Теодор Драйзер - Финансист. Титан. Стоик. «Трилогия желания» в одном томе [сборник litres]

Одним воскресным утром среди живописных холмов Висконсина произошла случайная встреча Каупервуда и Кэролайн Хэнд, которые отправились на прогулку верхом из разных мест. Два всадника, скачущие рядом бойким галопом, легкая болтовня беседа о знакомых, природе и развлечениях, потом его обычные недвусмысленные намеки о любовных удовольствиях.

День расплаты, если его можно так назвать, наступил позже.

Наверное, Кэролайн Хэнд была слишком беспечной. Она чрезвычайно восхищалась Каупервудом, хотя на самом деле не любила его. Он счел ее интересной женщиной нового типа, в основном потому, что она была молода, жизнерадостна и самостоятельна. Через некоторое время они встретились уже в Чикаго, а не в Висконсине, потом в Детройте, где у нее были друзья, потом в Рокфорде, куда переехала ее сестра. Располагая временем и средствами, он без труда следовал за ней. Наконец оптовый торговец мукой Дуэйн Кингсленд, религиозный, высоконравственный и консервативный человек, знавший Каупервуда и его репутацию, летним днем повстречался с миссис Хэнд и Каупервудом в окрестностях Окономовока, а потом и на Рэндольф-стрит, неподалеку от апартаментов Каупервуда. Будучи хорошо знакомым со «стариной Хэндом», он счел своим долгом сообщить ему о весьма вероятной интимной связи между его женой и Каупервудом. Последовала бурная сцена в доме Хэнда. Естественно, на очной ставке со своим мужем миссис Хэнд решительно отрицала возможность чего-то дурного или неподобающего между ней и Каупервудом. Однако ее пожилой супруг, правильно истолковавший ее красноречивое волнение и преувеличенное негодование, ей не поверил. Сначала он решил поговорить с Каупервудом начистоту, но, будучи медлительным и практичным, в конце концов разорвал все деловые отношения с ним и стал мстить другими способами. Миссис Хэнд находилась под усиленным контролем. Подкупленная горничная обнаружила старую записку, адресованную Каупервуду. Попытка убедить ее уехать в Европу, как старый Батлер пытался поступить с Эйлин много лет назад, столкнулась с бурей протестов, но все же потом она уехала. Если сначала Хэнд относился к Каупервуду нейтрально, если не дружелюбно, то теперь стал самым опасным и могущественным из его врагов в Чикаго. Он был очень влиятельным человеком, и его гнев не имел границ. Теперь он рассматривал Каупервуда как порочного и опасного человека, от которого Чикаго нужно было избавиться.

С тех пор как Каупервуд оставил Эйлин почти в полном одиночестве, не было других людей, более постоянных в своем внимании к ней, чем Тейлор Лорд и Кент Маккиббен. Оба почтительно и нежно любили ее и находили ее привлекательной физически и по складу характера. Но, обязанные ее супругу многочисленными услугами, они были чрезвычайно предусмотрительны в своих отношениях с ней, особенно в первые годы, когда они видели, что Каупервуд беззаветно предан ей. Впоследствии они уже не были так осторожны.

Именно в последнее время Эйлин под влиянием этих двух мужчин постепенно поняла, что жизнь может быть не такой скучной и унылой. В каждом большом городе есть подобие полусвета, где творческие люди и наиболее предприимчивые из светских неудачников и ищущих умов встречаются для впечатлений, выходящий за рамки условностей и светских приличий. Это был городская богема, из среды которой рождаются всевозможные творческие фантазии и удовлетворяются художественные интересы. В многочисленных чикагских студиях, таких как у Лэйна Кросса или Риса Грайера, можно было найти такие кружки по интересам. К примеру, Рис Грайер, салонный живописец, обладавший всевозможными знаниями и привычками своего племени, имел определенный круг почитателей. В такие места Тейлор Лорд и Кент Маккиббен сопровождали Эйлин с разрешения Каупервуда, но с условием любезного отношения к ней, пока он находился в разъездах.

Среди друзей Тейлора Лорда и Кента Маккиббен числился некий Полк Линд, светский персонаж, чей отец владел парком сельскохозяйственных машин. Сам он праздно проводил время на светских приемах и на скачках, за азартными играми, короче говоря, потакал всему, что приходило ему в голову. Он был высокий, смуглый, подтянутый и мускулистый, с черными усиками, темно-карими глазами, вьющимися черными волосами и молодецкой, почти военной выправкой. Опытный повеса, он гордился тем, что не хвастался своими победами, но знающий человек мог бы с первого взгляда распознать его. Эйлин впервые увидела его в студии Риса Грайера. Она ясно поняла, что встретилась с привлекательным мужчиной, который провожал ее горячим, жадным взглядом. Поначалу она возмутилась его дерзким вниманием, однако его внешность ее восхитила. Он принадлежал к тому элегантному миру, которым она так восторгалась в прошлом и который теперь казался безнадежно утраченным для нее. В его щеголеватой самоуверенности она наконец-то распознала тот тип мужчины (за исключением Каупервуда), которого предпочла бы в роли собственного восторженного поклонника. Если она собиралась стать «плохой» – как она сама это сформулировала, – то она предпочитает быть «плохой» с таким человеком, как он. Он будет любезным и обольстительным, но в то же время сильным, прямым и сладостно-жестоким, как ее Фрэнк. В отличие от Каупервуда, он обладал характерным светским лоском, который диктуется праздностью, неким правом на безделье, чувством собственного превосходства и надежностью своего положения, беспечным равнодушием, присущим таким людям.

Когда она в следующий раз встретилась с ним, что произошло несколько недель спустя на приеме у четы Кортни Тэбор, друзей Лорда, он воскликнул:

– Бог ты мой, вы же миссис Каупервуд, мы познакомились несколько недель назад в студии Риза Грайера. Я не забыл вас. Вы мерещились мне по всему Чикаго. Тейлор Лорд познакомил меня с вами. Позвольте признаться, вы изумительная женщина!

Восхищенный, он деликатно приблизился к ней.

Эйлин понимала, что поведение его слишком странно. По правде говоря, побывав в других местах, он уже достаточно выпил. Его глаза горели, лицо покраснело, и весь его вид намекал на готовность к любовным подвигам. Это немного охладило ее, но ей все равно нравилось его четко вылепленное, смуглое лицо, красивый рот и кудри, словно унаследованные от античных статуй. Его комплименты не были слишком вызывающими, но она постаралась кокетливо избежать его общества.

– Ну же, Полк, вон идет ваша старая подруга Салли Ботуэлл, она хочет видеть вас, – сказал кто-то, взяв его за руку.

– Ничего подобного! – добродушно и в то же время негодующе воскликнул он с видом человека, возмущенного тем, что ему помешали. – Я не собираюсь гулять по Чикаго, мечтая о женщине, которую я наконец-то встретил, чтобы тут же потерять ее. Сначала я хочу поговорить с ней.