Маркер Женя - Год обезьяны, или Клад купца Трофимова

Он взял из сумки бутылку виски (может вечером пригодится) и пошел в город. По пути заглянул на рынок и купил себе «боцманку» – шляпу сезона, на которой было вышито золотыми нитками «капитан». Китайская безделушка, но от солнца спасает. Забрел в канцтовары. Купил себе этюдник, пачку бумаги, набрал еще всякой мелочевки и отправился в парк.

Небо затянулось тучами, дул неприятный ветер так, что казалось, будто зубы качаются при его порывах. На прежних местах сидели человек пять художников и скучали.

– Всем привет! А где остальные?

– Где ж им еще быть, – Наташа показала в сторону соседнего здания. – В бильярдной, опохмеляются.

– А ты чего не с мужем?

– В семье хоть один человек должен быть трезвым. Вчера им был Маэстро. Сегодня – моя очередь.

– На. Возьми мой должок. Спасибо большое тебе, и мужу.

– Да, не за что. Свои же люди. Сегодня ты в долгах, мы в шелках. Завтра наоборот.

– А где Лёва?

– Пока не появлялся. Он ближе к вечеру приходит, днями отсыпается.

Маркер поставил этюдник рядом с фонарем недалеко от остальных, и пошел в бильярдную.

В последние годы, помимо уличного рисования, страстью Маркера стала игра на зеленом сукне. «Американке» и «Сибирке» он отдавал особое место. Играл, как любитель. Но с удовольствием. Особо тогда, когда игра шла, и было настроение гонять шары. Удар ему ставил в свое время отец. Играли они тогда с ним редко и только в выходные. Ходили в дом офицеров или в городской парк с утра, до появления профессионалов. Но когда учитель стал проигрывать ученику чаще, чем побеждать, у сына появились новые интересы. И бильярд был заброшен на многие годы.

Потом Олегу встретился по жизни молодой паренек, солдатик. От трудно было ожидать отличной игры за столом. По крайней мере так Олегу казалось. Первогодок, замученный службой. Но, за бильярдным столом с противниками, даже с дембелями и офицерами, он преображался. Выигрывая почти все партии с разбоя (стол был, кстати, старенький и разбитый, с лузами в два кулака), он не давал спуска никому и заслужил искреннее восхищение Маркера. Показал некоторые удары, натаскивал, как умел. Рассказывал всякие интересные истории про мастеров.

Например, о Владимире Маяковском, который играл как-то с критиком, нелестно оценившим пьесу «Клоп». Играли «на пролаз». То есть проигравший должен был пролезть на четвереньках под столом. Поэт выиграл и загнал критика под стол. Телосложение у него было такое, что он еле там помещался. И четыре метра пути перемещался попеременно: на четвереньках и по-пластунски под всеобщий хохот литературной братии. «Рожденный ползать – писать не может!» – напутствовал его поэт.

Рассказал о Марке Твене и его рассказе Бильярд. Там писатель вывел примеро следующее: «Страсть к бильярду полностью испортила мой ангельский характер. Давно, когда я был бедным репортером «Вирджиния Сити», я всегда выбирал в партнеры простаков, которых легко выигрывал.

Однажды в наш город приехал незнакомец и открыл бильярдную. Я осмотрел его без особого интереса. Он предложил мне сыграть с ним партию, и я ответил: – Хорошо, давайте.

– Покатайте-ка пока шары, я хочу посмотреть, как вы играете, – спросил он.

Я выполнил его просьбу. После этого он сказал:

– Буду честен, предлагаю играть с вами левой рукой.

Я был очень задет. Он был косоглазый, рыжий, весь в веснушках и я осмелился проучить его как следует. Он положил первый шар и закончил сам всю игру, не дав мне опомниться. Я только стоял и мелил свой кий. Мои полдоллара перекочевали к нему в карман.

– Если вы левой рукой играете так хорошо, – сказал я, – интересно как вы играете правой?

– А правой я играть не умею, – ответил он. – Я левша».

На деньги Маркер старался не играть. Всегда вспоминал случай из далекой юности, когда попал в какой—то пансионат и обратился к невзрачному старичку. А тот согласился играть лишь за деньги. Правда, небольшие по тем временам, но интерес проснулся мгновенно. Дедушка попросил разбить, а сам играл медленно, размеренно. Со стороны даже как—то неуверенно. А Маркер стучал кием по полу и радовался забитым шарам, как пацан. Первую партию закончили со счетом восемь—пять в полчаса. Причем, Маркер дважды выставлял свои шары и думал, что уж во второй—то партии он себя проявит по—полной. Не тут—то было. К вечеру в зале потихоньку стали собираться зеваки, пришли завсегдатаи, и дедок преобразился. С разбоя вложил два шара. Дал пару раз ударить Маркеру, и партию закончил в пять минут, не дав возможности забить шар престижа.

– Учись, внучок. С тобой пока играть скучно. Смотри, как это делают взрослые дяди, – сказал на прощанье профессионал, взяв деньги. И стал играть с вновь прибывшими.

В тот вечер, и несколько дней подряд после памятного проигрыша, Маркер просидел в зале не один час и понял многое в игре. Как заманивают, как подставляются, как сливают партии, как обогащаются за один вечер и как становятся нищими. Как важно хорошо знать стол и владеть своим киём. Чувствовать уверенность в себе и давить на психику сопернику. Ходил он в тот зал потом не одни раз. Играл с любителями, тренировался. Правда, всегда ему мешали влажные пальцы. Кий по руке скользил так, как по весенней грязи лыжи. Его научили посыпать кисть тальком, который не всегда был, правда, под рукой. Олег приспособился посыпать место соприкосновения руки и кия пеплом от сигареты. Благо, что курил он много и вместо пепельницы ссыпал его себе на пальцы. Только зимой этого года он удосужился купить себе трехпалую перчатку игрока. И сразу почувствовал, как легче стал бить по шарам… Но зарок: «на деньги не играть!», – помнил…

В зале на побережье столов было много. Работал кондиционер, и отдыхающие расслаблялись. Маркер осмотрелся по сторонам.

За первым столом играли, похоже, два отставника: один седой дед – высокий, не по годам стройный, в белом костюме, с изящными манерами и спокойными движениями он грациозно ходил вокруг стола. Второй – лысоватый, маленький, крепенький, суетливый, желающий победы любой ценой. Играли в «Американку» и, похоже, на какой—то свой интерес. Каждая партия заканчивалась под прикосновение пластиковых стаканчиков с коньяком. Платил проигравший. Шары после этого возлияния залетали в лузы чаще у высокого, а шуму, приколов, ажиотажа больше было у мелкого. Игра смотрелась. Побеждали по очереди. Тем более, за соперниками наблюдала дама преклонного возраста, по которой не было видно, кому из них она отдает предпочтение. Оба старались.

На груди этой женщины весел кулон на серебряной цепочке. Маркер не удержался и прошел рядом, поглядывая на камень. Сходство с тем, «камнем княгини» оказалось призрачным – вблизи цвет и форма оказались совершенно иными. Олег поймал себя на мысли, что история с кулоном его хорошо зацепила. Собрать деньги, поехать в столицу и найти обладательницу камня Трофимовых – вот что стало его ближайшей задачей.