Джошуа Поллок - Путь сердца. Простая практика, которая изменила жизни миллионов людей по всему миру

Однако, исходя из определения Патанджали, люди обычно принимают дхарану за состояние сильной концентрации. Давайте рассмотрим этимологию этого слова. Дхарана происходит от санскритского корня „ дхар “, что означает „что-то, что удерживает“, или „что-то, что содержит“. Мы подобны крошечному зародышу, которого мать несет в себе и питает. Где же мы обретаем силы? В сердце. Когда мы – в сердце, в состоянии полного покоя, происходит нечто особенное, точнее, нечто сакральное. В природе семена прорастают в лоне матери-земли благодаря комфортной среде, в которой они находятся. В этой комфортной среде они раскрываются и сбрасывают свой защитный слой. Почему? Потому что они чувствуют, что окружены защитой земли. Когда мы испытываем тот же уровень комфорта и защиты в лоне сердца, божественное семя начинает раскрываться, и постепенно возникает новая духовная жизнь, совершенно новый диапазон сознания.

В таких условиях мы чувствуем глубокий покой. Испытываем неописуемую безмятежность. Когда мы настолько безмятежны, может ли ум продолжать быть беспокойным? Могут ли наши эмоции бушевать внутри нас? Всё теперь успокаивается, и мы приходим в состояние полной удовлетворенности.

Нам не нужно удерживать объект медитации в своем уме, как люди часто полагают. Это было бы очень утомительно. Скорее, объект медитации удерживает нас.

Следующая ступень Патанджали – это дхьяна, что означает „удерживать ум на одном объекте“. Но, когда ум находится в состоянии покоя, нам не нужно удерживать его. Он уже на месте. Он просто пребывает в состоянии равновесия».

«Значит, дхарана и дхьяна на самом деле описывают одно и то же состояние», – заметил я.

«Правильно, – сказал Дааджи. – Нет разницы между сосредоточенным умом и спокойным умом. Они неразличимы. И давайте не будем путать расслабленный ум с вялым умом. Нет, в этом состоянии наша осознанность становится динамичной. Сознание погружается в божественное присутствие внутри нас. Мы полностью поглощены этим. Когда наш уровень поглощенности переходит определенный порог, мы называем это „самадхи“, что является восьмой и последней ступенью в системе Патанджали.

Поскольку самадхи является последней из этих восьми ступеней, люди обычно считают его великой кульминацией духовного путешествия. На самом деле самадхи – это только начало. Еще очень многое лежит за его пределами. На самом деле многие из нас ощутили вкус самадхи уже в самый первый день медитации, как это было и у тебя. Наше переживание самадхи углубляется и изменяется по мере нашего развития.

Самадхи – это глубокая медитация. Это глубокая поглощенность божественным объектом. Затем мы начинаем сливаться с божественным присутствием внутри.

В конечном итоге мы становимся единым целым. Однако полное единство наступает не сразу. Это постепенный процесс. С каждой последующей медитацией можно все глубже погружаться в это слияние. И с каждым крошечным этапом единения мы испытываем чувство завершенности, которое невозможно сравнить ни с чем, что мы испытывали когда-либо раньше. Наше сердце пропитывается покоем и удовлетворением. В таком состоянии разве нас может что-нибудь потревожить? Разве мы можем по-прежнему чувствовать стресс или неуравновешенность? Ум расслаблен лишь тогда, когда в сердце – покой.

Тем не менее многие считают, что медитация – это просто состояние умственного бездействия – безмыслия. Немногие поняли, что в основе внутреннего безмолвия лежит состояние единения. Люди часто принимают безмолвие ума за конечную цель, не осознавая причинуэтого безмолвия. Полагая, что медитация – это упражнение по подавлению мыслей, они изобретают разные искусственные способы, чтобы вызвать состояние безмыслия. Безусловно, в теле есть определенные точки, которые, если на них сосредоточиться, приводят к безмыслию (именно поэтому некоторые люди медитируют на кончик носа). Однако если нет единения, то безмыслие – это лишь состояние невежества, умственной притупленности, и от него нет никакой пользы. Это не самадхи.

Давайте теперь рассмотрим само слово. „Самадхи“ представляет собой сочетание двух санскритских корней, которые означают „равный“ и „изначальный“. „Сама“ означает „равный“, „аади“ означает „изначальный“. Итак, в самадхи мы входим в состояние, равное изначальному состоянию, которое преобладало до того, как человек пришел в существование. В то время еще не существовало ничего, кроме Источника, из которого мы появились. В том состоянии был идеальный покой и совершенное равновесие.

В действительности „сама“ означает не только „равный“, как я только что сказал, но также может означать „равновесие“. Поэтому мы можем также перевести самадхи как „изначальное равновесие“».

«Значит, самадхи – это состояние, равное нашему изначальному состоянию, которое было состоянием равновесия», – сказал я.

«Именно, – сказал Дааджи. – Существует даже и третий способ образования слова „самадхи“. Объедините „сама“, что означает „равновесие“, с корнем „аадхи“, что означает „умственное расстройство“. В этом сочетании самадхи также означает „уравновешивание умственного расстройства“. Это описание действительно раскрывает суть! В самадхи обеспокоенный ум возвращается к своей изначальной, сбалансированной природе. Равновесие – это естественное состояние ума. Беспокойство – это что-то искусственное. Оно пришло позже. Это то, что мысоздали».

«И продолжаем создавать», – сказал я.

«Да, – сказал Дааджи. – Беспокойство вызвано нашими действиями, а равновесие – это естественное состояние.

Когда вы оставляете явления и события в покое, они приходят в равновесие сами собой. Поверхность пруда только тогда покрывается рябью, когда что-то нарушает его покой. Сам по себе он спокоен».

«Поэтому мы не можем создать равновесие», – сказал я.

«И мы не можем создать состояние самадхи, – продолжил Дааджи. – Мы медитируем, и самадхи приходит само по себе. Это то, что остается после того, как всё остальное успокоилось. Это и есть медитация: сосредоточенность без усилий на бесконечном объекте.

Если объект ограниченный, ваше восприятие ограничено. Например, многие люди повторяют мантры. Но, повторяя одно слово снова и снова, они только помещают свой ум в оковы. Они ограничивают свое восприятие узкими границами слова, которое они повторяют. Ориентируясь на ограниченную идею, ваше восприятие становится однонаправленным. Когда восприятие направлено на один объект, вы упускаете все, кроме этого объекта. Вы похожи на лошадь, носящую шоры, чтобы видеть только объект и ничего другого. Ваше восприятие ограничено».