Schisma - Графомания, как она есть. Рабочая тетрадь

«Хорошенько смотрите, о волки».

Фундамент, на котором Юлия возводит свои рассуждения, некорректен изначально. Вместо того, чтобы рассматривать человека, как совокупность непротиворечивых, имманентно присущих, вариативных или факультативных качеств, Юлия предлагает рассматривать его с точки зрения текущей морали («скверный», «мерзавец»). То есть за основу берёт не феномен, а оценки, которые накладываются на феномен. Вот и получается у неё, что умный с виду человек легко и непринуждённо может спиваться.

Смешно здесь то, что умный человек по определению не может спиваться. Потому что главное свойство яркого, отлично развитого ума — это ни на секунду не прекращающийся творческий поиск. Искать же творчество в вине может только идиот или винодел. Но о виноделах речь, вроде бы, не шла.

Самое опасное в анализе и синтезе — подменять явления как таковые оценками явлений. Оценки, во-первых, могут у разных людей различаться самым кардинальным образом, но это не главное. Главное в другом. Распределяя явления по принципу «хорошо или плохо», мы постоянно рискуем внести в одну и ту же группу совершенно не соприкасающиеся друг с другом, а подчас и прямо противоречащие друг другу явления. Вот, как, к примеру, высокоорганизованный интеллект и алкоголизм. Взяты качества, относящиеся к этической группе «плохо». Ну плохо же, когда человек циничен, жесток, эгоистичен, высокомерен, да? Значит, заносим эти качества в группу качеств, присущих охренительным личностям, вместе с алкоголизмом. По принципу оценочного сходства. Найти противоречия в этой схеме и увидеть, что цинизм, жестокость и т. п. могут быть не только фундаментальными, но и следственными характеристиками, не позволяет привязка к изначально кривой посылке. Аналитик отталкивается от эпитета, а не от сути, и долго недоумевает: почему, наделённые одними и теми же качествами, разные персонажи производят разное впечатление? Почему один «мерзавец» заставляет читателей ходить вокруг него табунами, а при виде второго только рвотный рефлекс возникает?

А всё очень просто. Нет никаких скверных мерзавцев. Есть умные и дураки.

Циничный, безжалостный, эгоистичный умник — логичен и непротиворечив. Его цинизм, жестокость и эгоизм априорно мотивированы его высокоорганизованным интеллектом.

Циничный, безжалостный, эгоистичный алкоголк — умственно отсталый калека и, как любой у.о., ничего, кроме отвращения и брезгливости у умных людей не вызывает. Его цинизм, жестокость и эгоизм внутренне не мотивированы. Они просто тупо составляют фундамент его личности, а не являются изящными следствиями развитого ума. Вот и вся разница.

Это, кстати говоря, к вопросу о том, почему я назвала «Рыцаря Печального Нейтралитета» прекрасным рассказом, а его героя — исключительно правдоподобным и красивым типом.

И о том, заодно, почему я давно уже не говорю обо всех остальных персонажах, созданных Юлией Остапенко.

Что такое человек с высокоразвитым интеллектом? Это прежде всего индивидуальность. Чем обусловлена индивидуальность? Тем, что человек сам ставит перед собой творческие задачи и сам же ищет пути их решения.

Имманентно присущие развитому интеллекту качества ограничат выбор задач. Так, например, умный человек не станет решать задачу под названием «А что получится, если я дам в рыло вон тому прохожему?» Ему такая задача не интересна.

Индивидуальные таланты (вроде вышивания крестиком) определят вероятное направление, в котором человек будет искать задачи. Тот, кому нравится и у кого получается вышивать крестиком, с большой долей вероятности найдёт интересную ему задачу в искусстве. При этом человек останется интересен во всех своих проявлениях, поскольку имманентно присущие ему качества не денутся никуда. Кроме того, индивидуальные таланты определят почерк человека при решении задач, не относящихся к той области, в которой наиболее проявлен талант.

Темпераментом (вроде той же эмоциональной холодности) будут обусловлены путь и характер развития человека в выбранном направлении. Тот же темперамент укажет количество задач, над которыми человек будет работать одновременно.

Наконец, индивидуальные предпочтения (не путать с индивидуальными талантами), вроде антисемитизма, сделают творчество направленным.

Это же проще пареной репы, нэ?!

Это же с молоком матери должно впитываться!

Охренительный персонаж: умён (и, как следствие, наделён всеми имманентно присущими развитому интеллекту качествами), обладает индивидуальным талантом (одним или несколькими, не важно) и определённым темпераментом, а также имеет индивидуальные предпочтения — всё! Ему даже априорно обаятельным не надо быть. Обаяние проявится так или иначе, читатель, в крайнем случае, сам его дорисует. А если автор, паче чаяния, скажет, что такой герой не обаятелен и вообще ему не нравятся, читатели размажут автора по тротуару и будут на всех перекрёстках орать о том, что «профессор совсем заврался».

Есть, правда, и засада. Единственное условие, при котором возможна реализация такого героя, — собственный автора ум и собственное автора мастерство. Умение выгодно преподнести умного человека. Умение предложить ему достойную задачу и заставить его блистать, реализовывая свой план. Умение отыграть второстепенных персонажей. Умение нацелить на героя достойного партнёра-соперника и поставить перед читателем дилемму: кто из этих двух интереснее? Умение не забывать о том, что умный человек априори циничен, безжалостен, остроумен хотя бы на уровне адекватного восприятия, отважен и эгоистичен.

Просто умный человек, написанный честно и грамотно , — а никакой не «мерзавец», не «святой» и не тот, с кем «проще и приятнее» идентифицировать себя читателю. Хотя последнее из виду упускать нельзя: слишком умный персонаж будет для массы непонятен, а значит, неприятен. Но это уже к вопросу об авторских предпочтениях и выборе читательской аудитории. (Однако забавно здесь то, что, интуитивно почувствовав в т. н. обаятельном мерзавце умного человека, читатель идентифицирует себя с ним, как миленький, несмотря ни на какие т. н. недостатки, — просто потому, что спинным мозгом увидит: т. н. недостатки — это имманентно присущие охренительно привлекательному типу качества, без них никуда.)

Или, если перефразировать Юлию Остапенко, красивый герой — это отражение красивого авторского ума.

Прежде чем дать определение «охренительного персонажа», необходимо сделать небольшой экскурс в этологию. Этология, если кратко, это наука, исследующая все виды врожденного поведения, проще говоря — инстинкты. После краткого экскурса в эту науку станет понятнее, зачем она нам потребовалась для определения «охренительного персонажа».