Вадим Шарапов - Доля ангелов

Крылатый рассеянно покачал головой.

- Все-таки дайте эти семерки.

- Пожалуйста, - Ольга поставила бутылку на прилавок и смахнула бумажки в кассу. Она даже не удивилась, что денег оказалось как раз впору, без сдачи. Только почему-то всплыл в голове старый анекдот про голую женщину в такси и водителя, с любопытством спрашивающего, откуда она будет деньги за поездку доставать. «Ну, хотя джинсы же...» - пронеслась мысль.

Бережно взяв бутылку, крылатый одним уверенным движением сорвал с горлышка пластиковую пробку.

- Здесь распивать нельзя, - машинально заметила Ольга, и тут же застыла столбом. Так же неподвижно за спиной у странного покупателя врос в пол Толян, заранее сморщивший лицо в ожидании чудовищного «духана» из-под портвейновой пробки.

Но из горлышка бутылки струился совершенно дивный аромат. Он в один миг заполнил все помещение «Продуктов №3», и даже жужжание старой лампы дневного света с этим ароматом стало казаться хрустальным трезвоном. Запах напоминал сразу обо всем хорошем, и Ольге вдруг представилось ранее летнее утро, зеленая от тополей улица, и она сама, весело шагающая в детский сад. И рука отца, в которой тонет детская ладошка.

Стряхнув с себя наваждение, она поглядела на охранника. Толян улыбался во весь щербатый рот.

- Как будто опять на дембель... - прошептал он радостно.

Покупатель поставил бутылку на прилавок.

- У вас найдутся кубки? - спросил он.

- Что? - не поняла Ольга. Брови крылатого поползли вверх, и он на несколько секунд задумался.

- Да, - сказал он сам себе, - конечно. Здесь так не принято. У вас есть стаканчики?

- Ну конечно, - продавщица показала на витрину.

- Дайте мне три. Вы ведь не откажетесь?

«Оль, да ты чего? Это же отрава!» - заголосил было внутренний голос и тут же пискнул, придушенный. Не колеблясь, Ольга достала три пластиковых стаканчика и аккуратно расставила их около бутылки, из которой продолжал подниматься в воздух умопомрачительный, невероятный аромат.

Крылатый подхватил бутылку и одним точным, плавным движением наполнил все стаканчики. На дне бутылки осталось еще немного жидкости, но человек убрал ее куда-то под перья.

- Так надо, - пояснил он Толяну, молчаливо согласившемуся и закивавшему в ответ. - А теперь - будьте здоровы. Я правильно сказал? Да?

Первый глоток взорвался во рту Ольги, как бомба, одним махом вычистившая из головы всю дурную муть и беспричинную хандру. Или это был уже второй? Ослепительная вспышка. И целый водопад звуков со всех сторон. Мир, казалось, был наполнен такими красками, для которых человеческие глаза совсем не были приспособлены.

- Улей и сад, - сказала она вслух, вспомнив когда-то прочитанный роман.

- Ох, блин... - слабо прошептал Толян. Он осушил свой стаканчик залпом и теперь привалился к прилавку, обеими руками схватившись за волосы. - Это я столько времени зря...

- Не зря, не зря, - успокоил его человек (или совсем не человек) без ботинок. - Ничего не зря.

Дверь магазина скрипнула, и на пороге, стуча тяжелыми сапогами по коврику, встал пожилой мужчина с неровно, но старательно подстриженной бородой. Из кармана старенькой штормовки выглядывал уголок полиэтиленового пакета. Это был дядя Саша, он же Сан Саныч Урюпин, заслуженный механизатор на пенсии.

- Весело тут у вас, - удивленно протянул Урюпин. - Празднуете что-то, или как? Мужик, а ты чего босиком-то?

Внезапно его глаза расширились. Урюпин пару раз дернул головой и принюхался.

- Едрить твою мать... Олька, твои духи, что ли? Хорошие какие! У моей, царствие ей небесное, такие были, я их любил шибко... Хотя постой, да какие ж духи-то? Вроде как коньячком потянуло, мне тесть как-то раз привозил такой, сказал, что французский, сорока лет выдержки... Или нет, постой... - бормотал пенсионер, не замечая, как рукой трет лоб и улыбается во весь рот, блестя золотыми вставными зубами.

Он глубоко вздохнул и подошел к прилавку.

- Вот это накатило, вспомнил старое... Хорошо тут у вас! Оль, ты мне дай, пожалуйста, бутылку «Зубровки». Сегодня у меня годовщина свадьбы... хоть без жены уже.

Бутылка стукнулась донышком о пластиковую салфетку на прилавке, но прежде чем дядя Саша успел убрать ее в пакет, на бутылочное стекло легли худые пальцы крылатого.

- Одну секунду, - тихо сказал он. Изумленная Ольга увидела, как золотистая жидкость внутри бутылки вдруг заискрилась, вспыхнула огоньками. И одновременно ее уровень понизился - примерно на толщину мизинца.

- Это как так? - посмотрел на бутылку дядя Саша.

- Вам понравится, - веско сказал босой и крылатый. - Сегодня вечером вспоминайте хорошее.

- Обязательно, - покладисто согласился Урюпин. Еще раз посмотрел на самую чуточку опустевшую бутылку и спросил:

- А это почему?

- А это, - все так же спокойно ответил мужчина, - моя доля.

В магазин больше никто не заходил.

- Ну ладно, пойду я, - сказал словно бы помолодевший Сан Саныч и вздохнул:

- Если бы самогонный аппарат у соседки моей, Петровны, не накрылся, я бы сюда и не добрался сегодня. Привык у нее отовариваться, как говорится...

- Это какая Петровна? - спросила Ольга. - баба Тася, что ли?

- Она, - ответил Урюпин и повернулся к выходу.

- Погодите, - вдруг сказал босой. Он подошел к дяде Саше и спросил:

- Самогонный аппарат? Ваша соседка делает алкогольные напитки?

- Один напиток, - поправил пенсионер. - Зато какой! Слеза ангела, можно сказать. Чистейший продукт, аж душа поет. Против него никакая водка, даже за тыщу рублей не потянет.

- Слеза ангела... - непонятно ухмыльнувшись, пробормотал мужчина.

Он посмотрел на Ольгу, потом перевел взгляд на притихшего Толяна и обратно - на Ольгу.

- Я с вами.

- Да ты же босиком! - удивился Урюпин. - Застудишь все к едреней фене!

- Это ничего. Куда идти?

- Ну смотри, - пожал плечами заслуженный механизатор, - дело хозяйское. Да тут недалеко, пару улиц.

Двое вышли из магазина, дверная пружина взвизгнула и щелкнула, отсекая их от погрустневшей Ольги. Продавщица посмотрела на снова ставшие серыми стены, потертый кафель пола, тусклые от пыли оконные стекла. Потом решительно сняла с вешалки куртку.

- Оль, ты куда? - всполошился Толян.

- Хватит. Без меня теперь справятся, Толя.

Слух о том, что Петровна, проживающая в Кирпичном переулке, делает теперь самогон такой, что просто праздник души и именины сердца - облетел окрестности за какие-то три дня. Никто особенно не задумывался о том, что перемены случились как раз после того, как у бабы Таси поселился загадочный постоялец. Да здесь любопытных и не было. Мужик, как мужик, а то, что всегда будто бы слегка «под шофе» - так с кем не бывает? Опять же, босиком в наше время мало ли кто ходит, чудиков разных хватает. Здоровый образ жизни. На бомжа постоялец похож не был, и пахло от него всегда одинаково - не трехдневным перегаром, от которого стекла в доме запотевают и слабого человека с ног сшибает, а тонким ароматом дорогого спиртного, словно бы только что принятого на грудь.