Валерия Щербань - 2/6. Разум

Нет! Нет! Нет!

Я снова в этом чертовом коридоре.

О чем говорил Мифиниоз? Почему никто не может сказать мне, где я.

Восстанавливая дыхание, я пытаюсь составить хотя бы несколько предложений о том, что мне делать дальше. Я могу либо снова зайти в одну из комнат, либо остаться здесь. Он сказал, что сейчас он здесь главный. Это значит, что обратно я не смогу попасть, пока он сам этого не захочет или же не разрешит мне. Вот она, ситуация в которую я попала:

Странный человек ростом под три метра скован цепями, но при этом потыкает мной; комнаты, имеющие круглые формы; проходы, которые зарастают странными ветвями и открываются только тогда, когда я этого действительно «захочу», мои воспоминания из прошлого и странная девочка, которая сидит за решеткой и будто тает на моих глазах. Дыры, распространяющиеся по всем стенам. Мягкие желейные стены красного цвета, пол, прогибающийся под любым весом.

Как? Как после такого можно не сойти с ума?

Воспринимать ли слова Мифиниоза всерьез? Откуда он может знать, что существует что-то еще кроме Рая или Ада? Черт возьми, да никто не может с уверенностью сказать, что это существует или не существует. Он играет со мной? Что ему нужно? Может быть так, что он просто смеется надо мной?

Как же все это раздражает. Стоять в темном коридоре и понимать, что твоя жизнь такая же ничтожная, как… Даже сравнение в голову не приходит. На планете миллиарды людей, и только я умудрилась попасть в такое положение. Лучше бы меня просто похитили. Тогда было бы и то понятнее, что происходит.

Неважно, что меня ждет. Еще одно воспоминание или что-то другое. Какая уже разница? Наверно, пришла пора смириться с тем, что я не выйду отсюда. Зачем сопротивляться, если я сделаю себе только хуже.

Он ростом три метра, он здесь главный. Он сказал снова войти в дверь.

Или не говорил?

Говорил или нет, в этом нет смысла. Я лучше войду в очередную дверь, чем останусь стоять в тусклом коридоре. Не произнеся ни слова, я поворачиваюсь в правую сторону и шагаю по направлению к очередной двери.

– Черт подери, вы можете вести себя тише?

Конечно же, я сразу узнала этот голос. Голос, в котором содержится гнев и ненависть. Разочарование и уныние. Досада и горечь. Как всего лишь какой-то звук может передать эмоциональную фазу, в которой находится человек? Достаточно уловить тембр голоса, подачу и звучание, чтобы определить, что чувствует человек.

Я стою посреди своей комнаты. Отчасти своей. Как можно назвать комнату своей, если приходится делить комнату с двумя младшими сестрами?

Оглядываюсь по сторонам и в голове всплывает дата.

16 мая 2017 года.

Я прекрасно запомнила эту дату лишь потому, что в этот день, в школе, нам предложили выбрать предварительно два экзамена по выбору и написать на листочке. Хотя, ЕГЭ должно было быть ровно через год. Но наши учителя как всегда хотят знать все заранее. Им, видите ли, так проще. Знать, сколько людей предварительно выберут тот или иной предмет, чтобы летом разрабатывать программу по нашей подготовке.

Да как бы не так. Они это делают для того, чтобы заранее знать, скольким ученикам потом выносить мозг. Сколько раз я в течении год слышала от учительницы по химии: «Может, еще передумаешь и выберешь другой предмет?» или же «Зачем ты выбрала именно этот предмет? Ты же все равно его не сдашь? Тебе, может, и все равно, но для нашей репутации каждая двойка говорит о том, что учитель некомпетентен.»

Мне всегда хотелось сказать: «Может, так и есть». Но я молчала. Да попробуй скажи что-то, как тебя пинком под зад вытурнут из класса.

В тот день я вернулась домой и решила для себя, что начну заниматься экзаменами, которые я выбрала. Химия с трех часов дня, то есть, сразу после школы, обществознание поздно вечером.

Вот только, разве позанимаешься чем-то, когда рядом находятся две невменяемые сестры?

Около окна, за письменным столом из белого дерева, сижу я из своего воспоминания. Или моя копия? Какой термин люди используют, когда видят перед собой из воспоминаний себя же. Неважно. Пусть будет «моя копия». Слева от меня, еще одна окно и рядом с ним стоит двуспальная кровать с черным постельным бельем и черными перилами. Привилегия старшей сестры – двуспальная кровать. Справа стоит двуспальная кровать. Снизу спит моя старшая сестра – Эралона, которой уже одиннадцать. На втором этаже, тобишь верхней полке, – Эрастона. Моя младшая сестра, которой семь лет.

Но это в реальной жизни.

А в этом фрагменте, Эралоне было семь, Эрастоне четыре года. Самый неадекватный возраст у детей.

Захлопывая, вот уже в четвертый раз учебник для подготовки к экзаменам, в то время как я осматривала комнату, моя копия зло прокричала:

– Вы можете не подходить ко мне? Не говорить со мной и выйти из этой комнаты? Хотя бы на тот момент, пока я готовлюсь?!

– Но нам скучно, Вентелция! – Произнесла Эралона, подходя поближе к старшей сестре.

– Вот именно!

Подтверждая слова своей сестры, девочка четырех лет снова принялась танцевать под музыку из Диснеевского мультика. Её хвостики дружно подпрыгивали вслед за ней под такт музыки, розовые колготки потихоньку начали спадать, а зеленая футболка была полностью испачкана шоколадом и пролитым соком.

В следующую секунду она срывается с места и подбегает к самой стершей сестре и начинает дергать ее за руку, прыгая на месте и выкрикивая:

– Ну Вентелция! Поиграй с нами! По-и-грай! По-и-грай!

– Невыносимо!

Моя копия вырывает руку из крепкой хватки Эрастоны, берет телефон в руки, оставляет учебник лежать на столе, а сама выходит из комнаты, громко хлопнув дверью, однако до нее долетает обрывок фразы Эралоны.

– Может, ты невыносима?

Я не пошла вслед за своей копией на кухню, а осталась сидеть в комнате. Я помню, что, войдя на кухню, я заварю себе чай, достану плитку шоколада и начну поедать шоколад, смотря какое-то видео на ютубе.

– Как думаешь, она нас ненавидит? – Спросила девочка у своей старшей сестры.

– Нет. Я… не думаю, просто она… хочет больше времени побыть наедине.

– Но почему? Мы ей надоели? Почему она постоянно кричит на нас

– Слушай, я не знаю, пойдем отсюда.

Снова перевожу взгляд на своих сестер, которые продолжают танцевать под музыку из мультика. Правильно ли я поступила? Не была ли слишком жестокой по отношению к ним?

Однако, я сразу же стараюсь подавить эти мысли. Нет. То, что я каким-то образом вижу этот фрагмент, не заставит изменить мое мнение. Я хотела подготовиться к экзаменам, они же начали меня доставать и лезть. Я предупреждала их несколько раз, чтобы оставили меня в покое. Надо слушать, что говорит старшая сестра и не трогать ее.