Лев Толстой - Полное собрание сочинений. Том 33. Воскресение. Черновые редакции и варианты

Н ѣкоторую особенную прелесть его этому предпосл ѣднему пребыванію у тетушекъ придавало еще присутствіе у тетушекъ ихъ воспитанницы Катюши, брошенной матерью д ѣвочки сиротки, которую подобрали тетушки.

Въ это посл ѣднее пребываніе у нихъ у него какъ то нечаянно, незам ѣтно между имъ и Катюшей завязались полушутливыя, полулюбовныя отношенiя.

Катюша была 84 тоненькая 17 л ѣтняя быстроногая д ѣвочка 85 съ агатово черными глазами, занимавшая въ дом ѣтетушекъ неопред ѣленное положеніе не то воспитанницы, не то горничной. Особенныя отношенія между Дмитріемъ Нехлюдовымъ и Катюшей установились въ этотъ прі ѣздъ сл ѣдующимъ образомъ. Въ вознесеніе къ тетушкамъ прі ѣхала ихъ сос ѣдка съ д ѣтьми – двумя барышнями, гимназистомъ и съ гостившимъ у нихъ молодымъ живописцемъ.

Молодежь зат ѣяла играть въ гор ѣлки. Быстроногая Катюша играла съ ними и не долго гор ѣла, потому что тотчасъ ловила того, за к ѣмъ гналась. Но Нехлюдовъ былъ еще р ѣзв ѣе ея и, чтобы показать свою ловкость, хотя и не безъ труда, но поймалъ ее.

– Ну, теперь этихъ не поймаешь ни за что, – говорилъ гор ѣвшій художникъ, отлично б ѣгавшій, – нечто споткнутся.

– Вы да не поймаете! Разъ, два, три.

Ударили три раза въ ладоши, Нехлюдовъ пустилъ Катюшину жесткую рабочую, но красивую и энергичную руку, пожавшую его кр ѣпко прежде, ч ѣмъ б ѣжать. Загрем ѣли крахмальныя юбки подъ розовымъ ситцевымъ платьемъ, быстро пустились ноги сильной ловкой д ѣвушки, и также энергично, сильно поб ѣжалъ Нехлюдовъ, минуя падающаго на передъ, отчаянно наддававшаго за нимъ художника. Не зам ѣчая того, что художникъ уже остановился, Нехлюдовъ, радуясь своей молодости и быстрот ѣб ѣга, лет ѣлъ по скошенному лугу, не спуская глазъ съ такой же быстротой б ѣжавшей въ розовомъ плать ѣ, быстро мелькавшей ногами Катюши. Она подала ему головой знакъ, чтобы соединяться за сиреневымъ кустомъ; онъ понялъ и, вм ѣсто того чтобы соединяться тутъ же, пустился за кустъ. И не зам ѣчая того, что за ними не гонятся, они б ѣжали все дальше и дальше, радуясь легкости и быстрот ѣсвоего б ѣга, и только за вторымъ сиреневымъ кустомъ поворотили другъ къ другу, по мал ѣйшимъ намекамъ понимая нам ѣренія другъ друга, и быстро сб ѣжались и подали другъ другу руки. Они были далеко отъ вс ѣхъ, и никто не видалъ ихъ. Она подала правую руку, a л ѣвой подправляла сбившуюся большую косу и, тяжело дыша, улыбалась, блестя своими ярко черными глазами. Онъ кр ѣпко сжалъ ея руку и, самъ не зная, какъ это случилось, потянулся къ ней лицомъ. Она не отстранилась отъ него, напротивъ – придвинулась къ нему, также улыбаясь, и они поц ѣловались.

– Вотъ теб ѣразъ! – проговорила она, и раскрасн ѣвшееся, вспот ѣвшее милое лицо ея еще бол ѣе покрасн ѣло, и она быстрымъ движеніемъ вырвала свою руку и поб ѣжала прочь отъ него.

Подб ѣжавъ къ кусту сирени, она сорвала дв ѣв ѣтки б ѣлой сирени и, хлопая себя ими по лицу и оглядываясь на него, поб ѣжала назадъ къ играющимъ.

Вотъ это то и было началомъ новыхъ особенныхъ отношеній между Нехлюдовымъ и Катюшей. Съ т ѣхъ поръ они чувствовали, что между ними установилось что то особенное. Съ т ѣхъ поръ они стали чувствовать присутствіе другъ друга. Какъ только онъ или она входили въ одну и ту же комнату, становилось для нихъ обоихъ вдругъ все другое. Когда онъ или она могли вид ѣть другъ друга хоть издалека, изъ окна, они смотр ѣли другъ на друга, и имъ было отъ этого весело. Но когда они одинъ на одинъ случайно встр ѣчались другъ съ другомъ, имъ становилось мучительно, не столько стыдно, сколько жутко: они оба красн ѣли и когда говорили между собой, то путались въ словахъ и не понимали хорошенько другъ друга. То, что говорили ихъ взгляды, заглушало то, что говорили уста. Но всетаки они говорили. Нехлюдовъ 86 увидалъ разъ, что она читаетъ [и] спросилъ, что это было. Это былъ Тургеневъ – разсказы. Нехлюдовъ, любившій тогда особенно Достоевскаго, далъ ей «Преступленіе и наказаніе». Одинъ разъ, по случаю того, что мужикъ пришелъ къ тетушк ѣМарь ѣИвановн ѣпросить отпустить загнанную въ саду скотину и Катюша докладывала объ этомъ, Нехлюдовъ разсказалъ ей и свои мысли о гр ѣх ѣземлевлад ѣнія, но, какъ ему показалось, Катюша не оц ѣнила значенія этихъ мыслей и была въ этомъ вопрос ѣна сторон ѣтетушекъ. Можетъ быть, не оц ѣнила Катюша этихъ мыслей и потому, что Нехлюдовъ, излагая ей, все время красн ѣлъ, глаза его не могли быть спокойны, и нужныя слова не находились.

Нехлюдовъ уже давно самъ съ собою р ѣшилъ, что онъ женится на той д ѣвушк ѣ, которую полюбитъ. 87 И теперь ему казалось, что онъ любитъ Катюшу, и его нетолько не пугала, но радовала мысль жениться на ней. Разум ѣется, не только мать, но и тетушки будутъ въ отчаяніи. Но что же д ѣлать. Это вопросъ жизни. И если я ее полюблю совс ѣмъ и она полюбитъ меня, то отчего же мн ѣне жениться на ней? Правда, не теперь. Теперь еще рано, надо ѣхать за границу, кончить тамъ сочиненіе и издать. А потомъ… Такъ онъ, ничего не р ѣшивъ и ничего не сказавъ Катюш ѣ, у ѣхалъ заграницу и не видалъ Катюшу полтора года, посл ѣкоторыхъ онъ уже изъ Петербурга, по пути въ армію, за ѣхалъ на одинъ день къ тетушкамъ. Тутъ то, въ этотъ прі ѣздъ, и случилось съ нимъ это страшное д ѣло.

Тетушки, и всегда любившія Нехлюдова, еще радостн ѣе, ч ѣмъ обыкновенно, встр ѣтили Митю. Во первыхъ, потому что если былъ недостатокъ у Мити, то только одинъ – то, что онъ болтался и не служилъ. Теперь же онъ поступилъ на службу, и на службу въ самый аристократическій полкъ; а во вторыхъ, онъ ѣхалъ на войну, онъ могъ быть раненъ, убитъ. Какъ ни страшно было за него, но это было хорошо. 88 И тетушки особенно радостно встр ѣтили его и упросили остаться у нихъ Святую. Нехлюдовъ тоже былъ радъ увидать тетокъ 89 и радъ пожить въ этомъ миломъ пріют ѣ, который оставилъ въ немъ такія св ѣтлыя воспоминанія. Но Нехлюдовъ въ этотъ прі ѣздъ былъ уже совс ѣмъ не тотъ, что прежде. За эти полтора года, во время которыхъ онъ не видалъ ее, онъ страшно изм ѣнился.

Мысли его о землевлад ѣніи не то что были оставлены имъ, но отошли на задній планъ и подверглись житейскимъ соображенiямъ. Главное было то, что онъ жилъ роскошно, над ѣлалъ долговъ, и, вм ѣсто того чтобы отдать землю отцовскую, 300 десятинъ, крестьянамъ, онъ продалъ ее. A н ѣтъ бол ѣе уб ѣдительныхъ доказательствъ несостоятельности изв ѣстныхъ мыслей или необходимости поправки ихъ, какъ поступокъ, совершенный противно изв ѣстнымъ мыслямъ. Онъ не отказывался отъ основныхъ принциповъ Генри Джорджа, но теперь считалъ, что надо еще погодить прилагать ихъ къ д ѣлу, что онъ самъ еще не годится для проведенія ихъ въ жизнь. Точно также изм ѣнились и его мысли объ отношеніяхъ къ женщинамъ. Разум ѣется, было бы лучше жениться на той д ѣвушк ѣ, которую полюбилъ, но это невозможно (никто этого не д ѣлаетъ), это повело бы только или къ погибели или къ раздору съ матерью, къ разрыву со вс ѣмъ обществомъ, и потому надо жить, какъ вс ѣживутъ. И онъ жилъ такъ и за границей и въ Петербург ѣ.