Дэлог Дролма - Дэлог: путешествие за пределы смерти

Дэлог Дава Дролма

«Дэлог: Путешествие за пределы смерти»

Перевод с тибетского Ричарда Баррона под руководством

Его Святейшества Чагдуда Тулку Ринпоче

Перевод с английского Андрея Беседина

Аннотация

В основу этой книги лёг живой и увлекательный рассказ от первого лица о

путешествии через промежуточные состояния бардо и чистые земли , составленный

шестнадцатилетней девушкой из Восточного Тибета по имени Дава Дролма,

впоследствии ставшей известной женщиной-ламой, духовным наставником и дэлогом,

тем, кто шагнул за порог смерти и вернулся в этот мир, с тем, чтобы рассказать людям

об увиденном. Её глубокое духовное переживание стало для многих ярким

подтверждением истинности учения тибетского буддизма о карме, смерти и тех мирах,

что лежат за её пределами.

Книга представляет интерес для буддистов, тибетологов, буддологов и всех тех, кто

интересуется мистическими учениями Востока.

СОДЕРЖАНИЕ

Дэлог Дава Дролма «Дэлог: Путешествие за пределы смерти»

1

Аннотация

1

Введение Чагдуда Тулку Ринпоче

5

Глава 1 13

ДОСТОСЛАВНАЯ МЕДНОЦВЕТНАЯ ГОРА ЧИСТАЯ ЗЕМЛЯ ПАДМАСАМБХАВЫ 13

ГЛАВА 2

40

ОТРАЖЕНИЯ В ХРУСТАЛЬНОМ ЗЕРКАЛЕ ШЕСТЬ НЕЧИСТЫХ МИРОВ БЫТИЯ 40

ГЛАВА 3

96

ГОРА ПОТАЛА. ЧИСТАЯ ЗЕМЛЯ АВАЛОКИТЕШВАРЫ 96

ГЛАВА 4

109

ЮАОКО. ЧИСТАЯ ЗЕМЛЯ ТАРЫ 109

ГЛАВА 5

120

ЛЕСТНИЦА К ОСВОБОЖДЕНИЮ. ИЗЛОЖЕНИЕ ПОСЛЕДСТВИЙ ДОБРОДЕТЕЛИ И ВРЕДА

120

ПРИМЕЧАНИЯ 129

Глава 1. Достославная Медноцветная гора

129

Глава 2. Отражения в хрустальном зеркале 140

Глава 3. Гора Потала 146

Глава 4. Юлоко149

Глава 5. Лестница к освобождению 151

Как обращаться с буддийскими книгами

152

Введение Чагдуда Тулку Ринпоче

Ещё ребёнком, в Тибете, порой я видел, как вокруг моей

матери Дэлог Дава Дролмы собирались слушатели, внимавшие

её рассказам о путешествиях в иные миры.

При рассказе о божествах в чистых землях её лицо сияло, а

при описании мучений обитателей адов и страждущих духов

прета слёзы градом лились из её глаз. Некоторым она

рассказывала о встречах с их покойными родственниками и

передавала живым просьбы от мёртвых по поводу

незавершённых дел (например, открывала им местонахождение

кладов с монетами или драгоценностями) или их мольбы

выполнять молитвы и ритуалы. Также она доносила от

покинувших этот мир высоких лам духовные советы, которые

ламы по эту сторону смерти принимали с глубоким уважением.

Мою мать за её необычайные способности по всему Тибету

почитали как ламу, хотя более знаменита она была как дэлог —

тот, кто переступил порог смерти и вернулся, чтобы рассказать

об этом.

Её опыт — не просто видения или кратковременные

предсмертные переживания. Пять суток она лежала холодная,

бездыханная, без всяких признаков жизни, в то время как её

сознание свободно странствовало по иным мирам, часто в

сопровождении Белой Тары, божества мудрости. Она

предприняла своё путешествие дэлога, следуя наставлениям,

полученным от Тары в видениях, хотя и против желания своих

учителей - лам, которые умоляли её не рисковать так сильно.

Стоит отметить, что она, шестнадцатилетняя девушка, была

так уверена в своей медитации, что переубедила очень мудрых

лам, которые были куда старше её. Однако же её саму

признавали проявлением Белой Тары — могущественной силы

просветлённого ума, дарующей долголетие и освобождение

живым существам. Всё своё детство Дава Дролма проявляла

замечательную глубину сострадания. Ни один нищий не уходил

от нашего шатра, не получив от неё всё, что могло попасть ей в

руки, — в семье приходилось прятать ценности, иначе она

раздала бы всё.

В чёрном войлочном шатре нашей семьи во время больших

ритуалов могли собраться четыреста человек. Дава Дролме

предлагали почётный трон, как и другим высоким ламам, среди

которых были четверо её дядей, знаменитых во всём Восточном

Тибете. Она была очень взыскательна к проведению ритуалов.

Несколько лет назад я встретил монаха, который помнил её гнев,

когда он плохо играл на канглинге (ритуальной трубе). Её

присутствие пробуждало и желание преодолевать многотрудные

ступени практики, и понимание, что исконная природа этого

постепенного пути — свободное от усилий ригпа. Её сны и

видения были просветлёнными откровениями, а те, что привели

её к переживаниям дэлога, были безошибочно ясными

наставлениями. Однако опасения лам, которые убеждали её не

пускаться в такое путешествие, а поститься, принимать

лекарства и выполнять ритуалы, были небеспочвенны: после

своей смерти и ухода в чистую землю Падмасамбхавы она

встретила своего покойного дядю, досточтимого учителя Какьо

Вангпо, который предупредил, что ей опасно там оставаться и

нужно возвратиться в мир людей, дабы приносить благо

существам. Позднее, когда она путешествовала в бар до, то есть

промежуточном состоянии, разделяющем смерть и

перерождение, а также в мирах адов и прет, проявление богини

Ваджраварахи выразило сомнения, что Дава Дролма сможет

принести много пользы. «Возможно, тебе, моя девочка, надо

вернуться в мир людей. Но, родившись женщиной, ты будешь не

слишком влиятельной. Живых существ в нынешние времена

упадка будет трудно убедить в истинности твоих рассказов».

Белая Тара возразила: «Она героиня с отважным умом!» — и

добавила, что она не послушалась тех, кто пытался остановить

её. «Если она вернётся в мир людей, то сможет рассказать о

последствиях нравственного выбора, когда принимают для себя

благие поступки и отвергают пагубные. Она сможет направлять

умы живых существ».

Опыт личных впечатлений, полученный в других мирах,

поистине придавал моей матери большой духовный авторитет,

когда она учила о правильном поведении, о кармических

причинах о следствиях. Никто не сомневался в ее словах, и не

только потому, что такие великие ламы, как Тромге Трунгпа, были

очевидцами возвращения её мертвого тела к жизни, но и потому,

что она знала, где находятся клады и что делали покойные перед

смертью, — всё это она могла узнать только от них самих, когда

встретилась с ними, став дэлогом. В более зрелом возрасте у

матери был один весьма щедрый благотворитель — богатый

тибетец, который упорно отвергал всякую духовную практику,

пока моя мать не сообщила ему о кладе его покойной сестры.