Тесла Лейла Хугаева - Клиника доктора Бене Финкеля

– Это очень благородно с твоей стороны, Миша, – сказала растроганная Светлана Алексеевна, которая любила Бене Финкеля как сына.

– Поддерживаю, Финкель – хороший человек. Но – фантазер! Ой, фантазер! – сказал Винцент Григорьевич. – Вспомните мое слово. Он еще найдет себе приключения с этой его теорией психической энергии. У меня всегда уши краснеют, когда он начинает эту свою любимую тему прессе изъяснять. Именно потому, что я не меньше вашего люблю нашего Финкеля, и краснеют у меня уши за него! Я ведь и в глаза ему говорю, что он фантазер. Он мог бы меня уволить. Ан нет! Слушает с уважением! Потому и я его уважаю.

– Веня, я тоже тебе всегда правду в глаза говорю. – сурово сказала Светлана Алексеевна. – Твой дарвинизм – это не наука. Одно паскудство. И если ты умный человек, не можешь этого не понимать. Бене – гений, он это понял и ищет новые пути в психиатрии на основе гуманистической философии. А ты со своим дарвинизмом и фрейдизмом – обезьяне прошлое бихевиоризма Павлова.

– Хахаха, Нина, как она меня, оцените! Обезьяне прошлое! Ну, Светочка, держитесь, мы еще встретимся на узкой тропинке, когда ваш фантазер Финкель разобьет себе лоб в кровь, отказываясь от фармакологии. Я буду его страховать и отговаривать ради него самого. Но я вижу, что он такой же упертый фантазер, как и вы, и что все мои увещевания будут тщетны.

– Светлана Алексеевна, читайте уже про нашу клинику. Биографию Финкеля мы дальше знаем! – очнулась и Нина.

– Клинику очень хвалят. Вот что они пишут: «Клиника Бенедикта Леви-Финкеля, известная в Москве как клиника Бене, выгодно отличается от государственных психиатрических учреждений. Отличия столь разительны, что все кому дороги их родственники, согласны платить любые деньги, только бы обеспечить своим близким место в клинике Бене Финкеля. Известны даже случаи, когда в клинику Бене обращаются пациенты из других стран. Чем же Финкель заслужил такое доверие пациентов? Никакого секрета из методов своего лечения Бенедикт Леви-Финкель никогда не делал. Он смело выступил с новой идеей психотерапии, противопоставив свои методы в равной степени и старой биопсихиатрии, и более молодому течению антипсихиатрии, обращаясь к авторитетам психиатров 20 века – Карлу Ясперсу и Александру Кемпинскому. Идея Финкеля состоит в том, чтобы соединить научный метод эмпириков с объектом исследования субъективистов. Он утверждает, что биопсихиатрия потеряла объект исследования, отказавшись от души, от психики в пользу мозга; но при этом сохранила научный метод, объективность и связь с опытом. В то же время, антипсихиатрия, вернув объект исследования в виде сознания, души, потеряла научный метод, отказавший от объективности. «Субъективизм в науке, – говорит Леви-Финкель, – это потеря науки, это ее самоубийство. Право же, кто станет всерьез обсуждать заявления психиатра Фуко о том, что нет границы между разумом и безумием, что есть только относительная истина в духе историзма Гегеля. Мы стоим за реформацию психиатрии, начатую антипсихиатрами, но мы отказываемся от философии экзистенциальной феноменологии, восходящей к субъективизму немецкого идеализма. Мы настаиваем, что душа – такая же объективная реальность, как все энергии природы. Это психическая энергия, которая имеет свои общие закономерности, выражающие общую природу человека. Таким образом, мы опираемся на рационалистическую философию, и сохранив новый объект исследования отказываемся от субъективизма реформаторов».

Его клиника, реализующая на практике методы гуманистической психиатрии, действительно очень успешна! Именно это обстоятельство и привело нас в клинику Бене Финкеля. Вот что он говорит об этом сам:

– Нам пришлось столкнуться со стеной непонимания. Над нами смеялись, нам не верили. Но мы шли к своей цели, не обращая внимания ни на насмешки, ни на злопыхательство. Мы никогда не игнорировали критику по делу, и всегда давали развернутый ответ на все замечания по существу. В чем состоит новаторство нашего метода? Мы отрицаем пропасть между психиатрией и психологией, то есть между здоровой психикой человека и последующим психозом. Мы утверждаем, что причины психоза не биологические в тех случаях, когда речь идет о неорганических заболеваниях мозга. Ясперс утверждал, что психозы, вызванные органическими и неорганическими заболевания мозга, отличаются также как часы разбитые молотком и часы, которые стали неправильно ходить. В первом случае разрушен механизм, во втором случае механизм цел, но работает иначе. Это очень важное отличие, которое не принимают в расчет, когда ведут с нами полемику о гуманистической психиатрии. Пожалуйста, услышьте нас: мы говорим только о психозах с неорганическим заболеванием мозга: шизофрении или маниакальной депрессии. Мы ни в коем случае не говорим о психиатрии органических повреждений мозга. Вот с этого следует начинать.

– А правда, что вы утверждаете, что можете вылечить шизофрению когнитивным методом, без фармакологии?

– Да, это правда. Однако, и здесь меня не хотят услышать. Я не говорю о Лечении шизофрении, я говорю о Предупреждении, Профилактике шизофрении! То есть я утверждаю, что если правильно воспитывать и питать сознание подростков, давать им правильное образование и правильную социальную среду, то шизофрению можно полностью предотвратить. Я это утверждаю, так как связываю этимологию шизофрении с работой сознания, а не мозга, с полем психической энергии. Что же до лечения, то в массовом порядке оно маловероятно. Однако, есть шанс излечить особо одаренных шизофреников, о чем пишет Ясперс в своей книге «Стриндберг и Ван Гог». Но это излечение может быть только как доказательство неорганической природы шизофренического психоза. А вовсе не лекарством для всех шизофреников. Для массы остается только одно средство – Профилактика. Рядовых шизофреников излечить не удастся после дебюта шизофрении. Это возможно только на стадии преморбида, то есть на стадии так называемой шизоидности, или в самом начале шизофрении, на продромальной стадии.

– Это ваша идея найти современного Ницше или Ван Гога. Мы наслышаны о том, что вы ищите особо одаренных подростков по примеру Карла Ясперса и надеетесь на примере их лечения найти, наконец, тайну шизофрении. Вы связываете эту тайну со снятием границы между психологией и психиатрией, я правильно вас понял?

– Да, вы абсолютно правы.

– Вас также остро критикует в связи с вашим отказом от фармакологии. Это правда, что вы считаете, что психиатрии должна отказаться от нейролептиков?

– Психиатры сами очень хорошо знают о катастрофическом вреде, который нейролептики наносят организму. Их аргументы в этом случае таковы: какой вред больше? Вред от психоза или вред от нейролептиков? Но если нейролептики не лечат, а часто усиливают психозы, или же «лечат» психозы по принципу нет человека и нет психоза, я не вижу, какова может быть польза от подобной «терапии». Я говорю в данном случае о терапии в кавычках.