Сергей Алексеев - Энциклопедия православной иконы. Основы богословия священных изображений

Круг Феофана Грека. Преображение. Начало XV в.

Два ведь пути есть у разума: либо говорить, либо быть правым, молча. Много философов было в мире, но две вершины были среди философов — Платон и Пифагор. Один благополучно повествовал, другой же благословесно замолчал.

<���…> Знаем ведь ясно: эта наша жизнь суетна — и мысли, и слова, и дела, — не только левые, но и мнимые правые, за исключением, по правильному рассуждению, правого. “Бог есть любовь”, как мы усвоили из божественных Писаний. А кто пребывает в любви — в Боге пребывает, и Бог в нем. Откуда познается, что правое — любовь.

Если досада бывает от возлюбленного любящему, он должен терпеть: “Если любим любящих, — по Господнему слову, — то же и мытари и грешники творят”, заимообразно действуя. Мы же не заемной любовью любим тебя, но истинной. Но жизнь моя строптивая не дает мне беседовать с тобой, как хочется.

Уподобился я семени тому евангельскому, которое пало среди терния и было подавлено, и не смогло плода принести, только — сколько ты слышал.

И так — о Господе здравствуй».

Глядя на то немногое, что осталось от многолетней и активной деятельности Феофана Грека, можно сделать вывод, что основную суть его живописи составляет идея греховности падшего человечества перед Богом, причем человек оказывается в бесконечной удаленности от своего Творца. И надежду на спасение может дать только Божия любовь, которую необходимо заслужить. Поэтому единственный путь ко спасению, к воссоединению разорванной связи человека с Богом, по Феофану Греку, — это погружение в безмолвное созерцание собственных грехов, отстранение от окружающего мира и ожидание сурового и бескомпромиссного Судии.

Исторических сведений о преподобном Андрее Рублеве немного. О нем упоминается в «Житии преподобного Никона Радонежского», в труде святого Иосифа Волоцкого «Отвещание любозазорным», в определении Стоглавого собора (1551 г.), в «Сказании о святых иконописцах» (XVII в.) и в старых месяцесловах Троице-Сергиевой Лавры.

Серьезное научное изучение биографии преподобного Андрея началось только в XX веке. А. Успенский, И. Грабарь, Д. Кузьмина, М. Алпатов, В. Лазарев, В. Кузьмина и другие исследователи по крупицам собирали сведения о жизни и личности иконописца. Тем не менее, большой круг вопросов остается неразрешенным и вряд ли на эти вопросы будут найдены исторически достоверные ответы.

М. Алпатов в своей монографии об Андрее Рублеве пишет:

«Действительно, когда родился Рублев: в 1360 или 1370 году? А дата смерти в 1430 году — можно ли считать ее достоверной, поскольку не сохранились ни его надгробная плита, ни списанная с нее надпись? Где находился Рублев до поступления в Андроников монастырь? Где Рублев был пострижен в монахи? Возможно ли, что годы его молодости были годами учения и странствий? Кто были старшие сотрудники Рублева Прохор с Городца и Даниил Черный? Или же это был один и тот же человек Прохор, который стал в монашестве именоваться Даниилом? Каковы были фрески Рублева в Троицком соборе Троицкой лавры, уничтоженные в XVII веке? Каковы были иконы Рублева в Волоколамском монастыре, о которых глухо упоминает позднейшая опись? Можно ли на основании характера икон Рублева в Троицком соборе делать выводы о датах его жизни?».

Формирование личности изографа проходило в эпоху крупных исторических событий: в 1380 году состоялась Куликовская битва, которая положила начало консолидации русских земель для освобождения от ордынского ига; в 1382 году войсками Тохтамыша была разорена и сожжена Москва. В 1395 году в Москву была перенесена величайшая святыня — Владимирская икона Божией Матери.

В этот период активно развивалась монастырская жизнь. Святой Андрей, если напрямую и не общался с преподобным Сергием Радонежским (†1392), то явно пребывал в среде учеников и духовных наследников величайшего создателя киновийных монастырей.

Иконописец Андрей Рублев и игумен Ефрем на строительстве нового Спасского собора. Миниатюра лицевого жития преподобного Сергия. Конец XV в.

Имя Андрея Рублева неразрывно связано с именем его «спостника» Даниила Черного. Впервые их имена упоминаются в связи с работой над росписью Успенского собора во Владимире (1408 г.). И до самой кончины Рублева, в течение двадцати лет их духовное единство стало примером и свидетельством истинной христианской любви. Сказание о двух иноках-иконописцах, записанное со слов игумена Троице-Сергиева монастыря Спиридона, приводит преподобный Иосиф Волоцкий: «Поведал нам о том честной старец Спиридон… чудесные и пресловущие иконописцы Даниил и ученик его Андрей… множество добродетелей имевших, усердно постившихся и пекущихся об иноческом жительстве, божественной благодати сподобившихся и в божественной любви преуспевших, мало о земных делах заботившихся, но всегда ум и мысли возносившие к невещественному и божественному свету, чувственные очи всегда возводившие от вещей земных к написанным образам Владыки Христа и Пречистой Его Матери и всех святых, они и в самый праздник светлого Воскресения, предстоя перед всечестными и божественными иконами, на них неотрывно взирая, божественной радости и светлоты наполнялись; и не только в этот день так поступали, но и прочие дни, когда не занимались живописательством. Поэтому Владыко Христос их прославил и в конечный час смертный: прежде преставился Андрей, потом разболелся и спостник его Даниил, и при последнем вздохе он увидел своего спостника Андрея в славе и с радостью призывающего его в вечное и бесконечное блаженство».

Свидетельство о последних днях двух иноков находится и в «Житии святого Никона Радонежского», которое было составлено Пахомием Логофетом:

Преставление иконописцев Андрея Рублева и Даниила Черного. Миниатюра лицевого жития преподобного Сергия. Конец XV в.

«Когда отрешался Даниил от телесного существования, неожиданно увидел возлюбленного ему Андрея, с радостью его призывающего. Он же, при виде Андрея, исполнился радости; поведал стоявшей рядом братии о видении спостника своего и тотчас же предал дух…».

В лицевом «Житии преподобного Сергия Радонежского» (XVII в.) в главе «Начало Андроникова монастыря» есть несколько миниатюр, посвященных святому Андрею и Даниилу.