Иван Катков - Еще один день [СИ]

— "Шоу маст гоу он", — безнадежно подумал я и захлопнул холодильник.

Потягивая пиво, вернулся в зал.

— Слав, — сказал я, — телефон не дашь позвонить?

— Валяй, — пожал плечами он.

Я закрылся на кухне и по памяти набрал номер:

— Лер, привет… это я.

— С чьего номера звонишь? — немного помолчав, тихо спросила она.

От сердца словно отщипывали по кусочку раскаленными пассатижами.

— Лер, солнышко мое, — заскулил я, — прости меня, идиота… возвращайся домой.

— Так, все, Жень, хватит. Я давала тебе шанс, ты им не воспользовался. Все. Ты помнишь, что ты обещал?! Как ты мне клялся! И опять все по — новой! Я устала от тебя и от твоих бесконечных дружков! Я не могу больше жить с алкоголиком! Все, давай, мне некогда.

Она сбросила. Я перезвонил, но телефон был отключен…

Немного погодя мы употребили полштофа водки.

— Слушай, а давай шлюх вызовем, — предложил Славка.

— Можно, только у меня денег нет.

— Говно вопрос.

Славик зашел на сайт "dosug.nn-hot.ru", погонял колесико мышки.

— Зацени, какая соска, — сказал он.

— Да, ничего, — ответил я.

Хотя девушка была так себе. С моей Лерочкой не сравнить.

— Черт, тут телефон не указан, — поскреб подбородок Славка, — ладно, едем дальше.

Я придвинулся ближе к монитору.

— О! — вдруг вскрикнул он, — во, паси, телки — огонь! Звони бегом!

Слава протянул мобильник и продиктовал номер, я набрал.

— Да, слушаю, — почти сразу ответил приятный женский голос.

— Алло, мне нужна проститутка. Нет, две проститутки.

Славик хлопнул себя по лбу и замотал головой.

— Оч. хорошо, — усмехнулась девушка, — четыре тысячи — час.

— Это за одну?

— Это за обеих.

— Слав, — сказал я, зажав мобильник в кулаке, — четыре рубля за двух.

— Нормально, — кивнул он.

Я приложил телефон к уху.

— Алло, алло, молодой человек, — уже вовсю звенел "мамочкин" голос, — а вы знаете, что девушки у нас темнокожие?

— Чувак, — сказал я, — у них девки черные.

— В смысле, нигерши, что ли? — оживился он.

— Ну да.

— Отлично. Давно хотел нигретоске вдуть.

— Хорошо, девушка, — сказал я, — темнокожие, так темнокожие.

— Ваш адрес?

— Женек, — вмешался Славик, — предупреди их, что у нас только один диван.

— Да какая им разница- то?

— Есть разница! Скажи, а то некоторые на групповуху не соглашаются.

— Девушка, — в замешательстве проговорил я, — а вы знаете, у нас только один диван…

— Да, и что же, им со своим диваном приехать? — спросила "мамочка".

— Нет, но…

— Так, ребят, я не поняла, вам девочки нужны, или нет?

— Да-да, — спохватился я, — пишите адрес. Слав, адрес какой у тебя?

В трепетном ожидании экзотики, накатили еще по двести. Вскоре позвонили в домофон.

Славка пошел открывать. В коридоре послышалась возня. Славик что-то говорил, ему отвечали с сильным акцентом женские голоса.

Гостьи прошли в зал и скромно присели на диван. Славка, с бутылкой коньяка, вошел следом. Высокая и стройная представилась Джессикой. Маленькую, с оттопыренной попкой звали Ванесса. Джессика была в синих джинсах и голубоватой полупрозрачной блузке. Ванесса — в короткой розовой маечке и черных лосинах. Внешне девушки были похожи. Точно две сестры. Старшая и младшая. Даже прически носили одинаковые. Туго стянутые на затылке дреды, лоб и виски слегка подбриты.

— Ну че, девки, выпить хотите? — Славка отвинтил крышку с "Армянского пятизвездочного".

— Но, но, — дружно замотали головами "сестрички".

— Ну и ладно, хрен с вами, — Славик глотнул из горлышка и поставил бутылку на пол.

Затем приблизился к "младшенькой", грубо взял ее за руку и притянул к себе. Ванесса обвила пухлыми ручонками его за талию. Пигалица была ниже Славкиного плеча.

— А ты че сидишь, тормоз? — повернулся ко мне он, — хватай длинную за сиськи!

Признаться, раздолбайка Ванесса мне нравилась больше Джессики. Диковатая и своенравная Джессика, казалось, смотрела на меня с каким-то отвращением, если не с брезгливостью.

— Идьем в ванну, — сказала она.

— Нахера?! — возмутился Славка, — давайте прямо здесь! Места на всех хватит!

— Ноу, — встала с дивана длинноногая.

Я покорно, как теленок, побрел за ней.

— А, — махнул Славка, — плебеи.

В ванной Джессика достала из кармана джинсов презерватив, привычно опустилась на колени и стянула с меня штаны. Затем, брезгливо сморщившись, поднялась.

— В душ, — она ткнула пальцем в мутную кабинку из пластика, — надо тиебе в душ.

— Лады, — ответил я.

Отвернул кран, и, не прикрыв дверцу кабинки, забрался под теплые струйки воды.

Ее каприз понять было можно, ведь не мылся я, наверное, дней десять. Когда в запое — не до гигиены. И пока я совершал обряд омовения, Джессика успела раздеться.

"Стройная, но слишком худая, — мысленно отметил, — ключицы резко выступают, грудь едва обозначенная, узкие бедра…"

Стоя на коленях, девушка впилась ноготками в мой тощий зад и как-то по-птичьи задвигала головой. Я коснулся ее волос. Они оказались жесткими, точно у куклы. Но как только ни старалась негритянка, энтузиазма ниже пояса у меня не прибавилось. Стоило мне сосредоточиться, как перед глазами возникало Леркино лицо. Оно было по- детски милое, с пухлыми щечками. Лерочка недовольно хмурилась и надувала губки.

Оставив все попытки, Джессика поднялась и пожала плечами:

— Сорри.

"Долбаный неудачник, — подскакивал я на одной ноге, пытаясь влезть в трусы, — даже здесь облажался!"

Из комнаты доносились Славкины покрякивания и слишком уж восторженные, киношные вскрики Ванессы.

Сидели на кухне за столом. Я пил пиво. Джессика, закинув ногу на ногу, то и дело поглядывала на свои позолоченные миниатюрные часики. Потом зачем-то взяла нож и стала ковырять разделочную доску. Некоторое время молчали. Мне стало неловко, и я заговорил.

— Откуда ты?

— Камерьюн, — не глядя на меня, Джессика продолжала истязать несчастную доску.

— Учишься?

— Ие, — кивнула она, и, повернувшись, крикнула в сторону зала, — Ванесса, ю финишит?

— Ноу, ноу, — через несколько секунд ответил глухой, захлебывающийся голос Ванессы.

— А где ты учишься? — продолжал допрос я.

— Метзиинский, — едва ли не по слогам произнесла она.

Я придвинул к ней банку "Окского". Джессика отложила нож и сделала маленький глоток.

— У менья муж и два бэйби, — неожиданно заявила камерунка.

— Рад за тебя, — ответил я.

— А русский женщьина неверные своим мужам.

— Да ну? — я отхлебнул из банки.

Здорово было это слышать из уст проститутки.

— Они изминьяют, они всие неверные. А вы несчастливые русский ребьят.

— Нет, моя Лерка не такая. Знаешь, что она мне однажды сказала? У меня, говорит, кроме тебя никого нет. Ты поняла? Никого. Весь мир — это я и она. " Несчастливый русский ребят". Это она несчастная, а я тварь и мудак.