Авантюристы, иллюзионисты, фальсификаторы, фальшивомонетчики

Очень эффектен был следующий трюк. Пинетти предлагал одному из зрителей вынуть из колоды любую карту и оторвать уголок, сохранив его у себя. Из горстки гвоздей предлагал выбрать один и сделать на нем отметку. Карту с оторванным уголком иллюзионист разрывал на мелкие кусочки и сжигал, пепел смешивал с порохом, заряжал им пистолет, закладывал вместо пули помеченный зрителем гвоздь и целился в стену. Раздавался выстрел — и на стене оказывалась невредимой только что сожженная карта без уголка, прибитая тем самым гвоздем, который был помечен зрителем. Оторванный уголок точно подходил к карте.

Этот сложный фокус проделывался следующим образом. Карту с оторванным уголком Пинетти накладывал на другую и точно так же отрывал уголок. Эту-то вторую карту он и сжигал. Благодаря особому устройству пистолета заложенный в него гвоздь тут же падал на ладонь, где уже была спрятана выбранная зрителем карта. Помощник приносил Пинетти порох, и иллюзионист незаметно передавал ему карту и гвоздь. Перед тем как выстрелить, Пинетти отвлекал на себя внимание зрителей, а в это время помощник за специальным экраном прибивал карту гвоздем к стене и прикрывал ее матерчатым клапаном под цвет фона. Потом экран отодвигался. Пинетти стрелял в стену, а помощник, дергая за длинную нитку, одновременно срывал клапан — и на стене появлялась карта, прибитая гвоздем.

Благодаря изобретательности Пинетти иллюзорное искусство обогатилось мнемотехникой — «угадыванием мыслей на расстоянии». Именно он впервые разработал условный код, с помощью которого артист может передавать ассистенту все необходимые сведения. Афиша 1784 года извещала: «Кавалер Пинетти покажет различные эксперименты с новыми открытиями, в частности, то, как госпожа Пинетти, сидя на одном из последних мест с платком на глазах, отгадает все, что будет предложено ей любым из собравшихся».

Пинетти очень ревниво относился к своим профессиональным секретам. Тем не менее в том самом году, когда афиша обещала публике «совершенно неподражаемые механические, физические и философские представления» в исполнении кавалера Пинетти, в том самом 1784 году во Франции вышла книга Декрана с объяснением профессиональных секретов Пинетти. Она сразу разошлась, была переведена на многие языки и поныне остается одним из лучших руководств по технике иллюзионизма.

Пинетти ничего не оставалось, как выпустить собственную книгу с «разоблачениями» своих фокусов. Но она уже не имела такого эффекта, как книга Декрана, который продолжал наблюдать за Пинетти и выпустил еще четыре книги с описанием его трюков.

Пинетти бежал из Франции в Берлин. Но здесь его опытами заинтересовался профессор Косман, который вскоре выпустил в свет двухтомник «Кавалер Пинетти де Мерси, физические увеселения» с подробным разбором его номеров. Разъяренный Пинетти пригрозил Косману кинжалом. Тот пожаловался королю. Иллюзионисту пришлось бежать и из Германии.

Конец карьеры Пинетти был поистине трагичен. У него появился конкурент — молодой французский аристократ де Гризи (1768–1830), выступавший под псевдонимом Торрини. Он освоил наиболее сенсационные фокусы Пинетти и начал выступать с ними именно в тех городах, где ожидался приезд кавалера. После серии провалов Пинетти решил отправиться в Россию и обосноваться при царском дворе. В пути он и умер.

Между тем Торрини был в зените славы. Он даже выступал в Ватикане перед самим папой Пием VII. Однако вскоре несчастный случай прервал его блистательную артистическую карьеру. Во время исполнения иллюзионного трюка «Сын Вильгельма Телля» Торрини нечаянно убил своего партнера — родного сына (по ошибке пистолет оказался заряженным не холостым, а боевым патроном). Жена иллюзиониста не пережила катастрофы, а сам он, порвав со своим прошлым, с тех пор разъезжал по дорогам Франции, зарабатывая на хлеб выступлениями на базарах.

«Граждане, я не из тех шарлатанов, которые, подобно Калиостро, претендуют на управление сверхъестественными силами, а опыты мои имеют исключительно научный характер», — так обращался, по свидетельству очевидца, к публике революционного Парижа высокий худой человек с пышной шевелюрой. Его звали Этьен Гаспар Робертсон (1763–1837). Бельгиец, специалист по оптике и воздухоплаванию, он приехал во Францию вскоре после взятия Бастилии и предложил свои услуги в качестве военного изобретателя Комитету общественного спасения. Но его военные идеи не нашли применения. Тогда Робертсон со всей страстью выдумщика предался фокусам. С помощью усовершенствованного волшебного фонаря — фантоскопа, как он назвал его, Робертсон демонстрировал тени великих людей. Его представления пользовались огромным успехом у парижан. Газеты описывали мистерии Робертсона, в которых по очереди появлялись тени Вольтера, Руссо, Марата, Робеспьера.

«Робертсон выливает на горящую жаровню два стакана крови, бутылку серной кислоты, двенадцать капель азотной кислоты и туда же швыряет два экземпляра «Газеты свободных людей». Тут же мало-помалу начинает вырисовываться маленький мертвенно бледный призрак в красном колпаке, вооруженный кинжалом. Это призрак Марата. Он ужасающе гримасничает и исчезает…

Швейцарец просит показать ему тень Вильгельма Телля. Робертсон кладет на горящие угли две старинные стрелы, и тут же тень борца за свободу Швейцарии показывается во всей своей республиканской гордости…» (Цит. по книге: Садуль Ж. Всеобщая история кино, т. 1. — М., «Искусство», 1958, с. 138).

Вызывание «призраков» сопровождалось шумовыми эффектами: громом, похоронным звоном, шумом дождя. В заключение Робертсон показывал «судьбу, которая ждет всех нас», — скелет с косой.

А вот описание одной из пьес, поставленных Робертсоном, в газете того времени «Курье де спектакль»: «Робеспьер встает из могилы, хочет подняться. Его испепеляет молния. Тени дорогих усопших смягчают картину. По очереди появляются Вольтер, Лавуазье, Жан-Жак Руссо, Диоген, который с фонарем в руке ищет человека и как бы ходит по рядам зрителей. Среди хаоса появляется сверкающая звезда, в центре которой написано «18 брюмера». Вскоре облака рассеиваются, и мы видим умиротворителя. Он предлагает Миневре оливковую ветвь. Она ее берет, делает из нее венок и возлагает на чело юного французского героя. Нечего и говорить, что эта ловкая аллегория всегда вызывает восторги» (Там же).

После падения наполеоновской империи Робертсон уехал за границу, где стал выступать с акустическими фокусами, самый знаменитый из которых назывался «Невидимая девушка».

К потолку зала на цепях был подвешен продолговатый стеклянный ящик такого размера, что в нем мог поместиться человек. Глядя через прозрачные стенки ящика, зрители убеждались в том, что он пуст. Над ним висела горящая лампа, к которой была прикреплена труба с рупором, обращенным вниз. Посетитель, говоря в трубу, задавал «невидимой девушке» вопросы и тотчас получал от нее правильные ответы. На самом деле «невидимая девушка» сидела не в ящике, а в комнате, расположенной этажом выше, и видела, и слышала все через отверстие в потолке, замаскированное цепями, поддерживающими ящик и лампу. Голос девушки проходил через свободное пространство между ящиком и потолком, и казалось, что он раздается из ящика — такова была акустическая иллюзия. Этот иллюзион заставлял многих людей ломать себе головы над разрешением его загадки.