Луиза Олкотт - Старомодная девушка [litres]

Бывает, что дети вдруг начинают себя вести до неправдоподобия хорошо. Но если такой период затягивается у них слишком надолго, они обязательно освежат себя потом какой-нибудь выходкой. Вся юная часть дома вела себя целую неделю, прошедшую после аварии с Томом, просто по-ангельски. Настолько по-ангельски, что пожилая леди однажды с тревогой проговорила:

– Да неужто они теперь такими окаменевшими на всю жизнь останутся?

Она совершенно зря беспокоилась. Излишняя добродетель никогда не затягивается на долгий срок, чтобы войти в привычку. Подобное может произойти разве лишь в паточных детских книжках, где вместо живых персонажей действуют скучные маленькие ханжи. В реальности этого не бывает. И едва Том поправился, как вся наша компания стремительно сбилась с ровной и гладкой дороги, по которой так стройно шагала в ногу семь дней подряд.

Началось все с истории, которую Фан назвала потом «глупостью Полли». Гостья никак не могла привыкнуть, что открывать на звонки входную дверь здесь полагается служанке. Девочка как раз помогала снять пальто возвратившемуся с работы мистеру Шоу, когда в передней раздался звонок. Она отворила дверь. На крыльце стоял посыльный. Он с поклоном вручил ей букет тепличных цветов и удалился.

– О-о! Похоже, наша малышка Полли уже завоевывает поклонников! – воскликнул с улыбкой мистер Шоу, глядя, как девочка с удовольствием нюхает душистые гелиотропы. – И, глядите-ка, тут даже письмо есть!

И Полли действительно извлекла из букета конверт. Будь она чуть похитрее, ей, наверное, пришло бы в голову, что лучше оставить это письмо там, где оно лежало. Но она отличалась честностью и простодушием, никогда ничего не скрывала и, взглянув на конверт, ответила мистеру Шоу со свойственной ей прямотой:

– О нет, сэр. Это не для меня, а для Фанни. От мистера Фрэнка. Ох, как же она обрадуется!

– Как смеет этот щенок посылать ей такое! – далеким от радости тоном воскликнул хозяин дома и, вскрыв конверт, с сердитым лицом уставился в текст письма.

Полли всегда показывала отцу забавные валентинки от мальчиков, и они вместе смеялись над ними, но сейчас она чувствовала, что ситуация складывается совсем иная. Во-первых, мистер Шоу не засмеялся, а во-вторых, Полли сомневалась, что Фанни такое понравится.

– И как давно у них продолжается это безобразие? – он с таким грозным видом уставился на Полли, что та даже испугалась.

– Не знаю, сэр, – с дрожью отвечала она. – Но у Фанни и в мыслях не было ничего плохого. Ох, и зачем я вам только сказала про мистера Фрэнка! – девочка только сейчас спохватилась, что подруга вечером после концерта просила ее помалкивать об этом молодом джентльмене.

Просто с тех пор Фанни еще столько раз проводила время в компании «больших мальчиков», как называла мистера Фрэнка и его приятелей Полли, что у нее совершенно вылетел из головы категорический запрет, наложенный на подобные встречи мистером Шоу.

«Ой-ой-ой! Теперь Фанни так разозлится, – в панике размышляла она, наблюдая, как мистер Шоу свирепо комкает розовый конверт. – Но что же теперь поделаешь. Просто у девочек не должно быть никаких тайн от отцов, тогда и проблем не возникнет».

Мистер Шоу тем временем, выхватив у нее из рук букет, запихнул внутрь скомканное письмо и скомандовал:

– Передай немедленно Фанни, чтобы явилась ко мне в библиотеку.

– Да ты с ума сошла! Как ты только могла? – возмутилась и одновременно перепугалась Фанни, узнав, что произошло внизу.

– Ну а что же мне было делать? – растерялась в свою очередь Полли.

– Но он ведь решил сначала, что это букет для тебя. Вот пусть бы все так и осталось. Трудно тебе промолчать, что ли, было! – простонала подруга.

– Но если бы я промолчала, это было бы так же плохо, как если бы солгала, – возразила Полли.

– Ну а теперь я из-за твоей честности попала в большую беду. Поэтому ты должна мне помочь, – сказала Фан.

– Постараюсь, но лгать ни в чью пользу не стану, – упорно стояла на своем Полли.

– А я и не прошу. Просто попридержи язык, и тогда я сама с этим справлюсь.

– Тогда мне, может быть, лучше вообще с тобой не ходить? – ответила Полли, сомневаясь, что ей удастся вести себя так, как просит подруга.

– Ты идешь или нет? Сколько мне еще ждать? – послышался в это время снизу не предвещающий ничего хорошего голос мистера Шоу.

– Да, сэр, – покорно откликнулась Фанни и зашептала, вцепившись подруге в руку: – Нет, ты пойдешь со мной, потому что когда он так со мной разговаривает, я ужасно боюсь. Пожалуйста, Полли, милая, выручай.

– Хорошо, – кивнула та, и обе поспешили вниз.

Мистер Шоу с наимрачнейшим видом стоял подле стола, на краю которого лежал злополучный букет, а рядом с ним – письмо, адресованное мистеру Фрэнку Муру, эсквайру, где после слова «эсквайр» родитель Фанни оставил раздраженный росчерк.

– Я намерен немедленно положить конец этому безобразию, – нахмурив черные брови, ткнул пальцем в свое послание мистер Шоу. – И предупреждаю тебя: если снова произойдет что-нибудь подобное, мигом отправишься в школу при канадском монастыре.

У Полли от такой страшной угрозы просто перехватило дыхание, но Фанни, слышавшая ее от отца уже несколько раз, отнеслась к ней куда спокойнее и весьма дерзким тоном отозвалась:

– А что такого ужасного я, собственно, сделала? В чем моя-то вина, если мальчики мне, как другим девочкам, посылают подарки?

– Дело не просто в подарках, – суровее прежнего продолжал мистер Шоу. – А в том, что я категорически запрещаю тебе общаться с Муром. Он не мальчик, а уже взрослый щеголь. И подобные личности рядом с тобой мне не требуются. Тебе это прекрасно известно, но ты тем не менее посмела меня ослушаться.

– Да я с ним и вижусь-то очень редко, – начала Фанни. Она собиралась было добавить что-то еще в свое оправдание, но мистер Шоу, повернувшись к Полли, спросил:

– Это правда?

– Ой, пожалуйста, сэр, не спрашивайте меня, – с жалобным видом проговорила та. – Я ведь обещала… Пусть лучше Фанни вам все расскажет сама, – добавила она в полном отчаянии от того, что попала в подобную ситуацию.

– Твое обещание не играет ровно никакой роли, – беспрекословно возразил ей мистер Шоу. – Расскажи все, что знаешь, – немного смягчился он, глянув в расстроенное ее лицо. – Это принесет Фанни больше пользы, чем вреда.

– Можно? – шепнула Полли подруге.

– Делай что хочешь. Мне наплевать, – ответила та. Злясь и одновременно стыдясь, она нервно завязывала узлы на своем носовом платке.

И Полли с большой неохотой стала рассказывать, а так как мистер Шоу задал по ходу ей множество вопросов, то в итоге вытянул из нее все, что ей было известно насчет совместных прогулок, обедов, встреч и записок. Но даже в сумме все оказалось куда невиннее, чем представлялось отцу, и по мере того как он слушал, суровые складки на лбу его и вокруг рта разглаживались и уголки губ не единожды вздергивались, словно он изо всех сил сдерживался от смеха. И ведь действительно очень смешно, когда дети, копируя взрослых, играют в любовь, толком не зная, что это такое.