Иван Катков - Еще один день [СИ]

Подошла девушка.

— Вы закончили?

— Да. Вот, возьмите, — я протянул листы.

— Хорошо. Теперь пройдите прямо по коридору и подождите директора в приемной.

В приемной на облезлом кожаном диване сидели двое. Молодой парень с жидкой бородкой и полная женщина лет сорока. Пигалица — секретарша сновала из приемной в коридор с трубкой радиотелефона в руке. Я присел на стул у двери директорского кабинета.

Начальница явилась только через час. Высокая, с широкими мужскими плечами и короткой стрижкой. На ней были сиреневые лосины, вязаный балахон до колен и меховая горжетка на плечах. По-моему, именно так должна была выглядеть Салтычиха. Помещица-садистка, убившая в восемнадцатом веке несколько десятков крепостных. Я вошел в кабинет. Ольга Викторовна сидела в высоком кресле за длинным Т-образным столом. Я устроился слева от нее.

— Интересное у вас резюме, Кирилл, — сказала она, разглядывая листы.

Я молчал.

— Очень интересное… Значит, вы работали экскурсоводом, помощником токаря, курьером, журналистом, та-а-ак, что еще… продавцом, почтальоном, копирайтером… Господи, даже уборщиком поработали?

— Да, мыл унитазы в спортклубе.

Мысленно я уже вернулся домой и получил от Марины по шапке.

— Ну ладно, — директриса отложила мое резюме, — мы вам позвоним.

Я раскланялся и вышел из кабинета.

В понедельник я был в офисе. Он оказался довольно просторным. Пластиковые жалюзи, компьютеры, сканеры-принтеры, на шкафчике микроволновка с электрическим чайником, под потолком кондиционер.

В офисе работали трое. Невзрачный мужичок лет сорока, блондинка в прозрачной блузке, и парень с бородкой.

— Ребята, знакомьтесь, — сказала секретарша, — это наш новый пиар-менеджер Кирилл.

— Очень приятно, — вяло отозвались мужичок и блондинка.

Парень откупился коротким кивком.

Секретарша подошла к столу блондинки:

— Наш менеджер по закупкам Анна, а Сергей Олегович и Дмитрий — менеджеры по продажам. Кстати, у Димы сегодня тоже первый день.

Парень равнодушно глянул на меня поверх монитора.

Прошла неделя. Я писал статьи и пресс-релизы. Темы получал от начальницы по электронной почте. Вообще, Салтычиха редко появлялась в офисе, предпочитая контролировать нас удаленно. Ежедневно мы строчили отчеты о проделанной работе, расписанные едва ли не поминутно. В конце дня каждый работник был обязан предоставить свою рукопись секретарше. А та опускала бумажку в небольшой контейнер. Вижу, как жадно вытряхивала Ольга Викторовна внутренности пластикового сосуда на свой стол.

Однако самое подлое, что нам приходилось делать, так это стучать на своих коллег. Доносы друг на друга всячески поощрялись, а уклонистов ждал выговор. Чтобы избежать вызова на ковер, я не закладывал сослуживцев, а сочинял невинные байки. Например: "Сергей Олегович забыл прикрыть дверь в офис и сквозняком мне надуло спину".

Я стал общаться с Димой. С другими сотрудниками держал дистанцию. Да и они не страдали от недостатка моего внимания. Дима только отслужил в армии, занимался тяжелой атлетикой и, несмотря на молодые годы, уже успел развестись. Я рассказывал ему о Хармсе, а он называл меня дрищем, и тянул в тренажерный зал.

В пятницу, после обеда, в офис заглянула секретарша.

— Для всех напоминаю — в пять собрание, — сказала она.

— Зашибись, — вполголоса проговорил Дима.

На собрании присутствовали мастера производства, главный инженер по фамилии Зяблик, девчонки из бухгалтерии и наш офис. Все расселись за круглым столом и тихо переговаривались. Аня раскрыла косметичку и стала подкрашивать ресницы. Пришла Ольга Викторовна. На плечах горжетка, на согнутом локте — кожаная сумочка. Салтычиха вынула из сумочки небольшую бронзовую статуэтку синицы, трижды поцеловала в клюв и поставила на стол. После этого опустилась в кресло.

— Этим я, по-вашему, должна заниматься? Да, Павел Алексеич?

— Виноват, — пробубнил Зяблик.

— Чтобы в следующий раз тотем был на месте!

— Хорошо, Ольга Викторовна.

Мы с Димой удивленно переглянулись.

Сначала все было нормально. Говорили о делах компании. Салтычиха давала наставления мастерам и менеджерам. Отчитывала Сергея Олеговича за низкие продажи. Потом начался дурдом. Ольга Викторовна поднялась, взяла статуэтку, и на ладонях подняла ее над головой. Закатив глаза, она монотонно запричитала:

Опустив головы, паства глухо повторяла заклинание. Зяблик отбивал ритм ладонью по столу. Голос Ольги Викторовны становился все громче и громче. Темп ускорился, вскоре нельзя было разобрать слов.

Спрятав лицо в ладонях, Дима еле сдерживался от смеха. Я пожалел, что так далеко сел от выхода.

Потом все стихло, секретарша взяла со стола пульт и направила на проигрыватель в углу. Заиграла странная музыка. Это были индийские мотивы с электронными сэмплами. Работники постепенно выходили из транса, открывали глаза. Ольга Викторовна стала приближаться к своим адептам и прикладывать статуэтку к их головам. Затем бронзовая синица касалась левого и правого плеча. Когда дошла очередь до Димы, он попытался увернуться.

— Не нарушайте гармонию, юноша! — строго проговорила начальница.

После ритуала все громко аплодировали. А секретарша ходила с тюбиком и чем-то вонючим мазала лбы сотрудников.

— Диман, — сказал я на улице, вытирая лоб носовым платком, — что за ерунда здесь происходит?! Блин, да они же все конченные психи! Валить надо отсюда!

— Что поделать, — усмехнулся он, — корпоративная шиза. И такое бывает. Давай до зарплаты дотянем, а там видно будет.

Дима потер лоб и поднес пальцы к носу:

— Слушай, а тебе не кажется, что нас измазали птичьим пометом?

Подкралось время аванса.

— Ну что, обмоем? — сказал Дима, выходя из бухгалтерии.

— Да я, вообще-то, не пью.

— Я, что ли, пью. Пузырек раздавим и разбежимся.

Зашли в супермаркет, купили водки и закуски. Расположились на лавочке в соседнем дворе.

Я быстро напился. Пытаясь закурить, то и дело ронял сигареты на асфальт. Коллега мой тоже захмелел, но еще держался.

Когда стемнело, Дима вызвал такси и мы, рассудку вопреки, наперекор стихиям, отправились к нему. Жил он в другом конце города, в спальном районе. Притормозили у подвальчика с сияющей вывеской "Грог". Дима выбрался из такси, забежал в магазин. Вернулся через минуту с четырьмя бутылками водки и трехлитровым снарядом пива.

— Куда? — простонал я.

— Не хочешь — не пей. Поехали, шеф.

Втиснулись в крохотную хрущевскую кухоньку. Газовая колонка советских времен с выцветшими наклейками от жвачки, грязные тарелки в пожелтевшей раковине, на плите закоптившаяся кастрюля. Пахло чем-то протухшим. Я открыл форточку и присел на табурет. Дима уговорил меня выпить пару стопок.