Вадим Шарапов - Доля ангелов

- Все было не так просто, - назидательно сказал он. - В то смутное время за баррель нефти, конечно, еще не давали таких безумных денег, как сейчас. Но у нас были свои методы, позволившие бежать от алчных лихоимцев. Под покровом ночи мы ускользнули из сырого узилища и направили свои израненные стопы в сторону суровых северных земель.

Он помолчал и зачем-то добавил:

- Типа как автостопом.

Федор Иванович задумался. Что-то в этом бомже было такое... не позволявшее напрямую объявить его сумасшедшим. Опять же, меч. Для театрального реквизита слишком тяжелый.

- Ты не сомневайся, - искоса поглядывая на него, сказал Жоффруа, - в любой командории тебе скажут, что так все и было. Вот только съездим с тобой, заберем сундуки из Ренн-ле-Шато и все, сделаем тебя почетным рыцарем Храма. Вне очереди.

- Сундуки откуда? - переспросил Извеков.

- Тут недалеко, в сторону Бреста на электричке. Ну и пешком придется пройтись малость. Конечно, не всю дорогу, там уж больно груз тяжелый. Одна Чаша чего стоит, надорвешься, пока поднимешь. Говорил я Иосифу Аримафееву - скромнее надо быть, незачем такую лохань через всю Европу с собой тащить. Говорил, ох, говорил...

- Давайте я вам лучше ячейку банковскую у нас оформлю, - предложил Федор Иванович, - туда и положите. Надежно, как в Швейцарии.

- Как в Сьенне? - обжег недоверчивым взглядом бомж.

- Еще надежнее, - успокоил старика Извеков, - там, по крайней мере, никто не будет интересоваться, откуда Грааль, да почему драгметаллы без пошлины. У нас известные люди свои драгоценности хранят - Аттила, Мария Антуанетта...

- Хорошо, - решительно кивнул Жоффруа и поднялся с лавочки. - Тогда идем. До Ренн-ле-Шато надо бы засветло успеть, а то по темноте в тех катарских ходах и тайниках сам Бафомет ногу сломит.

Извеков вздохнул и бросил окурок в лужу.

- Только я позвоню домой, а? - спросил он. - Жена волноваться будет.

Сэр Генри Баскервиль упал ничком и теперь в ужасе заслонял лицо ладонью. Над ухом он слышал рычание и хриплое сипение огромной собаки.

Что-то тяжело топталось вокруг него, задевая полы сюртука.

- Ну? - вдруг прозвучало сверху. Сэр Генри оторопел.

- Что - ну? Кто здесь? - робко, дрожащим голосом, спросил он, не убирая ладонь и чувствуя, как по спине бегут холодные мурашки.

- Послушайте, сэр, - голос хрипло закашлялся, - не одолжите ли пару гиней бедному бродяге-медику?

Отчаянно подумав: «Будь что будет!» - сэр Генри сел и открыл глаза. Прямо перед собой он увидел кошмарную собачью морду, обведенную белыми кругами, источавшими мертвенный свет.

- Господи! - невольно вырвалось у него. Но тут лязгнула металлическая застежка, и верхняя половина головы собаки откинулась назад, выставив длинные клыки. На сэра Генри глядело улыбающееся лицо доктора Мортимера.

Молодой Баскервиль ошарашенно перевел взгляд на ошейник собаки. «От друзей по Ч. К. Л.», - прочитал он витиеватую надпись.

- Боже мой... Мортимер... Это вы? Но откуда, черт побери... - прошептал он белыми от испуга губами.

- Эта шкура? - Мортимер неловко, подобрав хвост, уселся на обломок валуна и закурил коротенькую сигару, с трудом сжимая ее в когтистой лапе. - Верите ли, сэр Генри, все началось тогда, когда мне в руки попался этот старинный манускрипт, повествующий о гибели одного из ваших предков. Человеком я был тогда молодым и веселым, да и мои коллеги по Черинг-Кросской лечебнице от меня не отставали. И вот однажды, на мой день рожденья, они подарили мне эту шкуру вместе с ошейником - кстати, подарили и знакомую Вам, сэр, трость с такой же гравировкой. Простите за то, что подвергнул ваши нервы такому испытанию, но здесь, в нашей глуши, поневоле цепляешься за любое развлечение, пусть даже и не вполне приличное.

Сэр Генри все еще не мог опомниться. Он растерянно потрогал собачий мех.

- Как удивительно... Но поясните - а как же злодей Стэплтон?

- Так уж и злодей! - презрительно махнул сигарой доктор Мортимер. Пепел осыпался прямо на шкуру, и он принялся сбивать его лапой. - Стэплтон был всего лишь неудачливым актером, который за небольшую плату согласился подыграть мне, изобразив циничного и расчетливого претендента на наследствовашего дядюшки. К сожалению, бедняга плохо знал здешние болота, а ему приходилось еще и выставлять себя знатоком энтомологии. Вчера, погнавшись за бабочкой - к слову сказать, самой обычной - он оступился и упал в трясину. Идиот, сэр Генри, просто потрясающий идиот! Во всем Гримпене, который и курица может перейти вброд, он ухитрился найти единственное глубокое место и там утонуть.

- Но если никакой собаки не было - как вы, доктор, объясните найденный нами в ее логове скелет вашего несчастного спаниэля? Ведь он был начисто обглодан!

Впервые за весь свой рассказ доктор Мортимер потупился. Он прокашлялся и нервно повертел в когтях окурок сигары.

- Э.... хм... да. В некотором роде... хм... Понимаете ли, сэр Генри... Я всегда считал, что в образ нужно вживаться со всей возможной тщательностью, пренебрегая... хм... некими условностями и предрассудками.

- Вы что - съели несчастное животное? - наследник рода Баскервилей в ужасе посмотрел на медика.

- Оставим это, сэр, - поморщился тот, - надеюсь, Вам не придет в голову спрашивать меня, отчего умер каторжник Селден? Бывают же люди без чувства юмора...

Генри Баскервиль еще раз вспомнил светящееся чудовище, выпрыгнувшее на него из тумана, и содрогнулся, отметив, что чувство юмора у доктора было весьма специфическим.

Внезапно Мортимер снова опустился на четвереньки и прислушался.

- Черт побери! Сюда кто-то идет! Простите, сэр, я вынужден откланяться.

Он накинул собачью голову и зарычал. Сэр Генри шагнул навстречу голосам, но в это время подошва его нового ботинка скользнула по мокрой глине. Издав отчаянный вопль, Баскервиль рухнул на тропинку.

- Боже мой! - выкрикнул кто-то из тумана. - Собака напала на него! Стреляйте, ради всего святого, Лестрейд, стреляйте!

- Не надо! - отчаянно закричал сэр Генри. Но несколько выстрелов грянуло почти одновременно, и в наступившей тишине раздался отчаянный затихающий вой, в котором не было ничего человеческого. У наследника рода Баскервилей помутилось в голове, и он закрыл глаза, уже не обращая внимания на то, что его тормошит подбежавший доктор Уотсон.

- Как он? - спросил Шерлок Холмс через плечо. Они вместе с Лестрейдом опустились на колени, разглядывая труп собаки.

- Поглядите, Лестрейд, какая интересная форма ошейника, - задумчиво поднял бровь Холмс, - похоже, что он открывается сбоку. Вот здесь.

Лязгнула металлическая застежка...

Владимир Ильич Ульянов-Ленин сидел за столом, освещенным мягким светом зеленой лампы и писал статью. Судя по его довольному хмыканью и еле слышному насвистыванию, статья к делегатам съезда должна была получиться крепкой, «зубастой».