С. Мазуркевич - Полная энциклопедия наших заблуждений

А вот промышленное сыроварение действительно началось в России в конце XIX века.

В последнее время активно рекламируются «таблетки для красоты», прием которых якобы поможет улучшить состояние кожи, волос или ногтей. Однако по мнению специалистов действующего в Германии фонда «Контроль товаров», эти таблетки обещают гораздо больше, чем могут дать на самом деле.

Ученые подчеркивают, что не стоит питать никаких иллюзий относительно подобных пилюль. Свои заявления они подтверждают результатами тестов. Многосторонняя проверка 21 подобного средства показала, что различные вещества, такие, как биотин, кремниевая кислота, или комбинация витаминов и минеральных веществ, не имеют однозначного косметического воздействия.

Специалисты, конечно, не отрицают, что компоненты, входящие в состав таблеток, бальзамов, лосьонов, притирок и кремов, в целом важны для обмена веществ в организме человека и даже могли бы при определенных условиях восполнить недостаток того же биотина или витаминов. Однако, отмечают эксперты, при определенных условиях. Здоровому человеку при нормальном и сбалансированном питании «налегать» на подобные препараты не стоит: их употребление будет лишь чрезмерной нагрузкой на организм, и она ни при каких условиях не даст обещанного «фантастического» эффекта.

Более того, эксперты указывают, что ломкие волосы и ногти, сухая и зудящая кожа — это, скорее, симптомы какого-либо заболевания или следствие дисбаланса в питании. И в данном случае прием чудо-пилюль может только осложнить ситуацию.

Некоторые думают, что запреты — табу — присущи лишь диким народам, и особенно африканским, тогда как европейские народы никаких табу не имели. Это будто бы свидетельствует о превосходстве белых людей. На самом деле подобные рассуждения неграмотны. Табу были и у европейских народов, причем не в такой уж «седой древности», а совсем недавно.

Этимология (наука у происхождении слов) индоевропейских слов показывает, что было время, когда наши предки подчинялись законам табу ничуть не менее раболепно, чем нынешние племена, живущие в джунглях Амазонки или Папуа Новой Гвинеи. В частности, у древних славян «табу» было произнесение имени их страшного лесного врага, которого мы называем медведем. Его древнее имя «орктос» было запрещено. О том, почему это произошло, рассказывает Лев Успенский:

«Медведь был самым грозным противником человека в лесистой полосе Европы. Его опасались больше, чем любого другого зверя, а древним людям представлялось, что имя любого существа связано с ним самим таинственной и чудесной связью. Имя — не одежда, которую можно накинуть и снова снять. Имя — часть человека, зверя, предмета; при том, может быть, самая важная часть.

Следы этого взгляда на вещи дожили до нас. Есть русская поговорка: «Про серого (т. е. волка) речь, а серый — навстречь!» Есть ее французский двойник: «Кто помянет волка, увидит его хвост». Смысл обеих: не называй, не произноси всуе имени опасного существа — ты призовешь его самого.

Этого мало: обратное может произойти, если ты будешь выкликать, поминать в разговоре слово, называющее других зверей, не опасных, а нужных — возможную добычу… Услышав свои имена, они почуют беду — и поминай как звали!

Как же быть? Очень просто: надо на место действительных, настоящих имен создать другие, условные. Надо выдумать заменители имен и называть, не называя. Древним людям эта выдумка представлялась, вероятно, верхом хитроумия: страшное имя «орктос» они заменили очень удачным псевдонимом медоед — мед-у-едь, медведь. Его можно было произносить и старым и малым: оно ведь не было настоящим медвежьим именем, никакой силой не обладало и опасности за собой повлечь не могло».

Впрочем, через несколько поколений наши предки забыли, что когда-то зверь назывался «орктос». А его некогда новое имя — «медведь» — стало для них единственным известным и, следовательно, снова опасным. И его опять понадобилось менять. А потому и в наши дни многие охотники, выходя с медведем один на один, предпочитают называть его либо «хозяином», либо «зверем», либо «лесным». Это же правило — не называть медведя по его имени — нашло свое отражение и в русских сказках: "Косолапый», «Топтыгин», «Михал Потапыч» и др.

Табу на произношение настоящего имени получило распространение не только по отношению к медведю. Были свои имена-заменители у волка — «серый», «бирюк».

Слово «змея» — первоначально значило «ползающая по земи (т. е. земле)». Так наши предки заменяли настоящее имя змеи (вероятно, родственное греческому «эхис»).

Также связано с табу и слово «рыба». Настоящее имя рыбы (возможно, близкое к современному латышскому «zivs») не употребляли, чтобы не распугать возможную добычу. Подлинное имя было заменено на слово, близкое немецкому «руппа», означавшему «головастик». Бедным окунькам, карасям, плотве и в голову не могло прийти, что на берегу или в лодке говорят о них, а не о каких-то головастиках.

Раз мы уж затронули тему рыболовства, то есть еще один любопытный факт. Первоначально рыболовная сеть была названа «вод» — от корня «вод-ить». Но на это слово было наложено табу, и оно было заменено на «не-вод», чтобы рыбы не подумали, что их ловят с помощью бредня.

Принято считать, что при выборе спутника жизни в первую очередь люди обращают внимание на его внешность. На самом деле, как показал опрос, проводившийся в 33 странах, эффектная внешность у мужчин стоит на 10-м, а у женщин — на 13-м месте при поиске партнера. Прежде всего они ищут взаимной привлекательности, надежности, эмоциональной стабильности и зрелости, покладистого характера.

Впрочем, психологи, приводящие эти данные в своих работах, отмечают, что хотя в целом внешность не играет большой роли при выборе партнера, тем не менее очень важно, чтобы женщина следила за собой: подтянутые, ухоженные женщины обладают гораздо большей привлекательностью для мужчин.

С религиозной точки зрения обрезание трактуется как жертва богу, акт вступления младенца в лоно религии, священный знак богоизбранности данного народа (кстати, обрезание не так уж популярно, как принято считать. Этой деликатной операции подвергает себя лишь 15 % мужского населения нашей планеты).