Тесла Лейла Хугаева - Клиника доктора Бене Финкеля

В кабинете доктора Бене Финкеля собрались все его немногочисленные сотрудники: четыре врача-психиатра, давние друзья и соратники Бенедикта Яковлевича по антипсихиатрии, его мама Тамара Тенгизовна, которая, не будучи врачом, не стеснялась никакой другой работы от санитарки до завхоза, и медсестра Вера, которую Тамара Тенгизовна в последнее время брала повсюду с собой.

– Тамрико опять пришла с красавицей Верочкой, – тихо шепнул Веня Петров на ухо Светлане Алексеевне. – Наивная старушка. Если она вбила себе в голову женить его на Леви-Финкеле, так это последнее, что надо было делать. Он уже зол как варенный рак.

– Какая же Тамрико старушка, Винцент Григорьевич! – возразила Светлана Алексеевна, которой совсем не хотелось сплетничать о докторе Бене. – Она может на пару лет старше меня. Вы правы в том, что теперь разговоров об этом больше чем нужно. И именно это может помешать ее планам. А вообще я считаю, идея превосходная. Вера Сослановна – настоящий ангел во плоти. И не только красавица, но и умница.

– О чем шепчетесь? Конечно, как и все, брак Верочки Газдановой с Бенедиктом Яковлевичем обсуждаете? Бене видимо единственный кто об этом не знает. – нервно рассмеялась красивая шатенка, врач-психиатр Нина Александровна Тополева. – Ну какая она пара Бенедикту Яковлевичу, Светочка? Красавица и умница! Она примитивна как доска. Вы знаете, я не злобный человек, но истина дороже. Тамара Тенгизовна со своими мечтами устроить будущее сына очень трогательна, я согласна. Но ведь нельзя в самом деле поручать выбор невесты маме, тем более если сын – профессор. Мне тоже этого не понять.

– Бенедикт Яковлевич грозился зачитать нам статью о нашей клинике! Кто знает, где она опубликована? – громко сказала Светлана Алексеевна, чтобы перевести тему

– Сейчас придет, и узнаем. Что вам все не терпится? – огрызнулся Винцент Григорьевич. – Вы же знаете, Бенедикт Яковлевич всегда начинает день с визита к Андрюше Орлову, его новый пациент, с которым он связывает большие надежды.

– Я верю в когнитивный метод Финкеля. – сказала Светлана Алексеевна. – С Андреем или без он рано или поздно докажет всем свою правоту. Вот посмотрите. Орлова он сравнивает со случаем Ван Гога и Гельдерлина. И много ждет от этой терапии для науки. – возразила Светлана Алексеевна, сухая женщина лет 60, которую очень украшал выдающийся орлиной горбинкой нос.

– Увы, вангоги и ницше рождаются раз в двести лет. А это обычные шизофреники. А вот Бенедикт Яковлевич завис в воздухе со своей теорией психической энергии. Это его теория и не рыба и не мясо: с одной стороны, это не биопсихиатрия, с другой стороны, это не антипсихиатрия экзистенциальной феноменологии. Первые лечат мозг, вторые – уникальную душу. Наш доктор Бене вознамерился найти универсальную душу, общие закономерности человеческой души. Это утопия. Вы знаете, я всегда говорю ему это в глаза.

– Мне вас жаль, Веня, с вашим допотопным дарвинизмом и материализмом. Рональд Лэйнг хоть и был «кислотным марксистом» подобно Сартру, на философию которого он ориентировался, он хоть признавал наличие души у человека. Вы остаетесь в ортодоксальной биопсихиатрии, которая не признает ни души, ни сознания. Все что вы смогли увидеть у Фрейда, так это его теорию звериных инстинктов, «научный эгоизм», как говорит Бене, и еще половой инстинкт в основе всех импульсов психической энергии. Бене наоборот, стоит на позиции аналитической психологии Карла Юнга и не связывает психическую энергию с биологическими импульсами. В этом смысл гуманистической психологии: искать природу человека, сознания, души, и не сводить все к биологии животного начала, как делают дарвинисты.

– Роналд Лэйнг не считал себя антипсихиатром, он говорил, что не больше антипсихиатр, чем Пастер был анти-врач. Он считал себя самым настоящим психиатром, который несет реформу в психиатрию и борется с лже-психиатрами биологического направления. Я не дарвинист, дорогая Светлана Алексеевна, я вам сто раз говорил. Я – психоаналитик, фрейдист, и как все психоаналитики я немного антипсихиатр в том смысле, в каком говорил о себе Лэйнг. Вы же помните, что все направление выросло на протесте Фрейда, который впервые начал применять психоаналитическую терапию. Мы все за реформу психиатрии. Но я стою на позициях настоящего фрейдизма, которые видит истоки психики в биологических импульсах, да, здесь вы правы. То, что говорит о психической энергии доктор Бене – уже никакого отношения к психоанализу не имеет. И здесь у меня скептическая позиция.

– А я вам говорю, что критика Бенедикта Яковлевича в отношении антипсихиатрии и биопсихиатрии бьет в десятку. – упрямо возразила Птицына. – Он прав, когда говорит, что антипсихиатры потеряли связь с наукой, когда объявили душу «демонической экзистенцией», у которой нет общих для всех закономерностей. Он абсолютно прав, когда смеется над реформацией психиатрии, которая отрицает границу между психическим здоровьем и психической болезнью. И мне также противна книга Мишеля Фуко «История безумия» как и ему.

С другой стороны, биопсихиатрия не менее абсурдна. Изучать мозг, чтобы понять психику, также нелепо как изучать почву цветка, чтобы понять строение его тканей. Но биопсихиатрия хотя бы сохранила научный метод, хотя бы продолжает утверждать общие закономерности человеческой природы!

А Финкель соединил научный метод с новым объектом исследования антипсихиатров, то есть с исследованием души, сознания, психики вместо мозга. Это он и называет своей теорией психической энергии. Где вы здесь видите уязвимое место? По моему победа его метода гарантирована.

– Мы скоро все сможем в этом убедиться, дорогая Светлана Алексеевна, – примирительным тоном заключил Винцент Григорьевич. – Вот, Бенедикт Яковлевич излечит Орлова своим когнитивным методом, и мы будем воочию лицезреть свет его психической энергии. Он всерьез полагает, что болезнь происходит от умственного несварения и когнитивного дисбаланса, и что стоит только исправить этот когнитивный дисбаланс у пациентов, у которых сохранилось сознание и мышление, и излечение гарантировано. И Орлов как раз такой случай – очень умен, начитан, в сознании, прямо какой-нибудь Стриндберг или Ван Гог в самом деле. Заметьте, ни Ницше, ни Гельдерлин после психоза в себя уже не пришли.

– Почем вам знать, Веня, пришли или не пришли? Мы располагаем очень небольшой информацией. О лечении Гельдерлина в течении года в психиатрической клинике нам вообще ничего не известно, ни о методах, ни о теориях, господствовавших в той больнице. Очень может быть, что на начальной продромальной стадии и Ницше и Ван Гог были доступны когнитивному контакту. Никто после начала шизофренического процесса надолго не сохранит трезвого мышления. Суть именно в том, чтобы когнитивная терапия подоспела вовремя, так говорит Бенедикт Яковлевич. И да, не сомневайтесь, Веня, он вылечит Орлова, и докажет справедливость теории психической энергии.