Дэлог Дролма - Дэлог: путешествие за пределы смерти

сотней своих ягнят, их крики сливались в непрерывный гул: «Увы!

Беда, беда! О горе! А-а-а! Отец! Мать! Помогите! Ой, как жжёт!»

Наконец это сумбурное и жуткое видение будто бы

рассеялось.

Посреди другой широкой равнины стоял чёрный железный

трон размером с трёхэтажный дом. На нём сидел

Дхармараджа12, владыка смерти. Его тёмно-багровый лик был

яростен, ужасен и свиреп. Его глаза, сияющие как солнце и луна,

были налиты кровью и сверкали словно молнии. На щеках и в

других местах на лице выступали бородавки. На верхнюю часть

тела накинута свежая шкура слона, вокруг пояса обвязана

содранная человеческая кожа, а нижнюю часть тела закрывала

юбка из тигровой шкуры. Ещё на нём был шёлковый наряд и

множество украшений из кости и самоцветов. На голове —

корона из пяти сухих человеческих черепов. В правой руке у него

была клетчатая доска судьбы, в левой — зеркало кармы13. Он

сидел, скрестив ноги. На сияние, исходившее от тела, было

невозможно смотреть.

Перед Ямой стоял его подручный Змееголовый Злобный и

держал зеркало. Справа от Ямы стоял Львиноголовый Гордый и

держал судебный барабан. За Ямой стоял Обезьяноголовый Рок

и держал весы. Слева от Ямы стоял Бычеголовый Ава и держал

свитки. Их окружали бесчисленные миллионы прислужников

владыки смерти, проявлявшиеся в обликах с головами

всевозможных животных.

Белая Тара и я, девушка, выполнили три простирания и

поднесли следующую хвалебную песнь:

Если есть узнавание — есть лишь одно:

твой собственный ум;

если нет узнавания — есть лишь великий гневный владыка

смерти.

В действительности — это Победоносный,

дхармакайя Самантабхадра.

Мы подносим своё почтение и молитвы к стопам

Дхармараджи.

Если есть узнавание — это будда Ваджрасаттва,

Если нет — это Змееголовый Злобный.

В действительности — это просветлённый ум, полностью

очистившийся от гнева.

Мы подносим своё почтение и молитвы великому

прислужнику, держащему зеркало.

Если есть узнавание, это будда Ратнасамбхава;

если нет — это Львиноголовый Гордый.

В действительности — это просветлённый ум, полностью

очистившийся от гордости.

Мы подносим почтение и молитвы великому прислужнику,

держащему судебный барабан.

Если есть узнавание — это будда Амитабха;

если нет — это Обезьяноголовый Рок.

В действительности — это просветлённый ум, полностью

очистившийся от желания и привязанности.

Мы подносим почтение и молитвы великому прислужнику,

держащему весы.

Если есть узнавание — это будда Амогхаси ддхи;

если нет — это Бычеголовый Ава.

В действительности — это просветлённый ум, полностью

очистившийся от зависти.

Мы подносим почитание и молитвы великому прислужнику,

держащему свитки.

Эти гневные прислужники смерти не знают добра или зла.

Пусть те живые существа, которые ничего не сотворили и не

накопили дурной кармы,

не попадут на путь, с которого невозможно сбежать и

который невозможно вынести, но переродятся в чистой земле

без ошибок и без страха.

Дхармараджа слегка улыбнулся и ответил:

— Ну-ну, складно говоришь, дочь человеческая, а какую

хорошую, благую карму ты накопила? Какую неблагую, плохую

карму ты накопила? Отвечай честно, ложь не спасёт!

Белая Тара встала, сделала три простирания перед

Дхармараджей и произнесла:

— Я должна кое-что сказать в её пользу.

— Очень хорошо, — ответил он.

Эта девушка — дочь семейства ламы Тромге, — сказала

Белая Тара. — Что касается её заслуг, она делает всевозможные

подношения Трём Драгоценностям, почитая их как

превосходящих её. У неё великое сострадание, и она не

презирает несчастных, странствующих монахов и нищих как

стоящих ниже её. Она очень щедра, владыка. Хотя сама она не

очень много практиковала Дхарму Будды, она побуждала других

к практике и подталкивала их к добродетели. Она всегда

обладала великой верой, преданностью и бодхичиттой. Она

никогда не совершала ни единого вредоносного или неблагого

деяния, мой повелитель. Когда она произнесла это, Яма сказал:

— Ну что ж! Змееголовый посмотрит в своё зеркало, чтобы

определить, правда ли это. Змееголовый посмотрел в зеркало и

сказал: Вижу, будто солнце вышло из-за облаков.

Львиноголовый ударил в судебный барабан и

произнёс:

— Звук приятный.

Обезьяноголовый всё взвесил и объявил:

— Её добродетели безусловно перевешивают, а вредных

поступков едва ли один-два.

Наконец Бычеголовый страж поглядел в свитки и сказал:

— Минуточку! Разве ты не совершала вредных поступков,

скажем, не разбивала ли оземь птичьи яйца или проявляла

излишнее упрямство?

На это Дхармараджа усмехнулся и сказал:

— Хо-хо! Ну, дочь моя, хотя ты и сострадательна, ошибки злых

людей тяжелы. Если бы я, судья недобрых поступков, одних

наказывал, а других — нет, то мне, несомненно, пришлось бы

испытать последствия пренебрежения своими обязанностями.

Так что пока я верну тебя в твой мир, но ты должна покаяться в

своих вредных поступках и постараться быть как можно более

добродетельной. Запомни адские видения, послания от тех, кто

умер, — вот слова совета Дхармараджи. Передай их также и

другим, воодушевив практиковать добродетель.

Оглядевшись, я узрела девушку по имени Бидима, уроженку

Сурпа. Чёрная змея толщиной со ствол сосны обвивала её с ног

до головы, будто она была окутана одеялом. Слуги Ямы кричали

и ревели: «Ха-ха! Хо-хо!», отчего стоял оглушительный гул.

Девушка проливала потоки слёз, и я слышала её крики: «Отец!

Мать! Помогите мне!»

А слуги кричали:

О злая девчонка, убивающая змей,

нет смысла взывать к отцу и матери.

Это плод действий, которые ты сама совершила.

Тебе не освободиться тысячу кальп!

Таков был конечный результат того, что она убила змею, когда

жала ячмень в поле. Её старая мать испугалась последствий

этого поступка и сказала ей: «Ты, демоница, не кричи — покайся

в этом деянии!» Дочь только рассмеялась, и результатом стало

это перерождение.

Ещё там была девушка по имени Палкьи из местности

Ньягронг. Слуги Ямы держали над ней железное решето, через

которое поливали всё её тело раскалённым докрасна, кипящим

расплавленным металлом. Её кожа и кости с шипением

лопались и горели. Она лишь хныкала, не в силах даже громко

плакать. Слуги кричали: «Злая девчонка! В обычном мире людей