Алексей Кузьмин - Солнце и Снег

- Электричество отключили. У кого керосинки нет, тот без света сидит, - пояснил Горлум.

- А что, Сашка, велика у местных жителей пенсия? - поинтересовался Лунин.

- Пенсия маленькая, но жители не обижаются. Ее им все равно не платят.

- Может поможем финансами бедным пенсионерам? - Лунин вопросительно посмотрел на Саламандру.

- Нет проблем! Сашка, ты тут знаешь кого-нибудь?

Конечно, пойдем к пасечнику! Он и меда продаст! - Сашка тоже был не прочь поспать в тепле.

Пасечник меда не продал.

- Ешьте, это от души, я вас угощаю, - на столе напротив каждого путешественника стояло огромное блюдце, полное янтарно - желтого прозрачного меда с неповторимым ароматом горных трав.

Доброта пасечника была вполне обоснованной. За ночлег Саламандра выложила ему столько денег, сколько он не ожидал получить от независимого Украинского государства за полгода.

Дед передал своей бабке деньги, несколько бумажек аккуратно заначил в кулаке. Старушка прикидывала, что теперь она раздаст все долги и еще немного останется, можно будет спокойно жить до весны.

- Где же мне вас положить-то, ребятки! - суетилась она.

- Не волнуйтесь, бабушка, мы все вместе на полу ляжем, нам кровати не нужны, у нас спальники! - объясняла ей Саламандра.

- Это кто с вами, никак китаец? - дед кивнул в сторону скромно молчащего Вана.

- Китаец, да он по-нашему хорошо понимает, - объяснял Горлум.

- Был я в Китае. Видел там и китайцев, и японцев. У каждого японского солдата был шнур, длиной пятнадцать метров. Они нам объясняли, что когда их убьют, за этот шнур их японский бог на небо втянет!

- Вы воевали? - вежливо поинтересовался Ван.

- Конечно! До Порт-Артура дошел. Ты главное, меду побольше ешь! В нем сила!

Пока весь мед не съедите, никого из-за стола не выпущу! - пригрозил старик.

Туристы со вздохом переглянулись. Каждой порции хватило бы на семерых.

Ночью Ван проснулся от непонятного ощущения. Тело было очень легким, уставшие за день ноги уже не гудели, изнутри шел сильнейший жар. Вану стало невероятно жарко. Он стянул свитер, сунул под голову. Рядом с ним спали Горлум и Саламандра. Ван попытался осмыслить происходящее, но внезапно его сознание снова провалилось за грань между реальностью и сном.

Ван летел в незнакомом пространстве. Его голова была полна звуков, голосов и шепотов. Он слышал шум дождя в далеких южных провинциях, завывание ветра на вершинах гор, смех незнакомых людей. По воле своего сознания он изменял скорость и направление полета, тело и пространство полностью повиновались ему.

- Долго тебя звать? - услыхал он знакомый голос.

- Я здесь. - Ван стоял перед креслом Туна Чжао.

Чжао сидел, подпертый мягкими подушками, под ногами у него стояла маленькая скамейка. Учитель зябко кутался в толстый атласный халат. Шитые золотом драконы изгибались, принимая позы сочувствия и смирения.

- Вот оно как бывает. - Тун виновато улыбнулся. - Мне уже недолго осталось.

- Что Вы, учитель, Вы еще проживете до ста лет! - воскликнул Ван.

- Может быть. Но послушай. После меня ты будешь новым господином Туном. Я давно хотел поговорить с тобой по душам. - Чжао Тун запахнулся поглубже в ватный халат. - На улице тепло, а я мерзну. Какая странная жизнь. Как только я добился всего, и всему научился, всего достиг - уже пора уходить.

- Учитель, я согрею Вас! - Ван вытянул ладони, тепло его тела стало излучаться на больного учителя. Тот немного согрелся, его плечи расправились.

- Побереги свои силы. Скажи мне Ван, какова главная цель нашей семьи?

- Не знаю, учитель. Наверное делать общее дело, сохранять традиции. Помогать людям.

Тун выпрямил сгорбленную спину, его взгляд насквозь пронзил Шена.

- Сначала я думал, что главная цель триад - делать деньги и убирать конкурентов. Но мой наставник, прежний Тун, объяснил мне, что люди не могут быть семьей, если думают только о деньгах. Потом я понял, что простой народ помогает нам, потому что только мы можем скомпенсировать алчность и произвол чиновников. Но и это была не вся правда. Мы помогали Сунь Ят Сену, мы финансировали Гоминьдан. Нашими усилиями была свергнута маньчжурская династия, мы помогли коммунистам убрать Чан Кай Ши. Но все это было внешним.

Сейчас, когда я на пути к небу, я понимаю, что и это было не главное. Запомни, Ван, символом Китая не зря является дракон. Что ты думаешь об этом?

- Дракон - это миф, предание.

- Я тоже так думал. Но теперь я понимаю, что это не так. Мы последние, кто хранит крупицы древних знаний. Мы только жалкие наследники великой исчезнувшей цивилизации. Скоро я буду знать об этом все.

А ты помни и знай, что не зря триады столько веков хранят традиции нашего древнего народа.

- Я буду думать об этом.

- Помни о драконах. - Учитель неожиданно вскочил с кресла, широко распахнул двери. Над грядой южных гор ярко светило солнце, в долине блестела река. Ван втянул полной грудью запах молодой листвы.

- Что ты чувствуешь? - Тун оценивающе глядел на него.

- Скоро весна, учитель!

- Не то! - Чжао взмахнул рукой, дом исчез. Они стояли на одной из вершин Лунмэньшань.

Ван посмотрел вокруг себя. На Севере висели густые облака, на Западе тоже собирался дождь. Над Востоком ярко светило солнце, но его лучи странно тревожили. Зрение чудесно прояснилось, Ван видел блестящий под лучами солнца океан. В его глубинах творилось что-то, невидимое глазом.

- Что-то происходит на Юге, учитель!

Они сидели в уютных шезлонгах, бирюзовый океан плескался у их ног. Тун был в солнечных очках, но по-прежнему кутался в теплый халат. Учитель пошевелился, устраиваясь поудобнее, и золотое шитье вновь ярко блеснуло на солнце. Он задумчиво глядел на сверкающую и искрящуюся солнечную дорожку, а затем снял очки и произнес:

- Люди разбудили дремавшие в пучинах силы. Драконы возвращаются.

Очередное утро отряд встретил в теплой деревенской хате. Туристы вповалку лежали на теплом деревянном полу. Дед-пасечник строго следил, чтобы все как следует напились чая с медом. Все прекрасно отдохнули. Волшебный мед восстановил силы.

Горлум вел отряд в самую сердцевину Крымских гор. За селом Соколиное отряд свернул в Большой Каньон.

Когда перед людьми стоит выбор, каким путем идти, никто и никогда не прислушивается к доводам разума. Осторожный Гном напрасно объяснял, что даже летом Большой Каньон труден для путников. Сашка напрасно пугал Саламандру расщелинами и пропастями, скользкими камнями. Даже Лунин, который прекрасно понимал, что только идя по трассе, можно надеяться успешно проскочить Ай-Петри, тем не менее больше всего хотел невозможного.

- В каньоне мы можем искупаться, понырять в водопаде!

- Какой водопад, зима на дворе, - Гном боялся купаться даже летом.