Ибрагим Рахим - Судьба

Бардаш успокаивал, отвлекая, хотя сам волновался, и без Яганы, из обкома, не раз звонил в милицию, искавшую Хиёла Зейналова по дорогам и отделам кадров новостроек.

А жизнь шла своей всесильной поступью, торила дорогу к новым ожиданиям и надеждам, и в этой жизни, между прочим, если вы не забыли, настал черед и для свадьбы, на которую давно позвал Бардаша его друг и шофер Алишер.

Было решено идти туда вдвоем с Яганой.

Ягана одевалась, Бардаш ждал ее на скамеечке во дворе, а к его коленям жалось трое-четверо мальчишек в поношенных тюбетейках. Уличные мальчишки лепятся к тем, за кем приезжает машина, да еще такой «козел» пустыни, как у Бардаша.

— А у вас есть большой-большой автомобиль? — спросил один.

— Есть.

— Сколько в нем лошадиных сил? — спросил другой.

— Тысяча! — ответил Бардаш, считая, что для детской фантазии этого хватит с лихвой.

— Подумаешь! — сказал третий. — У Гагарина было десять тысяч.

А вот и Ягана.

Эта ли женщина в закопченной одежде боролась с пожаром в песчаных наносах, разметанных струей газа?

Смоляные волосы ее сзади были уложены в пучок, круглый, как шапочка. Туго притянутые к голове пряди сходились в этом пучке, прижимая маленькие уши, в мочках которых поблескивали розовые капельки серег, скромных, почти незаметных.

В лице ее было приятное равновесие. От в меру тонкого и прямого носа до этого пучка на затылке, от чуть подкрашенных губ до четких бровей. Ничего она не выпячивала и не прятала, просто у нее талант быть самой собой, как у других бывает, увы, талант терять свою красоту. Ничего не требовалось ей для совершенства.

Глядя на нее, Бардаш вдруг вспомнил, как однажды, в институте, около дверей библиотеки двое сказали друг другу:

— Смотри, какая красавица!

— Ой-ей!

Навстречу шла Ягана.

Он взял у нее сверток с подарками жениху и невесте и попрощался с мальчишками, кричавшими вслед:

— А где ваша машина?

— Спит, — сказал он. — А мы на автобусе, а потом пешком. Гагарин и то пешком ходит!

Пешком они шли по старой Бухаре.

Здесь еще множество глинобитных хижин лепилось друг к другу, образуя такие запутанные улицы, что можно бы блуждать до утра, если бы не самый простой адрес: свадьба. Про нее знали все. Хотя жизнь тут прячется во внутренние дворы, за высокие и глухие стены, свадьба все равно была и осталась самым заметным событием всего района. Свадьба выходит на улицу.

Вокруг не было ни одного зеленого пятнышка, здесь росли столбы, и на них, как плоды, висели электрические лампочки.

— У нас спорят, — сказал с усмешкой Бардаш, — давать ли сюда газ.

— А вы как считаете?

— Конечно, давать! Здесь живут такие же люди, как и все, только благоустроены они хуже других. Почему же их еще обделять? У них есть свет, есть радио, будет и газ. Пока, к сожалению, еще стоят эти старые дома, надо всячески облегчать жизнь в них, а не забывать.

Он говорил так, точно еще спорил.

— Но ведь тут не выроешь траншеи, чтобы не сломать стены. Как сюда подвести трубы?

— По воздуху.

— Как? — удивилась Ягана.

— Я предложил по воздуху, — повторил Бардаш, улыбаясь. — На железных стойках, над заборами, над крышами, ничего не разрушая, мы проведем трубы, и они будут питать дешевым топливом очаги. Исчезнут тележки с корягами саксаула, исчезнет дым, который ест людям глаза.

— Ну, и что вам сказали? — Ягана от нетерпенья схватила его за руку.

— Хазратов хохотал. Говорил, что сюда надо посылать на газовиков, а бульдозеры, а Сарваров, кажется, согласился со мной. Мне нравится Сарваров. Он не фразер.

Ягана не расслышала.

— Что?

— Не болтун!

Бардаш огляделся.

— А бульдозеры сюда посылать, конечно, надо… Когда дома будут пустыми.

— А? — спросила Ягана.

Разговаривать стало трудно из-за музыки. Играли за углом — сурнаи и какие-то многочисленные струнные. Они приближались к свадьбе. К музыке примешивался гул детских голосов, как будто шумел пчелиный рой. Бардашу всегда нравилось, что с узбекских свадеб не прогоняют детей и дети бывают горды и веселы и встречают гостей цветами.

Как ни бедна цветами Бухара, на свадьбу их собрали, может быть, отовсюду, и Бардашу и Ягане тоже досталось по розе.

Свадьба!

Если уж ей суждено быть, то пусть она будет памятной и красивой, пусть это будет людный праздник, потому что рождается новая семья, которая даст миру новых жителей. Свадьба как порог в молодой жизни. Уже чего-то достигли, и видно, куда идти. Как порог и как испытание, на которое люди хотят благословить молодых добрым словом, желая им счастья. Свадьба — ступенька в судьбе!

Две судьбы, как две реки, сливаются в одну, и она потечет дальше полноводней и шире. Разве можно провести такой день без веселья?

Как и полагается по обычаю, свадьба началась в доме невесты еще вчера. Там угощали соседей, и невеста прощалась с тем уголком мира, который увидела впервые, где выросла, прощалась с подругами своих детских игр, а женщины, приехавшие из дома жениха, обещали всем, что в новом доме, в новой жизни девушку не дадут в обиду.

Следом в дом невесты являлся жених, окруженный друзьями. Друзья подбирались молодец к молодцу, потому что вся окрестность встречала жениха отнюдь не дружелюбно. Еще бы! Он увозил из их квартала лучшую красавицу!

Так уж или не так было на самом деле, но невеста всегда считалась лучшей. И жених должен был доказать, что любит ее. В старину джигиты хватали под уздцы коней, устраивали препятствия и баррикады, проверяя ловкость жениха и его свиты. Если он прорывался, дело обходилось без выкупа. Тюфяку приходилось трясти карманом.

Сейчас едут на такси, и заграды не устроишь — это ушло в прошлое, но остались игры и музыка. Жених приезжает, выходит из машины под сурнаи, все видят, каков он, а молодежь то перекроет его дорогу натянутой веревкой, то предложит побороться с местным чемпионом, а дети вьются в ногах, мешая идти, и получают конфеты. Веселого, ловкого, щедрого и сейчас легко отличить от скучного.

А еще музыканты! Возле дома невесты они затевают такое состязание — заслушаешься. Это всем доставляет много радости.

А еще танцы! И сам жених и друзья его показывают свое уменье, споря с танцорами обиженного квартала. Ведь в танце, согласитесь, тоже можно показать и удаль и душевную красоту, как и в любом деле, которое делается перед народом. Кто из нас не робел, выходя на круг?

Люди смотрят на жениха, окружив его, смотрят изо всех щелей и оценивают…

Музыка гремела, потому что уже привезли невесту.

Ее привезли в разукрашенной цветами «Волге» с шашечками, и было неизвестно, как она сюда попала, эта машина, и как выберется. Вероятно, постарался какой-нибудь дружок Алишера. А может быть, ее перенесли через заборы на руках? На свадьбе все может быть…