Аугуст Гайлит - Тоомас Нипернаади

Нипернаади услышал, как вопит Яанус, и вышел.

- А, это ты, чудской удильщик! - сказал тот уже покладистей. - А я тут о тебе говорю, думал, ты уже давно умотал отсюда. А ты все торчишь в лачуге старика Ваа и, видно, думаешь остаться здесь зимовать?

Он подошел поближе, протянул Нипернаади руку и сказал:

- Может, пойдем выпьем? Чего тебе тут корчиться в полутьме? Ты же пропитался тот затхлостью да и облик человечий совсем потерял. И правда, ты мне друг, прошли выпьем, я тебе кое-что расскажу о работе в лесу, о жалованьи у Юстуса. Ты даже не представляешь, как здорово окунаться в снег и валить огромные сосны и ели. Весь лес отзывается гуденьем пил и стуком топоров, и одно за другим падают деревья. Не хочешь завтра поутру пойти со мной в лес? У Юстуса в лесу денежка набегает, там на сдельщине можно неплохо заработать. Дав вот напарник мне достался никудышный, в чем душа только держится, пилой пошевелить не может. Все кашляет да трубку набивает, кашляет да трубку набивает, с таким только могилу рыть, а не лес валить. В самом деле, давай вместо него, сколько еще собираешься коптиться в лачуге у Ваа без работы и денег? А как ударят настоящие морозы, куда ты пойдешь в этих дырявых сапогах и драном пиджаке? Или ты втрескался в мою невесту?

- Я ухожу, - сказал Нипернаади, - последние дни здесь доживаю, а потом совсем уйду из Сирвасте.

- Обратно на Чудское? - спросил Яанус Роог недоверчиво. - Да и там, верно, нет ни работы, ни заработка?

- У меня там состоятельные родственники, - объяснил Нипернаади. - Богатая тетка там живет, ее зовут Катарина Йе.

- Катарина Йе? - засмеялся Яанус. - Да разве у людей бывают такие имена? Хотя в Причудье вообще имена потешные, иначе бы и тебя не назвали Нипернаади. Знаешь, когда я в первый раз услыхал твое имя, я чуть живот не надорвал от смеха. Но это хорошо, это разумно, что ты отсюда уходишь. Мне ничуть не нравится, что ты живешь с моей невестой под одной крышей. Марет уже приходила ко мне жаловаться, говорит, на дух тебя не переносит. Ты, говорит, ей хуже горькой редьки, вот как она сказала. Так что лучше бы ты прямо сегодня и ушел отсюда, сейчас, сразу. Я — в трактир, а как выпью, тебе несдобровать. Вечером вернусь сюда, а ты к тому времени присмотри себе добрую дубину, это я тебе как другу говорю. А то останешься с голыми руками — а ведь могу и покалечить.

- Хватит и ножа, - рассмеялся Нипернаади.

- У тебя есть нож? - удивился Яанус. - Ты мне его никогда не показывал. У тебя был только какой-то странный ножик, не ножик даже, а ножницы, и не ножницы вроде а зубочистка. Где же ты нож достал? Не знаю, успею ли я вернуться к вечеру, мне же надо было еще в Ристмяэ сходить, а завтра с утра пораньше надо в лесу быть. Но Марет ты скажи, чтобы прикрыла свое окно досками; когда я пьяный пойду мимо дома обратно в лес, обязательно окно выбью. Не нравится мне вся эта история и то, что живешь у моей невесты. Так пойдем выпьем?

- Не пойду, - ответил Нипернаади.

- И в лес не пойдешь? - спросил Яанус.

- И в лес не пойду, - отозвался Нипернаади.

- Это худо, - сказал Яанус.

- Да, у меня другие дела, поважнее! - похвастался Нипернаади.

- Дела поважнее? - удивился Яанус. - Тогда прощай, передай Марет привет и гляди, чтобы завтра тебя тут не было. Я, кстати, не верю, что у тебя есть нож, наверно, хвастаешь.

Попрощался и быстро зашагал в Сирвасте.

- Это Яанус приходил? - спросила Марет, когда Нипернаади вошел в дом. - Я слышала его голос — спрашивал, почему я еще не пришла в лес на работу? Ты, надеюсь, сказал, что у меня тут небольшое затруднение: надо было дождаться, пока ты уйдешь?

- Так ты ждешь моего ухода? - мрачно спросил Нипернаади.

- А как же? - удивилась Марет. - Ты ведь должен был уехать к своей тетке Катарине Йе?

- Завтра всенепременно уйду отсюда, - сказал Нипернаади. - Еще засветло.

Марет помолчала, поворочалась в постели, потом спросила:

- Непременно?

- Всенепременно, - ответил Нипернаади. - Больше мне здесь делать нечего. Да и у тебя с Яанусом, кажется, даже день венчания назначен? Даже в лес ходишь его навещать, восхищаешься его мускулами. Теперь я понял: я тут лишний и только сбиваю вас с толку. Но утром я всенепременно уйду.

- Да, - сказала Марет, - эти крепкие как кремень груди и стан, гибкий как можжевельник, достанутся Яанусу — я так решила. И даже о свадьбе мы уже переговорили — когда я была в весу. Ты и не подозреваешь, что за человек этот Яанус, тремя ударами топора валит дерево. Я стояла и смотрела: у него в руках топор пляшет, как сверкающая молния, махнул раз, махнул другой и деревья вокруг так и валятся с шумом и стоном. Чем плохо жить с таким мужем? Заработает много денег, построим себе новую хижину, а бог даст, и сети с лодками купим. С Яанусом в жизни не пропадешь, он работать любит и ни дня без дела не сидит. А ты, когда будешь жить на далеком севере в хижине из мха и бересты, не жди царицы Савской. Я и не подумаю к тебе ехать! Не такая я дурочка, чтобы ехать навещать старого матроса! О нет, царица Савская проведает кого поинтересней!

- Хорошо, - нервно сказал Нипернаади, - завтра ноги моей здесь не будет!

- Отлично, - сказала Марет деловито. - Тем более, что есть нам уже нечего, я прямо голову ломала, чем тебя завтра кормить на обед? Ты, конечно, заплатил за харчи и квартиру, но времена нынче дорогие и от твоих денег ничего не осталось. Даже свои небольшие сбережения пришлось потратить. В самом деле, так это продолжаться не может.

Но Нипернаади не реагировал, и Марет поднялась с кровати, с насупленным видом вышла в первую комнату, погремела там чем-то и вернулась.

- Я знаю, - сказала она, - почему ты заторопился уходить. Ты испугался Яануса. Я слыхала, как он грозился, обещал избить тебя до полусмерти, если ты до завтра не исчезнешь отсюда. А ты — трус и решил — самое время сматывать удочки. Господи, то до того труслив, что трясешься перед Яанусом, словно осиновый лист! Вон как этот парень тебя застращал!

- Я этого бахвала не боюсь, - безразличным тоном произнес Нипернаади.

- Еще как боишься! - выпалила Марет. - Прежде ты и не заикался об уходе, ни полслова об этом, а теперь вдруг приспичило, и дня не хочешь здесь побыть! Только Яанус мог тебя так напугать!

- Не Яанус, ты меня прогоняешь.

- Я? - удивилась Марет.

Подошла к Тоомасу, а глаза у самой влажные.

- Врешь, врешь! - закричала она, колотя маленькими кулачками Нипернаади в грудь. - Только и знаешь врать, словечка правды не скажешь! Все твои разговоры о кораблях и сокровищах Катарины Йе, все твои ожидания писем, все твои обещания вернуться сюда — вранье, все вранье! Одно вранье тянет за собой другое, ты проеден враньем как ткань молью, ты уже не можешь быть человеком. Ничего больше не хочу о тебе знать, ни чуточки, сгинь скорее с моих глаз! Уносись отсюда как ветер, не мне тебя принуждать.