Антоний Храповицкий - Собрание сочинений. Том I

И вам, добрым христианам, приходилось, вероятно, в это печальное время терпеть озлобление и ненависть со стороны не только чужих, но и со стороны ваших знакомых, родных, даже собственных детей за благочестивую жизнь и за внимание к слову Церкви. Знайте же, что эта ваша горькая участь есть блаженная участь Господа Иисуса. Утешайте себя этим. И как Он, будучи распинаем, молился за своих врагов: Отче! прости им, ибо не знают, что делают (Лк. 23,34), – так и вы, когда вам за вашу веру и благочестие приходится терпеть ненависть и насмешки, скажите в вашем сердце: Отче! прости им, ибо не знают, что делают.

От разных лиц получаю я письменные запросы о том, как можно оправдать войну с христианской точки зрения. Ответить на вопрос, поставленный в такой общей форме, совершенно невозможно: нужно разложить его на более частные и более определенные вопросы. Это необходимо потому уже, что войну ведет государство, а Христово учение и учение св. апостолов не устанавливает никаких правил для жизни государственной, и нигде в Новом Завете не предусмотрено о том, что будут существовать когда-либо христианские государства: приказано только исполнять те пассивные требования, которые предъявляются со стороны государства подданным – повиноваться властям (см. Рим. 13,1–7), в особенности же царю и другим начальникам как поставленным от него (см. 1 Пет. 2, 13), затем молиться за царя и тех, кто во власти (см. 1 Тим. 2,1–2), платить подати, установленные царским законом, и т. п. (см. Мф. 22,21). Можно с уверенностью прибавить к этому, что на государство, даже языческое, Господь, Предтеча и апостолы не взирают как на явление отрицательное, но как на разумный порядок человеческой жизни. Так, святой Иоанн Креститель не осудил ремесла ни мытарей, ни воинов, но только приказал им не допускать злоупотреблений (см. Лк. 4,13); в своих притчах наш Спаситель нередко говорит о царях и их распоряжениях как о явлении вполне нормальном и разумном, причем цари представляются обыкновенно милостивыми и справедливыми. Благоразумный разбойник изрекает слова, помещенные евангелистом с полным сочувствием его мыслям: Мы осуждены справедливо, потому что достойное по делам нашим приняли, а Он ничего худого не сделал (Лк. 23,41). Еще определеннее высказывает благоволительное отношение христианства к идее государственной власти ап. Павел в Послании к Римлянам: Всякая душа да будет покорна высшим властям, ибо нет власти не от Бога; существующие же власти от Бога установлены. Посему противящийся власти противится Божию установлению. А противящиеся сами навлекут на себя осуждение. Ибо начальствующие страшны не для добрых дел, но для злых. Хочешь ли не бояться власти? Делай добро, и получишь похвалу от нее, ибо начальник есть Божий слуга, тебе на добро. Если же делаешь зло, бойся, ибо он не напрасно носит меч: он Божий слуга, отмститель в наказание делающему злое. И потому надобно повиноваться не только из страха наказания, но и по совести. Для сего вы и подати платите, ибо они Божий служители, сим самым постоянно занятые. Итак отдавайте всякому должное: кому подать, подать; кому оброк, оброк; кому страх, страх; кому честь, честь (Рим. 13,1–7).

Конечно, для последователей Л. Толстого, совершенно отрицающего авторитет посланий, и особенно ап. Павла, эти слова не имеют значения, но во всяком случае толстовцы не правы, навязывая приведенному изречению такой смысл, будто бы цари всегда поступают справедливо; такого смысла здесь нет; здесь просто указывается преобладающий справедливый характер правительственных распоряжений, которому невольно подчиняется даже и неправедный судья Христовой притчи; но этим совершенно не отрицается возможность резких и частных исключений, как и в словах Спасителя о том, что даже злой отец не подаст сыну камня, когда он просит у него хлеба.

Таково учение Священного Писания: оно повелевает уважать и исполнять требования языческой государственной власти, не осуждает звание воина, судьи и сборщика податей, но нигде не дает указаний на желательные порядки в государстве христианском, ни на то, что когда-либо будут существовать такие государства. Более определенно выражается об этом Церковь в своих канонических постановлениях, которые для сознательного христианина должны иметь такое же значение, как и слова Христовы, потому что самое собрание последних, т. е. состав святых Евангелий и вообще Нового Завета, мы приемлем по указанию тех же церковных канонов, тогда как протестанты, отвергающие каноны Вселенских Соборов, не имеют решительно никаких оснований для того, чтобы 1) вместе с нами признавать 4 Евангелия, 21 послание и Апокалипсис подлинными, а прочие существующие 8 Евангелий подложными и 2) признавать боговдохновенным наш состав Нового Завета, а не вошедшие в него послания учеников Христовых и Павловых Варнавы и Климента, а также и послание ап. Павла к Лаодикийцам – хотя и подлинным, но человеческим произведением, а не глаголом Святого Духа.

Итак, если вера в Священное Писание основывается на вере в непогрешимость Вселенских Соборов, то нам, казалось бы, остается только привести изречения последних по интересующему нас предмету, но мы предчувствуем, что, поведя дело таким способом, т. е. без всяких оговорок, мы не достигнем цели, т. е. не убедим сомневающихся. Увы, последовательность мысли, или логика, является достоянием немногих умов: для большинства гораздо больше значения имеет привычка, а постановления Вселенских Соборов современным христианам совершенно неизвестны, к стыду нашей школы. Заговорите о значении Соборов – с вами все согласятся, а как начнете приводить их правила и постановления, вы сейчас же почувствуете, что бросаете горох на стену: настолько новы и не сродны эти глаголы Церкви для умов и сердец ее одичалых чад.

Поэтому, прежде чем обратиться к учению Вселенских Соборов, остановимся еще раз на той мысли, что Священное Писание Нового Завета не устанавливает законов или правил жизни государственной, а только личной или церковно-общественной. Посему ставить вопрос: не воспрещена ли война христианскому государству во святом Евангелии? – бессмысленно. Можно ставить вопрос так: погрешает ли христианин, согласившись вступить в ряды воинов? Погрешает ли царь или члены высших государственных учреждений, объявляя войну или принимая вызов на войну? Наконец, погрешает ли всякий христианин, содействуя успеху войны пожертвованиями, выделкой оружия и тому подобными способами? Утвердительного ответа на все эти три вопроса вы нигде не найдете в святой Библии ни в Ветхом, ни в Новом Завете.

«Помилуйте, – перебьет меня иной собеседник на такой фразе, – да ведь прямо же сказано: не убий!» Да, на эту заповедь Божию чрезвычайно уверенно ссылались на наших парламентских трибунах и в прессе, когда требовали в 1906 году упразднения смертной казни, подготовляя военный бунт. Помню, как одушевленно ораторствовал тогда в государственном Совете сенатор Таганцев и как на мой вопрос: «Значит, вы безусловно отрицаете участие христианина в войне и в усмирении вооруженного восстания?» – ответил: «Э, нет! Для нас, юристов, это имеет совсем иное значение». Но тогда при чем же тут заповедь? Ведь в ней об юристах ничего не сказано? Очевидно, она понадобилась профессору не как христианину, не как последователю еще ветхозаветной заповеди, а лишь в качестве ораторского приема. И мы сейчас увидим, что самый популярный способ возражения против войны через ссылку на шестую заповедь является выражением либо невежества, либо лицемерия, либо того и другого вместе, и во всяком случае – нежелания вникнуть в дело серьезно. Впрочем, столь же несерьезны и неискренни бывают все почти ссылки наших современников на Слово Божие.