Александр Дананн - Память крови

Мозолистое тело (лат.) – сплетение нервных волокон в головном мозге плацентарных млекопитающих, соединяющее правое и левое полушария. – Прим. пер.

Gèrard Heym, Glossario: Gustav Meyrink, Le Dominicain blanc , pp. 233-234.

Laurence Delaby, op. cit. , pp. 38, 45.

Коническое сооружение над буддийскими реликвиями, пагода. – Прим. пер.

P.D. Ouspensky, op. cit. , pp. 101-102.

René Guénon, L'Erreur Spirits, op. cit. , p.58. Анна-Катарина Эммерих утверждает, что Господь говорил ей о таинстве Ковчега Завета, касающемся евхаристии: «Он убеждал, – говорит Эммерих, – в значимости костей святых. Он рассказывал об Аврааме, о костях Адама, кои патриарх возложил на алтарь прежде, чем предложил свою жертву. Ещё Господь наш говорит о таинстве Ковчега Завета после своего Воскресения и удостоверяет, что таинство сие было телом его и кровью его, кои он оставил до конца времён» ( Житие Господа нашего ).

Должны заметить, что на Западе для исполнения определённых обрядов в некоторых родах используется прах, добытый из черепа предков.

Mircea Eliade, Le Chamanisme et les techniques archaïques de l’extase , Paris, 1968, pp. 138-141.

Среди прочих источников, см. статью, упоминаемую в Mircea Eliade, op. cit. , p. 138, nota 2 (Adolf Friedrich, «Knochen und Skelett in der Vorstellungswelt Nordasiens», Wiener Beiträge ᕳur Kulturgeschichte und Linguistik , V, 1943, p. 194).

В одном из примечаний (Mircea Eliade, op. cit. , p. 139, nota 5) Элиаде указывает, что «Вальдемар Люнгман (Waldemar Liungman, Traditionswanderungen. Euphrat-Rhein , Helsinki, 1937-1938, vol. II, p. 1078) упоминает, что запрет разбивать кости животных мы встречаем в сказках евреев и древних германцев, на Кавказе, в Трансильвании, Австрии, альпийских странах, во Франции, в Бельгии, Англии и Швеции. Будучи, однако, рабом своих ориенталистско-диффузионистских теорий, шведский учёный считает все эти верования довольно новыми и приписывает им восточное происхождение». Далее Элиаде приводит примеры: «Гагаузская легенда рассказывает, как Адам, чтобы дать жён своим сыновьям, собрал кости различных животных и попросил Бога, чтобы тот их оживил. В одной армянской сказке охотник попадает на свадьбу духов леса. Приглашённый к пиршеству, он воздерживается от яств, но уносит с собой доставшееся ему ребро быка. Впоследствии, собирая все кости животного, чтобы оживить его, духи вынуждены заменить недостающее ребро ореховой веткой. В связи с этим можно вспомнить один эпизод из Младшей Эдды – случай с козлом Тора. Отправившись в путешествие на своей повозке, запряжённой козлами, Тор остановился у одного крестьянина. «В тот вечер Тор взял и убил своих козлов. Содрав шкуру, их положили в котёл. Когда они сварились, Тор и его товарищи сели за ужин. Тор пригласил также крестьянина, его жену и детей… Затем он положил козлиные шкуры возле очага и сказал крестьянину и его людям, чтобы те бросали кости на шкуры. Но у Тьялфи, сына крестьянина, осталась бедренная кость одного из козлов: он расколол её ножом, чтобы добраться до мозга. На следующий день Тор встал перед рассветом, оделся, взял молот Мйоллнир и благословил останки козлов. Оба козла поднялись, но один хромал на заднюю ногу»» ( Видение Гюльви , гл. 26; G. Dumézil, Loki , Paris, 1948, p. 45–46). Данный эпизод свидетельствует о том, что древние германцы сохранили архаические представления охотников и кочевников. Это не обязательно является признаком «шаманской» духовности. Тем не менее, мы его здесь привели, оставляя за собой задачу анализа остатков индоарийского шаманизма после изложения общих представлений о теориях и практиках шаманизма. Всё же относительно воскрешения из костей можно было бы упомянуть известное видение Иезекииля, хотя оно и относится к совершенно иному религиозному горизонту, чем рассмотренные выше примеры: «Была на мне рука Господа, и Господь вывел меня духом и поставил меня среди поля, и оно было полно костей… И сказал мне: сын человеческий! оживут ли кости сии? Я сказал: Господи Боже! Ты знаешь это. И сказал мне: изреки пророчество на кости сии и скажи им: кости сухие! слушайте слово Господне! Так говорит Господь Бог костям сим: вот, Я введу дух в вас, и оживёте. И обложу вас жилами, и выращу на вас плоть, и покрою вас кожею, и введу в вас дух, и оживёте, и узнаете, что Я Господь. Я изрёк пророчество, как повелено было мне; и когда я пророчествовал, произошёл шум, и вот движение, и стали сближаться кости, кость с костью своею. И видел я: и вот, жилы были на них, и плоть выросла, и кожа покрыла их сверху» и т. д. (Иез. XXXVII:1-8). Элиаде рассказывает, что «в ацтекской легенде человечество появляется из костей, извлечённых из подземного мира» (Mircea Eliade, op. cit. , p. 140, nota 3; см. также H.B. Alexander, Latin American Mythology , «The Mythology of all Races», vol. XI, Boston, 1920, p. 90). Эта легенда такова (Элиаде её не воспроизводит): Кетцалькоатль , в сопровождении своего двойника, спускается в царство мёртвых и, выдерживая испытания, коим его подвергает «Владыка бесплотной страны» ( Миктлантекутли ), собирает кости умерших в предыдущие космические эпохи и относит их в мифическую страну Тамоанчан . Кости помещают в драгоценный сосуд, и Кетцалькоатль проливает на них кровь, хлынувшую из его тела. Так появились люди, прозванные масегуалами , «достойными», поскольку обрели жизнь благодаря крови бога (см. Enciclopedia delle religioni, op. cit. , vol. IV, p. 322).

По словам Франческо Ваттиони, он «вынужден был обратиться к исследованию древнеегипетских и эллинистических источников, а также первобытных народов для объяснения запрета на изъятие костей из земли». Достаточно упомянуть здесь несколько свидетельств, проигнорированных моими предшественниками; во-первых, это Сервий: «Поистине, пунийцы говорят, что из костей происходят потомки, коих мы называем [потомками] по крови» (Сервий, из комментария к «Энеиде» Вергилия: IV, 625).

Костям присваивается то же свойство, каковым Библия наделяет кровь. Но в сочинении, приписываемом Клименту Александрийскому, с отсылкой к евангелию от Иоанна (Иоан. XIX:36), утверждается, что «подобно примеру с Адамом, кости в устах пророка суть аллегория души» (см. Климент Александрийский, Извлечения из Теодота , 51:2; 62). Значит, кость выполняет ту же самую функцию, что и душа, и проявляет её на уровне крови, каковая является обиталищем души. К двум этим доводам необходимо присовокупить слова святого Анастасия, который заявляет: «Кости – это сила души». Дополнительно объяснялось, почему плоть и кости (Быт. XXIX:14; Суд. IX:2; 2Цар. V:1; XIX:12-13; 1Пар. XI:1; Иез. XXIV:4) эквивалентны плоти и крови, и почему в Книге Иисуса, сына Сирахова (Сирах. XLVI:14: «Да процветут кости их от места своего» и XLIX:12: «Двенадцать пророков – да процветут кости их») кость, даже кость умершего, способна «процвести» и вернуться к жизни, и почему в книге пророка Иезекииля (Иез. XXXVII:3) говорится о жизни костей (см. также Ис. LVIII:12, согласно Александрийскому и, косвенно, Синайскому кодексам, и Ис. LXVI:14; 4 Макк. VI:26). Так отвечали на вопрос о том, почему кости приходится сохранять и перемещать (Быт. L:25; Исх. XIII:19; Нав. XXIV:32; 1Цар. XXXI:13; 2Цар. XXI:12-13; 3Цар. XIII:31; 4Цар. XXIII:16; Ам. VI:10; Иер. VIII:1; Вар. II:24; Плач. I:13; 1Макк. XIII:25), хоронить в земле (2Цар. XXI:14; 1Пар. X:12) и сжигать (3Цар. XIII:2; 4Цар. XXIII:20; 2Пар. XXXIV:5; Ам. II:1; Иез. XXIV:5; 4Макк. VI:26).