Барри Хайнс - Пустельга для отрока. Взгляды и улыбки

Но Билли Каспера с какой-то неумолимой настойчивостью преследует безобразное. Страшен, уродлив, агрессивен даже сам пейзаж, ежедневно предстающий перед глазами подростка. Шахтерский микрорайон — тоже своеобразный герой повествования — застроен стандартными кирпичными домами-коробками, над крышами которых маячат бесчисленные трубы; палисадники заросли сорняками, заборы развалились; земля здесь утратила свой естественный вид, она изрезана колеями, затоптана, замусорена бумагой и окурками, битым стеклом, выброшенным из домов хламом, металлоломом… И над всем этим запустением нависает тяжелое свинцово-серое небо.

Даже весна в этом городе никак не может начать свое победное шествие, лишь белизна ствола чахлой березки на фоне жухлой травы, красного кирпича и серого неба напоминает о ней. Эта одинокая березка в романе Барри Хайнса — своеобразный символ юности, которой так и не дано расцвести.

И совершенно очевидно, что человек, зажатый в тисках этих «свинцовых мерзостей», в конце концов привыкает к уродству, причем любого вида — уродству быта, уродству пейзажа, уродству человеческих отношений…

Разумеется, Барри Хайнсу, как и другим представителям английского «рабочего романа», известны реальные пути преодоления этих унизительных условий существования — рабочая солидарность и активно выраженный социальный протест, которые способны привести к решительной ломке этих условий. Кстати, в романе «Цена угля» писатель и изобразил этот протест простого рабочего человека, не желающего мириться со своей ролью бесправного винтика в механизме современного капиталистического общества. Однако для организованного протеста необходим спаянный единой целью рабочий коллектив. Если же человек одинок и у него, как у Билли, нет жизненного опыта, он бессилен бороться.

Впрочем, и у таких, как Билли, есть возможность хотя бы частично преодолеть влияние жизненной среды. Глубоко спрятанное в его душе стремление к красоте, к общению с прекрасной вечной природой дает силы юному Касперу. Он родился на земле Южного Йоркшира, в романтическом краю лесов, торфяников, в краю вересковых пустошей, с богатыми недрами, правда, нещадно выпотрошенными человеком-собственником. Задавленный страхом, постоянный объект издевок и дома, и в школе, этот тщедушный подросток тем не менее естествен в своих поступках, Билли не умеет ловчить, лицемерить и угодничать. С особой силой раскрываются эти свойства характера Билли, когда он оказывается вдали от города, в расположенном по соседству лесу.

Неукрощенная дикая природа пробуждает в мальчике высокие чувства: человеческое достоинство и даже творческое начало. Словно художник, любуется он игрой солнечных лучей в каплях росы, переливами и оттенками зелени, прихотливым узором веток; словно музыкант, вслушивается в лесную тишину, в созвучия птичьего пения… Лес для Билли — своеобразный мир романтической мечты, который противостоит миру жестокой повседневной реальности.

В одном из ключевых эпизодов романа Барри Хайнса ученики выпускного класса, где учится Билли Каспер, на уроке родной словесности получают задание разобраться в значениях слов «факт» и «вымысел». Стараясь преодолеть ставшие нормой равнодушие и пассивность учеников в классе, преподаватель английского языка мистер Фартинг умело выводит обсуждение из дебрей абстрактных понятий в сферу насущного жизненного опыта, в сферу доступных пониманию его юной аудитории нравственных категорий. Чтобы заинтересовать своих не слишком искушенных в грамматике и лексике учеников, вовлечь их в творческую работу, пробудить дремлющие почти в каждом из них любознательность и умение подмечать необычное в обычном, учитель предлагает ребятам пересказать и записать на выбор несколько историй, вымышленных и достоверных.

Желаемое и действительное, мечта и реальность, сознательно противопоставленные педагогом, в сознании юного Билли несовместимы уже в силу объективных обстоятельств, и эта несовместимость предопределена социально.

Выполняя задание учителя, Билли рассказывает сначала историю о том, как он приручил соколенка-пустельгу по кличке Пус, историю настолько романтичную, выпадающую из обыденности реальной жизни, что она-то именно и кажется выдуманной, а затем пишет другую историю — один день своей придуманной жизни-мечты, в которой, как ни парадоксально; действительность заявляет о себе гораздо убедительней, чем в первом, достоверном рассказе. По существу, Билли сочиняет рассказ-перевертыш, словно желая поведать миру о своих собственных лишениях и бедах. Выраженные в этом сочинении наивные, по-детски непосредственные представления о счастье покоряют своей безыскусностью и чистотой, и вместе с тем они типичны, ибо в общих чертах совпадают с представлениями об идеальном образе жизни, укоренившимися в сознании большинства молодых англичан, выходцев из простых рабочих семей: здоровый сон по утрам, когда не нужно срываться с постели ни свет ни заря, чтобы успеть доставить за жалкие гроши утреннюю почту; вкусная еда и красиво обставленный уютный дом; успехи в учебе и похвалы учителей; благополучие и взаимопонимание в семье, нежная родительская любовь…

То, от чего пытается уйти Билли в своей придуманной, «небывалой» жизни — бедственное и убогое существование рабочих, — Хайнс-романист рисует с документальной точностью, глубоко реалистично. Однако жизнь простой рабочей семьи — не единственная тема книги. Рассказанная писателем история дружбы мальчика и птицы выводит повествование за рамки сложившейся в английской литературе традиции социально-бытового «рабочего» романа и сближает книгу Барри Хайнса с произведениями зарубежной прозы, посвященными философско-гуманистическим проблемам.

Пользуясь лаконичными и емкими деталями, писатель воссоздает атмосферу воспитания будущего представителя рабочего класса — в семье, в школе, на улице, как бы прочерчивая пути его становления.

Семью Билли трудно назвать благополучной. И дело не только в том, что Касперы небогаты и вынуждены экономить каждую копейку (местный лавочник давно отказался отпускать им продукты в долг), важно другое — каждый член этой семьи: мать, старший брат, сам Билли — чувствует себя в доме неуютно, одиноко и не рассчитывает на понимание и заботу других. Это не просто несчастные, обделенные судьбой люди, они малопривлекательны и духовно убоги. Вернувшись с работы, мать нередко напивается, а чаще ее просто нет дома; торопясь на очередное любовное свидание, она на ходу, наспех «воспитывает» дерзкого, непослушного младшего сына. Старший же, Джад, парень грубый и неотесанный, с уже очерствелой душой, с утра до ночи работает на шахте, а все свободное время проводит на скачках или на вечеринках с друзьями, которые заканчиваются чаще всего беспробудным пьянством. Единственно доступная Джаду духовная пища — чтение комиксов, телевизор. Да и откуда взяться иным духовным запросам у таких молодых парней, если в школе, где обучаются дети шахтеров, учителя словно махнули на них рукой. Большинство наставников уныло отсиживают свои часы, считая обучение этих «лодырей, тупиц и лентяев» делом совершенно безнадежным, тем более что детям рабочих уготован единственный путь — в забой. Правда, некоторые наставники, вроде опытного мистера Гриса, проработавшего в местной школе около 35 лет, еще пытаются добиться у своих учеников прилежания старым, испытанным способом — палочными ударами, но и этот учитель действует уже без прежней веры в успех, скорее по привычке. Рассуждения мистера Гриса не лишены справедливости, когда он пытается объяснить упадок нравов, равнодушие и разочарованность молодежи влиянием средств массовой информации, но, закоснелый в своем консерватизме, он не замечает иных, более глубоких причин, обусловливающих это неблагополучие.