Стефани Шталь - Ребенок в тебе должен обрести дом. Вернуться в детство, чтобы исправить взрослые ошибки

Достоинства этой стратегии : защищать своего Сумрачного ребенка с помощью бегства или отстранения имеет смысл, когда он чувствует себя перегруженным. Этим ты поможешь себе правильно распределить силы.

Первая помощь : Даже если отстранение кажется тебе очень разумной стратегией самозащиты, ты слишком часто убегаешь от «привидений». От них вовсе не нужно прятаться. С помощью упражнений в этой книге ты сможешь дать понять Сумрачному ребенку, что он достаточно хорош, и можешь самоутвердиться и защитить себя. И если ты начнешь чаще открыто заявлять о своих правах, желаниях и потребностях, то убедишься, что при общении с другими людьми станешь гораздо увереннее и свободнее.

Если ребенок должен все время подчиняться требованиям своих родителей, то он не сможет надлежащим образом самоутвердиться. Вместо этого он тренируется как можно быстрее предугадывать их настроения и желания, чтобы вовремя отреагировать на них. Особенно сложно ребенку, когда родители не насаждают свои нормы строгостью и авторитетом, а сигнализируют ребенку о том, что они чувствуют разочарование, когда он ведет себя не в соответствии с их желаниями. Ребенок, чья мама реагирует печалью, если он не оправдывает ее ожиданий, не имеет шансов оторваться от нее. Потому что он сопереживает ей и чувствует вину и ответственность за ее заботы. Вследствие этого он «добровольно» делает то, что хочет мама, чтобы она была счастлива и довольна. Ребенок, чья мама, наоборот, реагирует гневом, когда ее ожидания не реализуются, имеет больше шансов подумать: «Глупая курица!» и внутренне хотя бы так отгородиться от нее.

Часто ко мне на психотерапевтические сеансы приходят люди, страдающие страхом привязанности. Они испытывают трудности самоутвердиться здоровым способом и поэтому чувствуют себя стесненными близостью своего партнера. Нередко у них в детстве была мама (или папа), которые считали их своей собственностью и реагировали разочарованно, если ребенок хотел больше поиграть с друзьями, чем остаться с ней (ним) дома. Примером такой ситуации является Томас (39 лет): его мама очень страдала в браке с отцом, который относился к ней без любви и имел многочисленные романы на стороне. Поэтому она часто грустила. Маленький Томас очень хотел утешить бедную маму и постепенно перенимал на себя роль ее замещающего партнера, вдобавок мама еще и плакалась ему на злого отца. Маленький Томас чувствовал, что маме хорошо, когда он рядом. Поэтому Томас никогда не играл с друзьями после обеда, так как хотел сделать маму счастливой. Он не научился отделяться от нее здоровым способом и оставлять ее саму разбираться со своими проблемами. Из-за этого у него развились установки, среди которых были такие: «Я не могу тебя оставить», «Я отвечаю за твое счастье», «Я всегда должен быть рядом с тобой», «У меня не должно быть своей воли». Из-за этой программы, будучи взрослым, он мог выносить близость своей подруги весьма ограниченно. Если она находилась в том же помещении, у него быстро возникало чувство потери себя. По-настоящему свободным и самостоятельным он чувствовал себя только в одиночестве. Поэтому после моментов близости он всегда снова устанавливал дистанцию между ними. Стресс, который был вызван присутствием очередной подруги, изменял и его чувства к ней. Первоначальная влюбленность сменялась глубокими сомнениями, является ли она той самой единственной… Поэтому он уходил в работу с головой, иногда изменял и заводил подружку или прекращал отношения и искал «более хороший» вариант. Пока не осознал, что его бесполезный поиск «той самой» не имеет ничего общего с мнимыми недостатками его бывших подруг, а связан с его страхом привязанности.

Благодаря психотерапии Томас удалил проекцию своей мамы и научился чувствовать себя свободным человеком, даже будучи с кем-то вместе. Для этого ему понадобилось научиться самоутверждаться и привносить свои желания и потребности в отношения. Его внутренний ребенок вырос с убеждением, что отношения нужно терпеливо сносить, а не активно участвовать в их построении. И чем больше Томас чувствовал, что не просто зависит от своей подруги, но и имеет свои права, тем больше ему нравилась близость его подруги, и он не пытался от нее убежать.

Если тебе особенно интересна тема «Страх привязанности», то ты можешь прочитать другие мои книги: «Да, но…» и «От Да, но… к Да», где эта тема раскрыта более подробно.

Еда, алкоголь, курение, наркотики или бесконтрольное употребление лекарств утешают Сумрачного ребенка, которому необходимы защита, разрядка и поощрение. Но и шопинг, работа, игра, секс или спорт могут стать болезненным пристрастием, чтобы отвлечься от трудностей и забот. Пристрастие в первую очередь касается ощущения наслаждения. Наркотики, независимо от того, связаны они с поведением или приемом препаратов, освобождают нейромедиатор дофамин, так называемый гормон счастья. Когда мы поддаемся нашему пристрастию, чувство неудовольствия пропадает, а взамен приходит удовольствие. Через некоторые действия или поступление веществ мы получаем поощрение, а когда вещества к нам не поступают или определенное поведение невозможно, у нас наступает абстинентный синдром (или синдром отмены). Чувства удовольствия или неудовольствия являются основой нашей мотивации, и именно это так затрудняет процесс освобождения от зависимостей. По большому счету, в жизни мы всегда пытаемся избежать неудовольствия и получить удовольствие. Мы постоянно находимся в поиске счастья и поэтому так подвержены пристрастиям. Долгосрочные отрицательные последствия находятся в области будущего, и их можно вытеснить. Или «больной» уже страдает от результата своего поведения – например, от жирового гепатоза или хронического бронхита, но, несмотря на это, не может избавиться от вредной привычки, потому что мысль о жизни без наркотика вызывает огромный страх и чувство неудовольствия или даже физическую боль.

Химическая аддикция, например алкоголизм, сегодня считается болезнью обмена веществ, потому что она изменяет мозг и отрицательно влияет на свободную волю. Синдром отмены может протекать настолько тяжело или влечение может быть таким сильным, что воля просто ломается.

Есть ученые, например Джин М. Хейман, психолог Гарвардской медицинской школы, которые доказывают, что пристрастие не является болезнью, это нарушение волевого алгоритма принятия решений. Уважительный довод в пользу этого мнения – это то, что, согласно эпидемиологическим исследованиям, примерно половина наркозависимых когда-нибудь освобождаются от зависимости. Этого выбора нет у людей, страдающих такими болезнями обмена веществ, как диабет.