Ирина Филева - Демон государственности. Роман

Германские генералы не рассчитывали быстро победить Россию, – знали, огромная армия по причине плохих коммуникаций и отсталой организации будет долго подтягиваться к фронту, и одним ударом её не разбить. Чтобы не воевать на два фронта, они планировали сначала занять Францию за шесть недель, затем двинуться на восток, несколькими ударами вытеснить русских из Польши, Прибалтики, Украины, Бессарабии, Крыма и Кавказа. Однако план с самого начала не состоялся – по настоянию союзников 17 августа русские войска вторглись в Восточную Пруссию, 20 августа стремительно захватили Гумбинен 2 2 Ныне город Гусев в Калининградской области. и начали теснить немцев к Кёнигсбергу. Столица ликовала. Европу с самого начала войны в разных направлениях изрезали линии фронтов.

На другой день жители Российской империи наблюдали полное солнечное затмение на полосе земли шириною 140 – 170 верст от Риги через Киев в Крым к Феодосии и дальше по Черному морю в Турцию и Персию. Будто в подтверждение суеверных страхов через несколько дней в ходе Восточно-Прусской операции произошёл перелом в пользу немцев. Из-за несогласованности действий командования и провала разведки русские войска в сентябре с большими потерями были вытеснены из Восточной Пруссии. В столице усилились гонения на всё немецкое, включая язык, и даже название Санкт-Петербург царским повелением русифицировали – город святого Петра переименовали в Петроград. Жители недоумевали – название-то изначально было голландское, и из него словно исчез ореол небесного покровительства. На волне шпиономании высылали немцев, и некоторые граждане, во избежание неприятностей, спешно меняли иностранные фамилии на русские.

В южном направлении против Австро-Венгрии русские войска действовали успешнее – овладели исконно русскими областями в Галиции, где с подачи австрийских властей насаждался украинский национализм, и откуда упорно изгонялось всё русское. Взяли Львов, четвёртый по величине город Австро-Венгерской империи, и Галич. В сентябре дошли до Карпат и готовились вступить в Венгрию. Победа в войне представлялась достаточно скорой. Страны Антанты договорились между собой не заключать сепаратного мира с Германским блоком. В программе переустройства Европы после победы союзников Россия выдвигала относительно умеренные притязания – присоединение нижнего течения Немана и Восточной Галиции; также хотела получить гарантии свободного прохода военных судов через черноморские проливы.

А на Западном фронте войска Германии и Антанты, в попытках обойти друг друга с северных флангов, в сентябре – октябре начали «бег к морю». В результате Западный фронт протянулся на сотни километров от Швейцарии через Бельгию и Францию до Северного моря и перешёл в невиданную доселе позиционную войну, изматывающую и затяжную, с бесконечными окопами, рядами колючей проволоки, глубоко эшелонированной обороной, методичными артиллерийскими обстрелами, с чудовищными людскими потерями при минимальных подвижках фронта.

По мере расширения боевых действий к своим союзникам подключались государства и колонии в Африке, Азии, безумие ширилось по свету, молниеносно охватывало всё новые области, война распространялась на моря, океаны. Япония вступила в войну на стороне Антанты, потребовала от Германии вывести войска из Китая; по ходу событий приступила к захвату островных колоний и баз в Тихом океане. Австралия и Новая Зеландия по соглашению с Японией присоединились к дележу немецких островных колоний по другую сторону экватора. В Африке британцы совместно с французами оккупировали германский протекторат Тоголенд 3 3 Территория современного Того и района Вольты в Республике Гана. . Южноафриканские войска вошли в германскую Юго-Западную Африку.

В ноябре в войну, после колебаний, чью сторону взять, вступила Османская империя. Турецкие корабли под немецким командованием обстреляли черноморские порты на российской стороне. Россия объявили войну Турции, следом Великобритания и Франция. Действия русских войск на Кавказском фронте были вполне успешны, вместе с тем сообщение России с союзниками через Чёрное море и проливы прервалось; из портов, пригодных для крупных перевозок морем, остались только Архангельск и Владивосток. Боевые действия между союзниками и Османской империей начались и на Ближнем Востоке в Палестине и Месопотамии.

Домовые, перегруженные сообщениями Фили, вскоре безнадёжно запутались в сторонах света и боевых сводках – кто кому объявлял войну, кто заявлял о нейтралитете, какие колонии и части света вливались в противоборствующие союзы, и ради чего вообще происходило это смертоубийство. Благодушествуя и восхищаясь достижениями разума, изнеженная декадентская Европа вроде как ненароком докатилась до оборотной стороны эры технического прогресса, когда впервые в мировой истории в ход пошли бомбовая авиация, подводные лодки, отравляющие газы и танки. Только Гоша из опустевшей Академии Генштаба да несколько воинственных казарменных духов принимали участие в пересудах на тему военных действий.

На страданиях и крови народов укреплялись подрастающие демоны грядущего мира, чтобы в удобный момент отправить в тартар слабеющих великодержавных предков. В предвкушении решающего драматического момента они подпитывали своей энергией корысть, амбиции, умопомрачение человекоорудий, усилиями которых раскачивались устои империй. Война расколола ряды социалистов. Поначалу в политической жизни империи воцарилось некоторое затишье. Даже леворадикальные деятели, возмущённые развязанной Германией войной, поддержали патриотов, или оборонцев. Они считали, что, когда идёт речь о защите отечества, оппозиция должна воздержаться от антиправительственных выступлений, и классовая борьба сменяется сотрудничеством во имя победы над опасным врагом. Европейские социалисты, изначально более умеренные и настроенные пацифистски, опасались, что озлобление на фронтах расколет единство мирового пролетариата, приведёт к ещё большему обнищанию масс; они призывали свои правительства не голосовать за военные бюджеты и стремиться к скорейшему заключению мира. Напротив, большевики в эмиграции заняли пораженческую позицию. Они приветствовали войну как пролог к мировой революции и победе пролетариата в результате крушения империализма, призывали взять курс на перерастание империалистической войны в гражданскую против правительств собственных стран, ибо, согласно учению основателей коммунистической доктрины, у пролетариев нет отечества.

Внутри страны, однако, в результате мероприятий Охранного отделения подпольные социалистические организации были совершенно парализованы и бездеятельны. Лидер большевиков, Ленин, скорее, ожидал революции в одной из европейских стран, а не в отсталой России. Перед войной он отдыхал в австрийской Галиции. Его было арестовали как подданного враждебной стороны, едва не отправили в лагерь, но австрийские товарищи заверили власти, что Ленин – злейший враг царя, и дело закончилось высылкой. Он перебрался в Швейцарию в Берн и, хотя не бедствовал, для него времена благополучия от экспроприаций и пожертвований «фондов солидарности» прошли – война перекрыла прежние источники. Перебивался партийным жалованьем, мелкими гонорарами за доклады в эмигрантских кругах; случалось, мать-старушка высылала вдовью пенсию, вполне, впрочем, приличную – чин покойного мужа приравнивался к генеральскому. Он не надеялся дожить до следующей революции на родине, устал от эмигрантских склок, даже подумывал перебраться в Америку.