Фрэнсис Бернетт - Приключения маленького лорда

– Знаете ли вы что-нибудь о графах или замках? – спросил Дика мистер Гоббс. – Мне хотелось бы узнать о них побольше подробностей.

– В «Маленькой газете» печатается рассказ о них, – сказал Дик. – Эта история называется «Преступление графа, или Месть графини Мей». Роскошная вещь. Некоторые из нас, мальчиков, покупают газетку.

– Принесите мне её, – сказал мистер Гоббс. – Я заплачу. Приносите все статьи, в которых будет говориться о графах. Если не найдётся графов, сойдут и маркизы или герцоги, хотя он никогда не упоминал ни о герцогах, ни о маркизах. Мы толковали с ним о знати, но я не видел ни одного важного англичанина. Я думаю, их здесь немного.

– Если они и живут где-нибудь здесь, то, конечно, в гостинице «Тиффани», – заметил Дик. – Только скажите: если я встречу графа, маркиза или герцога, узнаю я их или нет?

Мистер Гоббс не стал объяснять ему, что он сам по виду не узнает графа или герцога. Он только задумчиво покачал головой.

– Я думаю, у нас их не особенно много, – сказал бакалейщик, и разговор на том закончился.

Это первое свидание послужило началом настоящей дружбы. Когда Дик пришёл в магазин, мистер Гоббс очень добросердечно и гостеприимно встретил его. Он подал ему стул, стоявший близ двери невдалеке от бочки с яблоками, а усадив молодого посетителя, указал на плоды рукой, державшей трубку, и произнёс:

– Угощайтесь.

Потом он просмотрел принесённую газету, прочёл её и стал толковать об английской аристократии. Мистер Гоббс всё время усиленно курил и часто покачивал головой. Особенно сильно покачал он ею, указав на высокий стул с потёртыми ножками.

– Это следы его каблучков, – сказал он, – его собственных каблучков. Я часто часами смотрю на них. Вот здесь он, бывало, сидел, ел бисквиты из коробки, яблоки из бочки и бросал огрызки на улицу. А теперь он лорд, живёт в замке. Эти следы каблуков лорда когда-нибудь сделаются следами каблуков графа! Иногда я говорю сам себе: «Заставьте меня плясать».

Посещение Дика и разговор с ним утешили бакалейщика. Он угостил его ужином в маленькой комнате за лавкой. На столе стояли бисквиты, сыр, сардинки и копчёности со склада. Вдобавок мистер Гоббс торжественно раскупорил две бутылки имбирного пива и, налив два стакана, сказал:

– За его здоровье (он поднял стакан), и пусть он преподаст урок всем этим графам, маркизам и герцогам!

После этого вечера они стали часто видеться. Теперь мистер Гоббс чувствовал себя спокойнее и не таким одиноким.

Они вместе читали «Маленькую газету» и много других интересных вещей, черпая из них такие сведения о привычках английской знати, которые сильно удивили бы этот презираемый ими класс людей. Как-то раз мистер Гоббс совершил длинное путешествие в книжную лавку с целью пополнить свою библиотеку. Он подошёл к приказчику и перегнулся через прилавок, чтобы поговорить с ним.

– Мне нужна книга, – сказал он, – в которой говорилось бы о графах.

– Что такое? – вскрикнул приказчик.

– Книга, – повторил бакалейщик, – о графах.

– Боюсь, у нас нет того, чего вы желаете, – ответил приказчик.

– Нет? – с тревогой спросил мистер Гоббс. – Ну, о маркизах, что ли, или о герцогах?

– Такой книги я не знаю, – ответил приказчик.

Мистер Гоббс очень опечалился. Он посмотрел на пол, потом опять поднял голову.

– Ну а книга о графах-женщинах у вас есть?

– К сожалению, нет, – с улыбкой сказал приказчик.

– Ну, заставьте меня плясать! – заметил мистер Гоббс.

Бакалейщик уже выходил из лавки, когда приказчик позвал его и спросил, не пригодится ли ему роман, в котором все действующие лица принадлежат к знати. Мистер Гоббс сказал, что раз в магазине нет книги, написанной только о графах, он возьмёт эту историю. Приказчик продал ему книгу под названием «Лондонская башня», и Гоббс унёс её домой.

Вечером пришёл Дик, и они принялись за чтение. Это была удивительная, увлекательная книга. Действие происходило в царствование знаменитой английской королевы, которую некоторые называют Марией Кровавой. Когда мистер Гоббс услышал о её деяниях и привычке отрубать людям головы, подвергать их пыткам и жечь на кострах, он очень разволновался, вынул изо рта трубку, уставился на Дика и, наконец, вытер красным платком капли пота, выступившие у него на лбу. [11] Речь идёт об английской королеве Марии I Тюдор (1516–1558), получившей прозвища Мария Католичка и Мария Кровавая за жестокое преследование сторонников Реформации.

– Он не в безопасности, – сказал бакалейщик, – он не в безопасности. Раз женщины могут, сидя на троне, приказывать такие вещи, кто знает, что происходит с ним в данную минуту? Он совсем не в безопасности! Только представить себе, что такая женщина придёт в бешенство, – тогда всем будет плохо!

– Ну, – сказал Дик успокаивающим тоном, хотя он тоже казался встревоженным. – Видите ли, теперь совсем не то. Я знаю, теперешнюю королеву зовут Викторией, а в книге говорится про Марию.

– Да, да, – произнёс мистер Гоббс, всё ещё продолжая прижимать платок ко лбу. – Это правда, и в газетах ничего не пишут о дыбах или кострах, но всё же вряд ли он живёт спокойно среди этих странных людей. Знаете, ведь мне говорили, что они не празднуют Четвёртое июля!

Несколько дней он втайне очень беспокоился и перестал тревожиться, только получив первое письмо от Фаунтлероя. Он перечёл его несколько раз для себя и для Дика, который приблизительно в это же время тоже получил письмо.

Они оба наслаждались письмами Цедди, читали и перечитывали их, разговаривали о них, перебирали каждое слово Цедрика. Много дней провели они, составляя ответы, и читали их почти так же часто, как письма маленького лорда.

Дику было очень трудно написать письмо. Он учился грамоте в вечерней школе всего в течение нескольких месяцев, которые прожил со своим старшим братом. Но он был так сообразителен, что хорошо воспользовался учением, и позже постоянно читал по складам газеты, практиковался в письме. Он то и дело писал мелом буквы на мостовой, на стенах или на оградах.

Дик рассказал мистеру Гоббсу о себе, о старшем брате, который был очень добр к нему после смерти их матери. Она умерла очень давно, а их отец умер ещё раньше. Брата этого звали Бен, и он, как умел, заботился о Дике. Потом, когда мальчик настолько вырос, что мог стать разносчиком газет и бегать на посылках, он сам стал зарабатывать свой хлеб. Они жили вместе. Бен вырос, постарался отыскать себе место получше и наконец поступил на приличное жалованье в магазин.

– И тогда, – воскликнул с негодованием Дик, – он женился на одной дурной девушке, и всё пошло скверно! Он женился на ней и поселился в двух комнатах за лавкой. Какая Минна была злая, настоящая тигрица! Когда она сердилась, то рвала всё, что ей попадалось под руку, а сердилась она постоянно. У неё родился ребёнок, такой же, как она: он ревел день и ночь. Мне приходилось его качать, и, когда он кричал, она бросала в меня что попадётся. Как-то раз она швырнула тарелку, попала в ребёнка и разрезала ему подбородок. Доктор сказал, что у него навсегда останется шрам. Нечего сказать: славная маменька! Злюка. Это было недолго. Она злилась на Бена за то, что он недостаточно скоро наживал деньги, и наконец мой бедный брат отправился на Запад, чтобы поступить к скотоводу. Приблизительно через неделю после его отъезда вечером я возвратился домой после разноски газет и увидел, что наши комнаты заперты и что там никого нет. Хозяйка дома объяснила мне, что Минна улепетнула. Кто-то сказал, что она поехала через океан, так как поступила в кормилицы к даме, у которой тоже был малютка. Я никогда не слышал больше о ней! Ни я, ни Бен. Если бы я был на его месте, я нисколько не печалился бы. Думаю, что и он не огорчился. Но сначала он много думал о ней. Говорю вам, он очень её любил. Ну и надо сказать, что она была прелесть какая хорошенькая, когда принарядится и не злится. У неё были большие чёрные глаза, чудные чёрные волосы по колено. Она свёртывала их в жгут толщиной с вашу руку и два раза обвивала ими голову. А уж глаза, скажу вам… Многие говорили, что её мать или отец приехали из Италии. Оттого-то она и была такая странная!