Барри Хайнс - Пустельга для отрока. Взгляды и улыбки

Звякнул дверной колокольчик, и Билли вошел в лавку. Взглянув на него, мистер Портер снова стал раскладывать пачки газет на прилавке.

— Я думал, ты уже не придешь.

— Почему, я опоздал, что ли?

Вытянув часы из жилетного кармана, Портер держал их на ладони, точно хронометр. Потом запихнул их обратно в карман. Билли достал из-под прилавка матерчатый мешок, протащил лямку через голову и опустил ее ниже плеч. Газеты на дне мешка приходились ему чуть выше колен. Билли поправил лямку, поднял клапан и заглянул в мешок, где лежала пачка газет и журналов.

— Вообще-то я сегодня чуть было действительно того…

— Ты о чем?

— Да чуть не опоздал. Джад на шахту уехал на моем велике.

Портер посмотрел на него и перестал раскладывать газеты.

— И что ты собираешься делать?

— Пешком разнесу.

— Пешком? Сколько же, по-твоему, на это уйдет времени?

— Немного.

— Тебе, вероятно, известно, что большинство предпочитают читать свежие газеты?

— Я что, виноват? Я что, просил его забирать мой велик?

— Нет. Однако и я тебя не просил, чтобы ты мне дерзил. Слышишь?

Билли слышал.

— А то у меня на твое место знаешь сколько желающих — список длиной в километр. И среди них есть вполне взрослые ребята. Из Ферз-Хилла и его окрестностей.

Билли потоптался на месте и заглянул в свой мешок, как будто кое-кто из этих взрослых ребят уже мог сидеть там и ждать вакансии.

— Пешком времени не намного больше уйдет. Мне и раньше приходилось.

Портер покачал головой и выровнял стопку журналов, постукивая ею о прилавок то одной, то другой стороной. Билли прошмыгнул к воздушному обогревателю и встал перед ним, заложив руки за спину и широко расставив ноги. Но, как только Портер поднял на него взгляд, Билли сразу опустил руки по швам.

— Что я могу тебе сказать? Это в твоем стиле.

— Да что случилось-то? Я ведь не подвел вас, правда?

Звякнул дверной колокольчик. Портер распрямился с улыбкой.

— Доброе утро, сэр. Погода-то не радует.

— Пачку «Плэйерз».

— Пожалуйста, сэр.

Он повернулся и провел пальцем по полке, забитой сигаретами. Когда палец дошел до пачек «Плэйерз», он пополз вверх. Билли протянул руку и схватил две плитки шоколада со столика возле прилавка. Он бросил их в мешок в то самое мгновение, когда Портер отвернулся от полки. Хозяин получил деньги за сигареты и вытянул ящик кассы.

— Благодарю-ю-у. — Последний слог взмыл вверх вместе со звоном дверного колокольчика.

— До свидания, сэр.

Портер проводил покупателя глазами, потом повернулся к Билли.

— Ты знаешь, что говорили люди, когда я взял тебя на работу, а?

Он некоторое время молчал, словно ожидая, когда Билли ответит.

— Теперь держи ухо востро, говорили мне, потому что они тут все такие, на этих задворках, понял? Не будешь смотреть в оба, они тебя в дураках оставят.

— Но я же вас не оставил, правда?

— Оттого что я стараюсь не дать тебе случая, вот отчего.

— Можете и не стараться. Я теперь больше никаких номеров не выкидываю.

Портер даже рот открыл от изумления и заморгал, потом он вытащил часы из жилетного кармана.

— Ты что, целый день тут собираешься простоять?

Он потряс часы, приложил их к уху.

— Не хватало еще, чтоб клиенты начали мне звонить и спрашивать, отчего им почту вовремя не доставляют.

Билли вышел на улицу. Машины катили теперь по Сити-роуд непрерывным потоком; у остановки автобусов, следовавших в город, собрались очереди. Билли шел мимо них, прочь от города. Дойдя до стоящей на отлете вереницы коттеджей и бунгало, Билли начал разносить газеты по домам — всюду дорожки, посыпанные галькой или гравием, окна — в свинцовых переплетах. Когда этот ряд домиков, стоящих особняком, кончился, Билли повернул с главной улицы вверх на холм, в сторону Ферз-Хилла. Подъем был крутой. Вдоль подстриженной дерновой дорожки через равные промежутки были посажены деревья, дома стояли в глубине участков, отгороженные от дороги и друг от друга деревьями и высокими оградами. Билли остановился возле узорчатых железных ворот, увенчанных острыми пиками. На воротах висело объявление: вход торговцам и посторонним воспрещен . Билли оглядел подъездную дорожку, ведущую к дому, и сунул в рот две дольки шоколада. Оставив одну половинку ворот распахнутой, он зашагал к дому. По обе стороны дорожки до самой входной двери густо росли рододендроны. Билли надавил на крышку почтовой щели в дверях. Она подалась с трудом, тугая пружина скрипнула. Билли поглядел налево, направо, просунул газету в щель и медленно отпустил крышку, пока она не прижала газету. Шторы на всех окнах были опущены. Сад был в запустении, сквозь асфальт подъездной дорожки пробились трава и мох. Почти до самых ворот Билли шел, перескакивая с травы на мох и с моха на траву, но перед самыми воротами он вдруг бросился бежать и, выскочив на улицу, с силой захлопнул за собой створку.

Он вынул из обертки последние две дольки шоколада и оглянулся. Дрозд выпрыгнул из-под куста рододендрона и принялся вытягивать червяка из трещины в асфальте. Он стоял над ним и тянул вверх, открывая при этом свое пестрое, усыпанное крапинками, горлышко и подняв клюв к небу. Червяк растягивался, но еще цеплялся за почву. Дрозд склонил головку, отступил назад и потянул его под более острым углом. Червяк все еще держался, и тогда дрозд наступил на него лапкой и дернул вверх ослабевшее тельце. Вырвав червяка из земли, дрозд ускакал с ним под куст. Билли метнул шоколадную обертку через прутья ворот и зашагал дальше.

Мотоповозка молочника с визгом взбиралась вверх по холму впритык к обочине. Всякий раз, когда колеса ее попадали в решетку водостока, бутылки дребезжали в ящиках. Но вот повозка остановилась, и молочник, насвистывая, выскочил из кабины. Он снял с кузова ящик с бутылками и понес его через дорогу. Оглядевшись по сторонам, Билли подошел к повозке. На склоне холма не было ни души. Выхватив из кузова бутылку апельсинового сока и коробку яиц, Билли быстро сунул их в мешок. Когда шофер вернулся, Билли уже заносил газеты в дом по соседству. Повозка проехала мимо него вверх по холму. Шофер затормозил и закурил сигарету, ожидая, когда Билли поравняется с ним.

— Ну как дела, молодой человек?

Билли остановился и небрежно привалился к повозке.

— Да неплохо.

— Тебе бы тоже какой-нибудь транспорт не помешал. — Он ухмыльнулся и погладил свою повозку. — Все быстрей, чем пешком-то, а?

— Не намного быстрей. — Билли пнул ногой в заднюю шину. — Они небось и делают-то пять миль в час, твои колеса.

— А все же лучше, чем пешком, разве не так?

— Да я на детском самокате быстрей доеду.

Молочник отщипнул обгорелый кончик сигареты и загасил ее.

— У меня знаешь какая поговорка?