Гузель Хуснуллина-Махортова - Мастер Судьбы. Ты сможешь всё

Нужно было найти ответы на десятки «почему» и, продираясь сквозь гордыню, что смогу сама справиться с личными проблемами, перебрав несколько психотерапевтов, я отправилась в увлекательное и опасное путешествие к драконам, запертым в подвалах подсознания.

Мама была такой классической советской женщиной, и я такой типичный ребёнок соответственно, с пяти лет возвращающийся самостоятельно из детского сада с ключом на шее. Воспитанием как таковым занималась бабушка-мусульманка, когда жила с нами.

Воспитание восточной девочки предполагает достаточно строгое регламентирование поведения в быту. Если я поступала не подобающим образом, бабушка поджимала губы и сурово говорила на татарском: «Мусульманка так не делает. Аллах покарает тебя». Бабушка умерла, а маме не было до меня особого дела. Казалось, я существовала для неё только в качестве мишени для агрессивной критики. У меня было стойкое ощущение, что если буду стараться учиться на одни «пятёрки», очень чисто прибираться в квартире, готовить замечательный ужин к приходу родителей, заниматься с младшим братом, она полюбит меня. Увы…

Мое самовоспитание продолжилось с помощью великой русской литературы. Как-то заведующая библиотекой, проникнувшись симпатией к хорошей девочке, предложила дефицитные в то время куртуазные французские романы. Вот с такой смесью татарского и французского я и приехала поступать в МГУ. Не то чтобы, подобно чеховским сёстрам, рвалась в Москву, – не хотела замуж за местного головореза, чья природная склонность к садизму подкреплялась вседозволенностью партийно-номенклатурного отца. Его признания в любви «я тебя так люблю, что убить хочется» не вписывались ни в каноны Ислама, ни великой русской, ни французской литературы. Если бы знала, что нельзя убежать от Судьбы, никогда бы не уехала. Когда-нибудь напишу роман про министерство добрых дел, в поле зрения которого попала, оказалавшись близкой знакомой внука члена ЦК КПСС, в разы превосходившего по социопатичности уральского Ромео.

Мировоззрение, сформированное из предписаний Корана, Чехова-Тургенева, Прево-Лакло-Бальзака, сталкиваясь с объективной реальностью, терпело фиаско. Мозг закипал. Голос бабушки говорил: «Аллах покарает тебя». Тоненько плакала чеховская Мисюсь, хором греческой трагедии вступали тургеневские девушки. Отдельная партия была отведена Манон Леско с её инфернальной нежностью и чувственностью. И этот ящик Пандоры я носила с собой, достигая внешних целей, но в душе захлёбывался от плача отвергнутый ребёнок.

Мне понадобилось пять лет личной терапии, чтобы признать тот факт, что мама никогда не любила и не полюбит меня. Не стоит проецировать детские мечты на окружающих людей, оправдывая чужие ожидания, стараться изо всех сил быть хорошей и послушной в надежде заслужить любовь.

Я повзрослела, когда ощутила, сколько агрессии скопилось во мне от несбывшихся фантазий, иллюзий, отчаянных попыток получить материнскую любовь от мужчин. И отчаянные головорезы, отвергающие нормы и правила общества, это моя Тень, вскормленная безусловным послушанием матери.

Пустота – следствие коррозии души, сжигающей агрессии от унижения и бессилия пережитых в детстве. Но не менее важным этапом исцеления стало прощение и принятие матери, её детской драмы сироты времён Великой Отечественной войны.

Из детской психологии ушла не только потому, что выросли мои дети, но ещё и потому, что посчитала, что всё сделала для мамы и своего раненого ребёнка. Моя программа по формированию эмоциональной компетентности у детей-сирот дошкольного и младшего школьного возраста была внедрена в 39 детских домах Москвы и области. Проективная методика исследования личности ребёнка «Расскажи историю» в списках обязательной литературы университетских программ, ежегодных справочниках по психодиагностике, но, пожалуй, самое главное – её используют судебно—медицинские психологи, диагностируя малолетних преступников.

Как это часто бывает и вполне соответствует архетипу раненого целителя, сама стала психотерапевтом. Моими первыми клиентами были дочь Гения, обласканного Вождями (что там Дима Билан, приглашённый за 10000 у.е. на день рождения с одноклассниками, там класс формировался из детей ближайшего окружения), и «нижний» в БДСМ. И оба были по-своему несчастны. Причина внутренних конфликтов в подавлении агрессии, чрезмерном послушании, страхе перед Отцом и жестокой матерью.

Начала писать, и творчество стало катарсисом. Явственно ощущала, что несу в себе энергию запретных тем, о которых не принято говорить вслух, но это совсем не означает их отсутствия в социуме. Твёрдо знала, что исключения лишь подтверждают правила. Мы все в той или иной степени дети Луны, а отрицающие личную Тень безжалостны к другим, именно из таких «святош» вырастают инквизиторы.

На сайте «Сноба» нашла благодарную аудиторию читателей. И в определённый момент почувствовала, что созрела для книги о глубинных процессах в женской психике.

Редко за помощью обращаются мужчины. Когда очередной молодой человек говорит о том, что прошёл Путь, уже приблизительно представляю вехи этого пути. «Мальчик со скрипочкой», «ботаник», решивший избавиться от «правильного» воспитания, пустившийся во все тяжкие. «Бойцовский клуб» Чака Паланика как манифест личностного роста. Но в настоящий момент на перепутье – «плохим» мальчиком быть устал, а «хорошим» уже не получается.

Отдавая должное гендерным различиям, не предлагаю взрослым хорошим девочкам вступить в «Бойцовский клуб», но исключительно в контакт на символическом уровне с вытесненной агрессией. Дойти до истоков возникновения и направить её в конструктивное русло личностной трансформации. Энергию расщеплённого атома можно направить как для разрушения, так и для созидания. И агрессию можно использовать не для разрушения себя или окружающих, а для переработки теневых аспектов души, сотворив из личных недостатков достоинства, придав неповторимый шарм своей индивидуальности.

Когда книга была написана, отправила её в небольшое профессиональное издательство, обещавшее опубликовать рукопись карманным тиражом и с мизерным гонораром. Через год получила отрицательный ответ от коллег, которым в своё время оказала существенную поддержку.

Не стала молча плакать в подушку, как это случалось неоднократно раньше. Сказала всё, что думаю, может быть, впервые в жизни. А когда справилась с охватившим отчаянием, открыла почту, то увидела письмо от редакции «Сноба», начинавшееся так: «Организационный комитет государственной премии в области современного искусства имеет честь пригласить Вас…».

В тот момент показалось, что сам Бог в лице Дорогой Редакции подмигнул мне и сказал: «Не сдавайся!».