Джим Кокорис - Богатая жизнь

— Знаете, Глория, я ведь не пел много лет, — наконец произнес он.

Она рассмеялась — как будто потрясли стаканом со льдом.

— Да нет же, Тео, я спросила, не хотите ли вы послушать, как я пою.

— О! — сказал папа. Покачал головой. — Конечно, конечно, очень хочу. Мне показалось, вы сказали, что хотите послушать мое пение. Простите, пожалуйста.

— Пошли, мальчики, — обратилась миссис Уилкотт к нам. Она встала. — Бенджамин! Собери, пожалуйста, фортепиано.

Бенджамин бросил салфетку на стол и застонал. Несколько минут он заносил в комнату нечто, напоминавшее портативную клавиатуру компьютера. Пока он устанавливал ее на шаткую опору, я думал, куда же девался тот белый рояль с фотографии.

Миссис Уилкотт как будто прочитала мои мысли.

— К сожалению, нам придется ограничиться этим электронным инструментом.

Пока миссис Уилкотт изучала какие-то ноты, сжав губы и устремив в них напряженный взгляд прищуренных глаз, мы все впритирку уселись на маленький диванчик, стоявший в гостиной. Затем она сделала глубокий вдох, как будто собиралась броситься с вершины горы или нырнуть вниз головой в холодную воду замерзающей реки, и запела.

Сначала я не мог разобрать слов. Но проходили секунды, и я понял, что она поет на другом языке. Звучность и лиризм незнакомых слов наполняли комнату, успокаивая и умиротворяя нас. Ее глубокий низкий голос тоже был непривычным. Он каким-то таинственным образом из дружеского беличьего стрекотания превратился в голос крупного взрослого мужчины. Я откинулся на спинку дивана, изо всех сил стараясь не прикасаться к Бенджамину, сидевшему рядом со мной, и закрыл глаза, ожидая, когда это все закончится. Я не мог заставить себя взглянуть на папу. И решил, что он затих от неловкого смущения.

Миссис Уилкотт спела, как мне показалось, три разные песни, изящно переходя от одной к другой, с легкой улыбкой бросая быстрый взгляд в нашу сторону. В этой медленной агонии минута проходила за минутой, и я вдруг понял, что папина голова опустилась и находится лишь в паре дюймов от моего плеча. Я поднял глаза как раз в ту минуту, когда рот у него стал открываться, чтобы выпустить наружу первый (но, как я знал, далеко не последний) храп. Чтобы разбудить, я слегка толкнул его локтем. Он рывком поднял голову и, как раз, когда миссис Уилкотт закончила последнюю песню, принял прежнюю позу.

— Замечательно, Глория, просто замечательно, — сказал он. — «Богема». — Он было стал аплодировать, но быстро перестал, потому что никто к нему не присоединился.

— Кайф еще тот, — сказал Бенджамин себе под нос, но довольно громко, потому что при этих словах миссис Уилкотт дернула головой и сразу же попросила его помочь ей принести из кухни напитки.

— Боюсь, я уже выпил слишком много, — сказал папа, когда они вышли. Прочистил горло. — От вина я всегда соловею.

— Может быть, пойдем домой? — спросил я.

Томми направился к электронному пианино. Папа встал и последовал за ним.

— Еще немного, и пойдем. Пойди, посмотри, не нужна ли им на кухне твоя помощь, — ответил он. — Помоги этому мальчику, Бенджамину. А я присмотрю за твоим братом.

Я медленно прошел через гостиную и открыл крутящуюся дверь как раз в тот момент, когда миссис Уилкотт награждала Бенджамина увесистыми пощечинами. Она залепила ему две пощечины. Лицо у нее было красным, и были видны сжатые зубы. После второй пощечины Бенджамин ухмыльнулся, сжал кулак и ткнул им в воздух, целясь ей в лицо. Кулак прошел рядом, промахнувшись всего на дюйм. Я осторожно отпустил дверь, дав ей тихо закрыться, и встал рядом, не зная, что делать. Я боялся, что если они меня заметили, то направят свой гнев в новое русло и станут молотить меня по очереди.

Я все еще стоял у двери на кухню, когда она открылась, и из нее появилась миссис Уилкотт с подносом, заполненным бокалами и чашками. Лицо у нее все еще было красным, но зубы были прикрыты губами. Увидев меня, она от неожиданности отступила на несколько шагов обратно в кухню.

— Тедди, а я тебя и не видела. Хочешь чего-нибудь? — Она улыбалась, но глаза пытливо всматривались в меня. Я посмотрел вниз. Когда я поднял взгляд, рядом с ней стоял Бенджамин с кофейником в руках. Глядя на них, казалось, что ничего и не было.

— Со мной все хорошо, — сказал я и пошел в гостиную.

— Бенджамин, почему бы вам с Тедди не подняться к тебе и не посмотреть немного телевизор? — спросила она.

Идя за Бенджамином к нему наверх и проходя мимо фотографий улыбающейся миссис Уилкотт, я услышал, как он сказал: «Вот дерьмо».

— Лучше бы твоему отцу не трахать мою мать, — сказал он, включив маленький цветной телевизор и улегшись на кровать. — Если он это сделает, я тебе задницу надеру.

— Не сделает, — уверил его я.

Бенджамин встал с кровати и подошел ко мне. Лицо его все еще было красным от пощечин. Он сильно ткнул пальцем мне в грудь, надавив так, как будто это был ствол пистолета.

— Лучше ему этого не делать.

— Хорошо, — сказал я, — хорошо! — И сделал вид, что смотрю футбольный матч, который показывали по телевизору, пока не настало время идти домой.

Неделей позже папа появился в программе миссис Уилкотт. Я смотрел ее вместе с «собачкой» Томми и дядей Фрэнком в гостиной. Тетя Бесс, только что вернувшаяся из Милуоки, смотрела ее на кухне по крохотному черно-белому телевизору с изогнутой антенной, который она привезла с собой.

— Ему надо в программу к Опре, — крикнула она нам, перекрывая шум текущей воды и звяканье кастрюль и сковород. — Зачем ему это задрипанное шоу? Я никогда о нем не слышала. Боже мой, только посмотрите, какая на ней короткая юбка! Из-за нее Тео нервничает. Все лицо покраснело. У него на этом шоу может случиться сердечный приступ или кишечный спазм.

Папа вел себя исключительно неловко, постоянно кланяясь и прочищая горло перед тем, как ответить на вопрос. К моему глубокому разочарованию, он не говорил о лотерее. Вместо этого он рассуждал об обуви на Гражданской войне и даже показал пару настоящих ботинок конфедерата, которые прислал ему какой-то профессор из Северной Каролины. Когда миссис Уилкотт неожиданно стала примерять один из них, камера долгое время была нацелена на ее ноги.

— Господи, — сказал дядя Фрэнк. — Не сомневаюсь, что ей бы больше хотелось примерить какой-нибудь лифчик времен Гражданской войны.

К моему удивлению, дядя Фрэнк просмотрел все шоу, задавая вопросы о том, как часто оно выходит и по какому каналу идет.

— Знаешь, — заметил он задумчиво, — в нем можно было бы попробовать провести пробный выпуск нашего «Откровенно говоря». С целью изучения рынка. Ты говорил о нем с папой? О том, что надо купить эфирное время?

— Нет. — Я понятия не имел, что такое эфирное время.