Сергей Чефранов - Персональная политическая история

Сказать «для многих» мало. Важно, что эти «многие», для которых финансовые вопросы стоят так остро, что часто заставляют выбирать между жизнью и смертью, являются наиболее репродуктивной частью общества. Большая часть городского населения России оказывается «не у дел», обстоятельства экономического развития страны отбрасывают их все дальше и дальше от рычагов, которыми они сами могут управлять своей жизнью, выбирая школу для детей, работу, квартиру. Малая преуспевшая часть общества принимает на себя функции по регулированию их жизни, обеспечивая развлечениями, которые точнее было бы назвать отвлечениями, и питанием, все большую часть которого составляет алкоголь и другие наркотики. Но вот с обеспечением работой дело обстоит плохо. Работы, особенно оплачиваемой, мало.

Таким образом, в городах России сейчас включен и раскручивается социальный механизм распределения населения по группам компактного проживания в соответствии с социальной принадлежностью.

Отличие этих процессов от тех, что происходили в прошлом, в том, что, во-первых, эти носят глобальный характер, во-вторых, приводят к необратимым последствиям для общества, в-третьих, антагонистичны и агрессивны. Вероятно, об этом надо не просто говорить, а делать выводы и строить социальные программы развития городской инфраструктуры – прежде всего милиции и медицинских учреждений. Наверное, не зря местом бандитских перестрелок чаще всего бывают широкие окраинные проспекты: с них проще всего уйти до того, как будет начата очередная операция «перехват». Легко представить, как высотки престижных и дорогих кондоминиумов будут стоять, подобно редким эвкалиптам, а под ними опасными и агрессивными асфальтовыми джунглями раскинется рабочий «подлесок», энергия которого благодаря безработице будет властвовать, подобно смерчу. Управлять социальными процессами – пока это задача государства, которую можно решать. Через некоторое время это может превратиться в неразрешимую частную проблему граждан.

Но мы с читателем пока стоим на Владимирской площади, которая в 1998 году была отремонтирована так, что приобрела европейский лоск. Мы стоим и слушаем приятный колокольный звон, сверяя по нему часы и память.

А вот по кому он звонит?

Относительно многих политиков я могу сказать, что они неприятны мне тем, что сделали ложь и глупость условиями своего существования. Я мог бы простить оба эти качества по отдельности, подобно тому, как мы прощаем мать, лгущую ради блага детей, или глупость хорошенькой женщине, но оба эти свойства одновременно и особенно в мужчинах – невыносимы!

Вспомним, что народным депутатам СССР в период между их съездами полагалось работать на своих обычных местах. Это позволяет характеризовать их политическую деятельность как общественную нагрузку. Однако депутаты нынешней Думы, похоже, уже навсегда влились в свои кресла и уже не представляют для себя иной деятельности, кроме как законотворческой и политической, что, впрочем, не одно и то же. Самое главное, что и мы – зрители думских баталий уже не представляем их на других местах. Таким образом, можно говорить о том, что в России появилась новая профессия, которую надо было бы внести в государственный реестр с организацией соответствующего профсоюза, и эта профессия называется политика. Увы, профессия в чем-то схожая с профессией ассенизатора – приходиться тщательно мыться перед каждым возвращением домой или выходом на публику. У них даже есть своя униформа – пиджак, галстук, микрофон.

А вот эволюция должности президента пока отстает. Пока она значительно в большей степени, чем депутатские, зависит от воли выборщиков, чем от социальных технологий, которые применяются при выборах. Президент ведь один, к нему и внимание более пристальное. Так что должность президента в России пока общественная, косвенным признаком чего является то обстоятельство, что пользы от нее самому президенту меньше, чем вреда. Виллу не построишь (депутаты не дадут), а здоровье испортишь (опять же помощники найдутся).

С некоторой долей образности можно сказать, что конфликт между президентом и думой – это конфликт между режиссером-любителем и профессиональной труппой. Или между любителем-судьей и профессиональными футбольными командами, которые обмениваются пасами, забивают голы по взаимной договоренности, а судья только и знает, что карточки показывать. Публика в это время, безусловно, кричит: «Судью на мыло». Перед каждой игрой траву на поле подстригают. Трава – это народ.

Хорошего спектакля в таком театре не увидишь. Мировая общественность в лице представителей профессионально организованных сверху донизу стран уже отчаялась в этом, сдает обратно билеты и со спокойной совестью заклеивает наши афиши с надписью «Мир» своими – с надписью «Выгода», что практически то же, что «Война». Действительно, как назовут потомки нынешнее разрушение экономики Югославии, как не расчищением рынка для товаров развитых стран, точнее, отработкой методов таких чисток? А кто впустит Россию со своими товарами на уже заполненный до отказа рынок? С товарами, которых пока что и нет.

Механизм подготовки профессиональных политиков думского уровня в России есть. Иначе их ротация была бы значительно сильнее, и они не выглядели бы столь благополучными. С подготовкой президентов хуже, школы (не в гайдаровском смысле) пока нет.

Школой для первого лица государства может быть общественная жизнь национальной либо монархической, либо аристократических или промышленных, также национальных династий. Ни того, ни другого у нас нет. Но могут быть еще самозванцы (это ближе, но пользы не принесет), или же внешние антикризисные управляющие. Собственно говоря, наша политика есть отражение нашей сегодняшней национальной безыдейности. Может быть, действительно, как в древние времена, призвать «на трон иностранца, вручить ему плеть, сказать, чтобы сек». Может, выйдем из кризиса вместе со всем миром, а не «в пику» ему?

Достижением науки об успехе является ясное понимание того, что успех есть результат общения. Миллионы людей, занятых в торговле, управлении, юриспруденции или политике оттачивают свое умение общаться ради успеха. Однако в иных сферах – производстве, науке, религии успех часто противопоказан общению, если под этим понимается «болтовня», а является плодом кропотливого труда одиночек или целых коллективов. Между этими двумя человеческими группами существует разница, которую нельзя назвать иначе, чем пропастью. И чем далее развивается человечество, тем ярче обрисовываются ее обрывистые края. Человек, рождающийся в семье шахтера, призван корпеть под землей, если он ясно не поймет однажды, что для того, чтобы выгодно продать себя наверху, ему надо уметь общаться. Общаться с людьми, которые могут дать ему «путевку в жизнь». Иногда это бывает семья, иногда родной трудовой коллектив, который выдвигает его в лидеры профсоюза. Однако, чем меньше востребован в обществе кропотливый труд, чем хуже он оплачивается, тем меньше шансов у человека преодолеть эту пропасть, и, соответственно, тем больше желание это сделать. Вероятно, в любом непроизводительном обществе социальная атмосфера постепенно накаляется и возникает потребность в клапанах для «спускания пара», то есть в словесном решение вопросов. Чем хуже работают предприятия, тем больше на них управляющих.