Николай Лединский - Совмещение пределов. Откровения египетской мумии

Агрессивность свойственна вам. Но она, запом­ни, не запрограммирована свыше. Это свойство низкого уровня сознания. Если ваше сознание поднимется хотя бы на вторую ступень, агрессив­ность исчезнет.

Я уже почти привык бродить с Па Ди Истом по залу и беседовать. Судьба моего учителя необыкно­венна. Его дух устремился к земле, когда в Егип­те со вскрытием саркофага в пирамиде Менкаура потревожили основание шахты, по которой он поднялся в дальний Космос. С момента смерти три с лишним тысячи лет назад он ни разу не проходил реинкарнации, поэтому он напрямую возвращает­ся из Древнего Египта к нам. Ему потребовалось всего несколько десятков лет, чтобы освоиться в земной ноосфере, в современной цивилизации и в русском менталитете. Сейчас он прекрасно ви­дит и различает материальный мир и людей.

Указав рукой на маленькие деревянные фигур­ки древнеегипетских богов за стеклом музейного шкафа, он отметил:

– Вот смотри: белая зверюшка размером с на­персток. Тебе она знакома?

– Напоминает мою болонку. Но именно это су­щество я не знаю.

Это амулет. Вообще говоря, здесь все экс­понаты, как во всем музее, так и в Египетском

зале – мои. Захочу – заговорят, захочу – будут молчать...

Мумия за много веков аккумулировала в себе абсолютно все, что происходило вокруг нее, по­токи всевозможных знаний и энергий, которые являются неограниченным банком данных о че­ловечестве, куда более значительным, чем любая публичная библиотека.

Тут я задал вопрос, который не раз приходил мне в голову:

– Долго еще продлится мое обучение?

– Посмотрим. Пока так и приходи по пятницам...

– Я хотя и привык к твоему астральному обра­зу, но иногда он пугает меня.

– Не бойся. Мне надо, чтобы ты... чтобы ты был у меня под наблюдением.

Что такое «под наблюдением»? Зачем он воз­вращается? Чтобы защитить мумию и уничтожить всех, кто с ней соприкасается? Или чтобы пере­дать через меня свои знания?..

Пора бы властям предержащим принять разум­ное решение: отвезти мумию жреца в Египет да и захоронить по древним обрядам в саркофаге и гробнице. Тогда, возможно, великая душа Па Ди Иста нашла бы покой.

Я все еще набираю знания, но пока не систе­матизирую их.

«Что такое душа в параллельном метафизичес­ком мире, о котором вы догадываетесь, но видеть который вам не дано?» – задал мне учитель задач­ку на прошлой неделе. В этом, кажется, удалось разобраться.

На том свете душа представляет собой отпеча­ток двух видов энергии человека: биологической и духовной. Биологическую можно назвать биопо­лем, а духовную – совестью. Биополе исходит от физического тела некоторое время после смерти человека. Оно не гаснет сразу. Совесть не зависит от тела, она формируется сознанием. Мы не найдем ничего подобного этому виду материи, поскольку он субстанциональный, основополагающий.

Теперь я знаю, что совесть неистребима. После смерти человека она может вернуться на землю, а при достаточно большом своем накоплении мо­жет пройти все двенадцать часов ночи. Именно она дает вечную жизнь. Для ясновидящего она ма­териальна и состоит из микролептонов – мельчай­ших светящихся частиц. Человек окружен ими, погружен в них. Они и есть тот материал, который мы обыкновенно называем бессмертной челове­ческой душой.

В отличие от биополя совесть не несет на себе никаких следов эмоций. В ней запечатлеваются только высшие стремления, то, что человек во всех своих перевоплощениях наработал для Космоса.

Не все стремления служат возвышению совес­ти. Ее усиливают, увеличивают лишь те из них, которые достигают второй или даже третьей сту­пени царства Света, – стремления, направленные в Космос. Совесть создается благой мыслью. Биз­нес, деньги, слава, семья не противоречат совес­ти, если ими подготавливаются предпосылки для философских мыслей, но в конце концов земные наполнители совести должны отключиться.

Мысль, создающая совесть, подобна зелёному лучу ранним утром на море, возникающему при особом преломлении света. Говорят, видевшему его, он сулит счастье. Есть такие особые мысли, Которые, как телескоп, раскладываются колено за коленом и продвигают человека к вечности. Они бескорыстны, нетщеславны. Человек формулирует их во имя чистого познания, без дополнительных оттенков. Они приходят на фоне творческого подъ­ема и упоения изыскательской работой. Человек не знает, зачем он ею занимается, но он поглощен поиском. «Зеленый луч» – это своего рода формула гениальности или формула высшего откровения. Попав в этот луч, человек, как реактивная ракета, начинает прорываться вверх, сжигая за собой все ступени одну за другой.

К сожалению, через короткое время он снова падает на землю, где обычно пребывает его дух. Высшее просветление длится секунды, а высшее знание, постигнутое в эти мгновения, теряется из- за греховной человеческой сущности. Как только к чистому устремлению присовокупляется мате­риальный или карьеристский интерес, оно момен­тально обесценивается и не работает на связь с Вы­сшим сознанием, прерывается. Что не даетчеловеку подняться над землей, так это его «задние» мысли.

Попасть в «зеленый луч» очень непросто, а по­стоянно жить в контакте с совестью практически невозможно. У обычных людей совесть накаплива­ется от случая к случаю... Как живет обычный чело­век? Разбрасывает свои силы и время на множество разнообразных занятий: рассуждения общего по­рядка, сон, еда, работа, покупки, дети, общение... Совесть при этом плохо наполняется.

Другое дело, когда человек не очень-то задумы­вается над тем, что он ест, во что одевается. Если им не владеют страсти и он не раб житейских при­вязанностей, если он направит всего себя на пос­тижение Высшего знания, если его жизнь и пос­тупки будут диктоваться только этим, он может создать себе светлую и сильную совесть и после смерти пройти весь ночной путь.

Лабораторная жизнь едва теплилась, но мы как-то поддерживали чахлое пламя науки. Сергей ждал моих предложений – я читал это в его глазах. Об эксперименте говорить было рано. Я заметил, что политическая борьба, события не потрясали и не увлекали меня, как еще совсем недавно. День был четко расписан: работа, библиотека, ночное бдение за письменным столом.

На изображениях египетских фараонов и сфинк­сов всегда присутствуют некие загадочные «голов­ные уборы». Я высказал учителю предположение, не микролептоны совести ли это. Па Ди Ист согла­сился и продолжил:

– Для древних египтян понятие совести имело сакральный смысл. Правда, совесть называлась иначе – тенью. Считалось, что она неотъемлемая часть человека и с уничтожением тени (например, Пожирателем теней в шестом часу ночи) то же самое происходит и с ним. По аналогии с обычной тенью: ты ведь знаешь, мертвые не отбрасывают тени.