Джон Ури Ллойд - Этидорпа, или край Земли

Меня знавали под многими именами и многие люди утешились. Пронзи имя моё в анналах времени - и возлюбленные дочери Зевса и Диона исчезнут, а с ними и грация, красота женщины. Было бы утеряно внимание пенистого ребёнка Кипрского моря, а Венера - богиня любви не занимала бы места в песне. Сама Любовь, как божественное понимание поэта, как человеческое высочайшее представление о самых чарующих небесах, были бы погребены с лавром и розой. Моё имя - Этидорпа, истолкуй его правильно, и у тебя будет то, что для человечества есть сущность любви, матерь всего облагороженного. Тот, кто любит жену, поклоняется мне, а та, кто в свою очередь создаёт счастливый домашний очаг, близка мне. Я - Этидорпа, начало и конец Земли. Узри же во мне антитезу зависти, противоположность злобе, врага печали, хозяйку жизни, королеву блаженства бессмертия".

"Знаешь ли ты, - продолжала она мягким и сладостным голосом, несущим приятное ощущение неописуемой правдивости - знаешь ли ты, что человеческое представление о небесах водружает меня, Этидорпу, на трон высочайший? Очарование девственницы я сочетаю с преданностью жены и божественностью матери. Отними у человека сокровища, которые я воплощаю, и он будет бездомным, беспризорным и лишённым любви. Тогда мыслью о небесах будет нечто наподобие мрачного представления угрюмой банальности. Жизнь в таких небесах, лишённых любви - и об этом учит Писание - есть бесконечная мука.

Любовь, - каким бы именем она не обозначалась - правит миром. Лиши холодного человека науки того, что привязывает его к жизни мысли - и труд его закончится. Отдели мастера музыки от аккорда, который соединяет его душу с голосом - и песни его утихнут. Умертви ощущение любви, с которым художник несёт своё искусство, и поскольку исчезнет дух, стоявший за его мыслесценой - касание его станет холодным, а кисть невыразительной. Солдат думает о доме и своей стране и без ропота проливает кровь свою.

И всё же существуют понижающие состояния любви, ведь любовь к стране строит нацию, так же как любовь к грабежам может разрушить её. В человеческой жизни любовь к божественному и прекрасному противоположна унизительной и порочной любви, и я, Этидорпа, есть высочайшая любовь человека. Как одна и та же сила связывает молекулы розы, фиалки и ядовитых наркотиков, так одна и та же душа с её представлением может служить любви во имя добра и любви во имя зла. Любовь может руководить тираном и побуждать святого. Она может заставить человека пытать ближнего своего или стремиться облегчить его боль.

Поэтому пристрастие человека служить своему божественному или злой страсти каждый может назвать ступенью любви, и служением такой страсти любовь одного сердца может проявиться как противоположность любви другого. Как для одного человека вкус горечи более приятен сладости, а кислота - более предпочтительнее других, так для другого любовь к прекрасному лучше другой любви. Один радуется уродливому, а другому доставляет радость видеть страдания своего соседа. Та фаза любви среди всех, которая облагораживает, приносит человечеству величайшую степень блаженства и утешения. Но та же любовь, которая унижает, есть любовь вопреки, какое бы название не имели выражающие её страсти. Любовь правит миром и она близка самой напряжённой и божественной любви человека, и я, Этидорпа, есть душа Высшей Любви ". Она колебалась.

"Продолжай".

"Я уже сказала и, сказав это, выразила истину, что пришла я с той стороны пустой оболочки материального золота и серебра, которая является пониманием небес. Иди же со мной, и в доме моём найдёшь ты верность человеческой души, коридоры небесного здания, обогащённого драгоценными камнями и тонкими металлами. Но то, чему не хватает моих улыбок и граций, опустошено. Золотому тельцу больше не поклоняются, паутина неподвижных гирлянд и пыли самостных мыслей искажена, чёрная и сухая, подобно саже огней сатаны, которая на ней осела, подобно пыли античных саркофагов, покоящейся без волнения. Помести на одну сторону небеса, которые восхваляют скряги, охваченные золотой лихорадкой, а на другую - Этидорпу и сокровища, идущие со мной к мужчине и женщине (ибо без меня ни жена, ни отец, ни дитя не могут существовать) - и от всех других небес отвернётся человечество. Благороднейший дар Неба человечеству есть высочайшее ощущение любви, и я, Этидорпа - душа любви".

Она прекратила говорить, и как только я посмотрел на форму рядом со мной, так сразу же забылся в оцепенении.

Разбейте цвета радуги на единичные оттенки, обладающие атрибутами всех остальных, помножьте эту сущность на беспредельность - и у вас будет меньше насыщенности, чем та, которая была в каждом из комбинированных цветов, явленных отделкой её одеяния. Осветлите в тысячу раз нежность пухового одеяла, удерживая всё же ощущение его субстанции, и вы не воспримете мягкость того газового материала, который украшал её простые переливчатые одежды. Соберите оттенки, разбросанные множеством сияющих ангелов, а затем обсыпьте этот конечный цвет звёздной пылью и покрасьте им одеяние более яркое, чем сатин, и у вас будет меньше красоты, чем та, которую выражало скромное платье, облегающее эту фигуру. Соберите аромат духа дикой розы и добавьте его к душе серой амбры и квинтэссенции экстракта ароматов Востока, и всё же вы не получите того восхитительного благоухания, которое пронизывало всё моё существо, когда она приблизилась. Она стояла передо мной стройная, гибкая, симметричная и излучающая. Её волосы были более прекрасны, чем это можно описать пером: они были бесцветны, потому что изобразить их известными смертным цветами невозможно. Лицо её излучало всю красоту тех, кто ей предшествовал. Она не могла быть прекрасной, ибо ни одно представление о красоте не может приблизиться к её красоте. Она не была духом, и, безусловно, материальное вещество было частью её формы. Она не была и ангелом, ибо за её плечами не выдавались крылья, показывая фигуру серафима.

"Нет, - в восхищении сказал я - она создание других краев. Писание ничего не говорит о таком существе, она не ангел и не человек, а..."

"А кто?" - сказала она.

"Я не знаю" - ответил я.

"Тогда я скажу тебе - ответила она - я скажу тебе о себе и своих спутницах. Я покажу тебе наш дом, пронесу сквозь тени небес той страны грёз, ибо небеса без Этидорпы отбрасывают тень по сравнению с этим. Смотри - сказала она - и элегантными пальцами своими сняла со своей одежды фрагмент прозрачной плёнки, которую я раньше не заметил."Видишь, это паутина, из которой был соткан мой подол, когда я шла на встречу с тобой, пройдя через зловещие коридоры нелюбимых небес материалистов".

Она бросила его на пол и я остановился, чтобы поднять, но тщетно - пальцы мои прошли сквозь него, словно сквозь туман.