Вадим Шарапов - Доля ангелов

Пашка пришел, выпил, подрос и грозно глянул на телевизор, который тут же исправился и даже стал не «Рубин», а вовсе плазменный «Панасоник».

- Да на что он мне такой, во всю стену-то? - пыталась было возражать Агафья, но Пашка прикрикнул на нее:

- Ты, баушка, очумела, что ли? Бери какой есть! Внучке отдашь, если самой не нужен, а то у меня не всякий раз в нужную-то сторону получается. Вчера вот чинил у Кологреевых холодильник, двухкамерный «Стинол». И что ты думаешь? Починить-то починил, да не углядел, и ровно в полночь он у них перекинулся в «ЗиЛ» с замком, весь из титанового сплава. До сих пор открыть не могут, даже «болгаркой» пилили, без толку. А там пятнадцать килограммов красной икры пропадает, дочке на свадьбу. Ведь предупреждал же я....

Тут Пашка глянул в окно и удивился.

- А кто это у тебя, Агафья, по огороду ползает?

Старуха только ахнула и всплеснула руками. Оказалось, что шай-хулуд, к тому времени подросший до размеров трактора, уже подрыл баню, которая тремя нижними венцами ухнула под землю. Вокруг грядок окаянный шай-хулуд оставил кучи мокрого красного песка, от которого за версту несло запахом корицы. А сам он довольно валялся среди разорения, доедая капустный кочан. Откуда и силы взялись - Агафья схватила ухват и вынеслась на улицу, как молодая. Когда Пашка подоспел, она уже вовсю охаживала разбойного червяка по щетинистой спине. Да что ему - как комариные укусы, не больше. Поглядев на все это, Русаков мимоходом поправил баню и отобрал у Агафьи ухват.

- Ох и попрет у тебя теперь на огороде все, баушка, - сказал он.

- С чего бы? - оторопела Агафья.

- Дак ведь этот красный песок - и не песок вовсе, а штука особенная. Будешь, к примеру, его есть - до ста лет проживешь. Ну, тебе это не то чтобы особенно актуально, - поправился Пашка, внимательно поглядев на старуху, которой нынешней осенью стукнуло двести тридцать лет, - но все-таки... А если будешь вместо удобрения сыпать - то урожай раз пять в год снимать будешь, точно.

- Да куды мне столько? - всполошилась Агафья, глядя, как шай-хулуд лениво ворочается, закапываясь поглубже. - Я ж не колхоз!

- Колхоз не колхоз, а дело полезное. Ну, как знаешь. Я тебе вот что скажу. Дед мне говорил, что эти тварюги очень любят топленое молоко. Раз попробуют - и сразу ручные как собаки становятся. Он в войну механиком-водителем на большом шай-хулуде до самой Японии проехал, через Гоби и Хинган. Про него даже песню написали потом. «И погнали наши самураев - шай-хулудом, сталью и огнем». Так что ты его прикорми, чтоб не безобразничал, а то он сейчас только тебе, а потом и соседям двор ископает.

- А может, военным позвонить? - робко спросила Агафья.

- Да ты что? - всполошился Пашка. - Эти если сюда приедут, изгадят тут все еще почище, чем шай-хулуд. Ты, баушка, боевого киборга-контрактника видела когда-нибудь? Нет? А боевого киборга с суточного похмелья? Бессмысленное и беспощадное зрелище. Уж лучше прикорми, мой тебе совет.

Агафья проводила Пашку, повздыхала и полезла в погреб за топленым молоком, глядя как шай-хулуд раскинулся посреди огорода.

Ну чисто кот на завалинке.

- Жили-были три брата...

- И две сестры...

- Да, но сестры умерли во младенчестве, после долгой и продолжительной болезни...

- Одна в возрасте 96 лет, а вторая и до сих пор живет неизвестно где.

- Известно где - подрабатывает привидением в родовом замке герцогов Кентерберийских. Так вот. Жили-были три брата...

- И умерли?

- Нет, умерли они позже. Но сначала у них умирал отец...

- Знаю! И дал им веник. Со словами: «Сломайте его, дети мои». Взяли сыновья веник...

- И сломали его пополам с легкостью необычайной. Ну там - здоровая пища, свежий воздух, деревенская жизнь - еще и не такое ломали.

- Отец так удивился, что даже сел на кровати...

- Чего три года от него ни один врач добиться не мог. И попросил принести метлу.

- ...Которую сыновья тут же сломали тоже. В мелкие щепки, а потом еще развязали и каждый прутик отдельно переломили.

- Отец увлекся, и давай совать сыновьям всякие вещи - кочергу, лом...

- Три тома «Войны и Мира», колоду карт Таро, подшивку «Крокодила», рояль «Беккер» и бидермейеровский комод...

- «Война и Мир» хорошо порвалась, а с комодом пришлось повозиться, но потом и его сломали.

- Тогда отец снова загоревал, и тут же умер...

- Перед этим собственноручно переписав от руки «Британскую энциклопедию», где в 20 тысячах статей зашифровал место спрятанного клада.

- Да. Именно. Но дети были не промах...

- И отец тоже. Приподнялся он вдруг из гроба и говорит: «Сыновья! Оставляю я вам на троих наследство великое!..»

- «Вот ни хрена ж себе, подстава!» - подумал четвертый сын, махнул рукой и ушел в викинги.

- Тогда братья окончательно доломали веники...

- И отца...

- И бросили ключ от дома в колодец.

- Где жили три сестрички - Элси, Лэси и Тилли...

- Собственно, вот этим ключом-то на 48 и убитые...

- А братья отправились копать на указанном месте, расшифровав указания про клад.

- Знатное получилось поле - 60 гектаров методом безотвальной вспашки, зябь, озимые и яровые...

- Когда клад нашли...

- А его нашли?

- Нашли, нашли. Так вот. Когда клад нашли, то обнаружилось, что там все уже испортилось - пятьдесят пудов сала, горилка...

- И красные черевички.

- Да. Зимой и летом одним цветом, потому что окровавленные. Их искал кузнец Дракула, посланный своей невестой Оксаной...

- Графиней Элизабет Батори. Прямо из ванны с кровью девственниц...

- И не нашел. Да и не о них речь. А от клада совсем ничего не осталось?

- Осталось, конечно. Одних золотых коронок на полтора миллиона рейхсмарок - отец заботливым был. Потом еще абажуры из кожи, тапочки, портсигары. Собрали все это братья...

- И в кабак. Пили, гуляли, прослыли садистами и убийцами.

- И я там был, мед-пиво пил...

- И ты?!?

- Кстати, потом выяснилось, что это был вообще не тот клад, а просто братская могила. Тот отец зарыл под старой яблоней, а в энциклопедии вообще от балды понаписал...

- А настоящий клад нашел четвертый сын...

- И было там двадцать килограммов чистейшего кокаина, комиксы про Человека-Паука с автографом, карта Острова Сокровищ, ласты и тонна родезийских алмазов...

- Алмазы он сразу выбросил, потому что некрасивые и твердые - жевать неудобно, карту читать не умел и всю скурил, а кокаином смоделировал снег на новогодней вечеринке...

- И пошла о нем слава, как о лучшем массовике-затейнике.

- И стал он жить-поживать...

- Пока не умер окончательно и бесповоротно. В пятый раз...

- И тогда даже уже не стали пещеру камнем приваливать и легионеров ставить у входа. Надоело.

- Но это уже совсем другая история.

Парис недоуменно вертел в руках яблоко.