Курт Воннегут - Пожалейте читателя. Как писать хорошо

Даже когда писательство приносит деньги, их оказывается не очень-то много. ‹…›

Пусть даже вашу книгу признали открытием года в категории «инди» и она почти взобралась на верхнюю строчку списка бестселлеров – вот что это означает для вас в финансовом отношении (барабанная дробь):

12 тысяч долларов. ‹…›

Продано около 4 тысяч экземпляров.

Почему дело обстоит именно так? Воннегут, как всегда, афористичен:

У нас нет недостатка в превосходных писателях. Нам не хватает надежной массы читателей [633] Vonnegut, Palm Sunday, chap. 5. .

Согласно социологическому опросу, проведенному Pew Research Center, взрослый американец читает в среднем по 12 книг в год, причем среднее количество ежегодно прочитываемых книг особенно велико в начале и в конце изученного возрастного спектра [634] Andrew Perrin, “Book Reading,” Pew Research Center, September 2016, http://www.pewinternet.org/2016/09/01/book-reading-2016 . . Много ли народу читает художественную литературу? Бог знает.

Чтобы оценить положение в широкой перспективе, учтите:

Билл Стайрон как-то заметил – во время лекции, на которой я имел честь присутствовать, – что великие русские романы, повлиявшие на американских писателей куда больше, чем Готорн или Твен или любой другой американский писатель, были написаны для очень маленькой аудитории, потому что грамотных людей на бескрайних просторах Российской империи было очень мало [635] Vonnegut and Stringer, Like Shaking, 19–20. .

Курт Воннегут начинал писать рассказы ради заработка . Только представьте, что кто-нибудь затеял это сейчас. Немыслимо, правда?

У меня была семья, и я зарабатывал совершенно недостаточно, чтобы ее кормить, вот я и начал по выходным писать рассказы, в то время существовала колоссальная журнальная индустрия, там очень хорошо платили за рассказы, и их требовалось огромное количество [636] Finch, Kurt Vonnegut . .

28 октября 1949 г.

Дорогой папа,

я продал свой первый рассказ – в «Колльер». Вчера днем получил чек (750 долл. минус 10 % – комиссионные агенту). Судя по всему, еще у двух моих работ есть хороший шанс быть проданными – в ближайшем будущем.

Думаю, я выбрал неплохой путь. Я внес этот первый гонорар на свой сберегательный счет и намерен продолжать это делать, продавая новые рассказы, пока у меня не скопится эквивалент моего годового жалованья в «Дженерал электрик». Полагаю, на это вполне хватит еще четырех рассказов, останется даже кое-что на мелкие расходы (у нас никогда ничего такого не оставалось). Тогда я наконец брошу эту чертову кошмарную работу и больше никогда никуда не пойду работать до скончанья дней, так что – да поможет мне Бог.

Уже много-много лет я себя не чувствовал таким счастливым.

750 тогдашних долларов в пересчете на сегодняшние цены – 7481.

Два года спустя, в 1951-м, Воннегут действительно бросил свою «обычную» работу.

После этого ему пришлось изрядно повертеться. Его семья стала больше. С заработком, так сказать, всё стало наоборот: теперь приходилось браться за другие работы помимо писательства, чтобы свести концы с концами. Он преподавал. Он (как мы уже знаем) пытался торговать автомобилями марки «Сааб». Он придумывал всякие абсурдные схемы обогащения.

Одну из них он рекламировал своему другу Миллеру Харрису – тоже ветерану войны, репортеру Cornell Sun , начинающему писателю, чей рассказ только что напечатал журнал Harper’s Bazaar . Харрис работал еще и в семейном бизнесе (шитье рубашек). Вот что писал ему Воннегут:

28 февраля 1950 г.

Алплаус, штат Нью-Йорк

Дорогой Миллер,

ладно, пусть так: те, кто хочет зарабатывать себе на жизнь писательством, обречены на провал. У меня есть другие пути, чему и посвящено это письмо.

Это послание обращено к Харрису-рубашечнику. У меня есть деловое предложение для человека, который сумел бы выпускать галстуки-бабочки и продвигать их на рынке. Ты бы смог? Сам я совершенно не разбираюсь в одежном деле, так что, может, вся эта затея нелепа и смехотворна.

В общем, у меня есть идея галстука-бабочки. Если ты что-то такое уже слышал, думаю, ты согласишься: это вполне может стать сенсационной модой среди подростков на несколько очень доходных недель.

Тебя интересуют такие штуки? Само производство галстука обойдется в сущие гроши: эта вещица не требует ни механических устройств, ни проводов, ни электронных трубок. Просто самый обычный, непритязательный галстук-бабочка (нет, черт побери, он не светится в темноте), собираемый из частей точно так же, как всякий другой. Но есть в нем одна особенность, которая позволит очень легко его продвигать.

Ну как, тебе такое интересно? Если да (и если идея чего-то стоит), как ты меня вознаградишь? [638] Vonnegut, Letters , 32–34.

Романы приносили меньше денег, чем рассказы.

«Doubleday хочет, чтобы я расширил “Барнхауза”, сделав из него полноценный роман. Что ж, тогда я смогу заработать еще 750 долл.», – не без иронии пишет Воннегут Харрису.

Но лишь с помощью жанра романа он сможет освободиться от диктата рынка популярных журналов с его строгими правилами и по-настоящему сказать свое слово в литературе.

«А еще я продвигаю одну свою писательскую затею – думаю, она окупится ‹…›, – доверительно сообщает он в том же письме. – Я надеюсь завоевать репутацию неплохого фантаста» [639] Там же. .

Внутренний конфликт К. В. – между риском заняться тем, чем он хотел, и обязанностью кормить семью при неприязни к нудной корпоративной работе – всплывает в его художественной прозе тех лет, особенно заметно – в рассказе «Олень» [640] Здесь и далее «Олень» цитируется в переводе А. Криволапова. и романе «Механическое пианино».

Такие конфликты терзали не его одного. Многие ветераны, вернувшиеся со Второй мировой, с тоской обнаруживали, что прозябают в унылых пригородах и работают на корпорации. В середине 1950-х гг. на некоторое время стали бестселлерами исследование «Человек в организации» Уильяма Уайта и роман «Человек в сером фланелевом костюме» Слоуна Уилсона. Оба автора критиковали конформистскую ментальность, свойственную корпоративному миру.

Основной тезис, который здесь важно подчеркнуть: с тех пор многое, казалось бы, переменилось, однако положение писателя, в сущности, осталось таким же. Ну да, Воннегут неплохо зарабатывал на своих рассказах и, что называется, собаку на них съел. Сегодня такой заработок невозможен. Но, хотя он ушел из GE, чтобы полноценно заниматься писательством, ему пришлось, по сути, сменить одну работу на несколько. Да, он учился создавать чертовски хорошие – и хорошо продаваемые – истории, но почти всё время писал не то, что хотел.