Эжен Ионеско - Между жизнью и сновидением [Собрание сочинений: Пьесы. Роман. Эссе]

Полицейский. Ну так спускайся туда.

Мадлена (мелодично) . В глубине, в глубине, в глубине…

Шуберт. Там, наверное, темно, ничего не видно.

Полицейский. Я буду тебя направлять. А ты только выполняй мои указания. Это нетрудно, просто катись вниз, как с горки.

Шуберт. Ну вот, я уже скатился.

Полицейский (жестко) . Не совсем!

Мадлена. Не совсем, милый, не совсем! (Страстно, почти непристойно приникает к Шуберту, обнимает его. Затем опускается рядом с ним на колени и поочередно сгибает и разгибает его ноги.) Ну, шевели же ногами! Осторожно, не поскользнись! Ступеньки скользкие… (Встает.) Держись за перила… Ниже… ниже… если хочешь меня!

Шуберт опирается на руку Мадлены, как на перила, поднимает и опускает ноги, как будто спускается по лестнице. Мадлена убирает свою руку, но Шуберт, не замечая этого, продолжает опираться на воображаемые перила и идет вниз по ступенькам, к Мадлене. Лицо его пылает вожделением. Вдруг он останавливается, вытягивает руку, смотрит на пол, осматривается по сторонам .

Шуберт. Должно быть, здесь.

Полицейский. Для начала неплохо.

Шуберт. Мадлена!

Мадлена (мелодичным голосом, отступая к дивану). Я здесь… я здесь… Спускайся… Еще шажок, еще ступенька… шаг, ступенька… шаг… ступенька… Ку-ку… ку-ку… (Ложится на диван.) Мой милый…

Шуберт идет к ней, нервно смеясь. Мадлена, соблазнительная, улыбающаяся, лежит, протянув руки к Шуберту, и напевает .

Ля-ля, ля-ля, ля-ля…

Шуберт подходит вплотную к дивану и некоторое время стоит, вытянув руки к Мадлене, как будто она еще далеко. Он все так же неестественно смеется, чуть покачивается. Приглушенным голосом зовет Мадлену, между тем как она то напевает, то дразняще посмеивается .

Шуберт. Мадлена! Мадлена! Я иду к тебе… Это я, Мадлена! Это я… иду… уже иду…

Полицейский. Прекрасно. Первые ступеньки он одолел. Теперь надо заставить его спуститься еще глубже. Пока все идет хорошо.

Голос полицейского прервал эротическую сцену. Мадлена встает, некоторое время голос ее еще остается мелодичным, но чувственности в нем все меньше, и постепенно он становится таким же, как прежде, а по временам звучит зло и неприятно. Мадлена идет в глубину сцены, приближаясь к полицейскому. Шуберт бессильно роняет руки и с потухшим лицом, медленно, автоматическим шагом вдет к полицейскому .

Полицейский (Шуберту) . Ты должен спуститься еще глубже.

Мадлена (Шуберту) . Еще глубже, дорогой, глубже, глубже.

Шуберт. Здесь темно.

Полицейский. Думай о Малло, раскрой глаза пошире. Ищи Малло.

Шуберт. Я увязаю в грязи. Она прилипает к подошвам… ноги налились свинцом. Боюсь поскользнуться.

Полицейский. Не бойся. Иди вниз… Поворачивай направо… теперь налево…

Мадлена (Шуберту) . Иди, иди, дорогой, иди вниз…

Полицейский. Вниз, левой, правой, левой, правой.

Шуберт выполняет все команды полицейского и продолжает шагать с лунатическим видом. В это время Мадлена поворачивается спиной к зрителям, набрасывает на плечи шаль и ссутуливается. Сзади она похожа на старуху. Плечи ее вздрагивают от рыданий .

Опять вперед…

Шуберт поворачивается к Мадлене. Когда он говорит с ней, лицо его искажено болью, руки отчаянно сжаты .

Шуберт. Неужели это ты, Мадлена? Неужели это ты? О Боже! Как это случилось? Этого не может быть! Как же я раньше не замечал… Бедная моя постаревшая куколка, и все-таки это ты. Как ты изменилась! Но когда же это произошло? Как могло случиться?.. Еще утром мы шли по цветущей долине. Сияло солнце. Ты звонко смеялась. Мы были веселы, нарядны. Нас окружали друзья. Все были живы, и ты еще не знала слез. И вдруг пришла зима. Мы остались одни. Где наши близкие? В могилах, что тянутся цепочкой вдоль дороги. Нас разорили, нас ограбили, верните наше счастье! Увы, увы! Увидим ли мы вновь безоблачное небо? Ты состарилась, Мадлена, но я не виноват в этом, клянусь тебе, не виноват. Нет, я не хочу… не верю, любовь не стареет, любовь не умирает. Я не изменился. И ты тоже, ты только притворяешься. Но нет, себя не обмануть, ты постарела, о, как ты постарела! Кто виноват? Моя бедная, маленькая, дряхлая куколка. А как же наша молодость, цветущая долина… Мадлена, девочка моя, хочешь, я куплю тебе новое платье, чудесные украшения, подарю тебе весенние цветы? И морщины исчезнут с твоего лица, ты помолодеешь, правда? Пусть будет так, прошу тебя, ведь я тебя люблю, а любящие не стареют. Я люблю, люблю тебя, сбрось эту маску, стань снова молодой, посмотри на меня. Смейся, девочка моя, надо смеяться, чтобы разгладить морщины. Давай побежим и будем петь. Я молод. Мы оба молоды.

Повернувшись спиной к зрителям, он берет Мадлену за руку, и оба, делая вид, будто бегут, старческими, дрожащими, прерывающимися от рыданий голосами поют .

Шуберт (поет, Мадлена слабо ему подпевает) . Весенние ручьи… Зеленые листочки… Волшебный сад утопает в ночи, утопает в грязи… Любовь в ночи, любовь в грязи, в ночи, в грязи… Погибла молодость, не иссякают слезы, струятся, словно воды родника, прозрачного, живого, вечного… В грязи не расцвести цветам…

Полицейский. Не то, все не то. Ты теряешь время попусту, забыл о Малло, топчешься на одном месте, медлишь, отлыниваешь от дела, и вообще ты сбился с пути. Если среди всех этих листочков, цветочков и родников не видно Малло, не задерживайся, иди дальше. Время дорого. Малло разгуливает себе Бог знает где. А ты тут застрял и ноешь, оплакиваешь сам себя! Ныть нельзя, задерживаться нельзя!

Когда полицейский начал свою тираду, Мадлена и Шуберт еще пели, мало-помалу они замолкают. Мадлене, которая повернулась лицом к зрителям и выпрямилась .

Как только он начинает ныть, так сразу застревает .

Шуберт. Я больше не буду, господин старший инспектор.

Полицейский. Посмотрим. Иди вниз, налево, вниз, направо.

Шуберт снова шагает, Мадлена выглядит так же, как до начала предыдущей сцены .

Шуберт. Хватит, господин старший инспектор?

Полицейский. Нет. Давай еще глубже.

Мадлена. Смелее.

Шуберт (с закрытыми глазами, вытянув перед собой руки). Я падаю и поднимаюсь, падаю и поднимаюсь.

Полицейский. Подниматься не надо.

Мадлена. Подниматься не надо, дорогой.

Полицейский. Ищи Малло, Малло с двумя «эль». Ты видишь его? Видишь? До него еще далеко?

Мадлена. Мал-ло… Мал-ло-о-о…

Шуберт (с закрытыми глазами) . Смотрю во все глаза, но ничего не вижу…