Альбер Франк–Дюкен - Что тебя ожидает после смерти

С другой стороны, то, что мы знаем о моральной природе, о "характере" Бога, приносит нам убеждение, очень твёрдую уверенность, что Он не будет наказывать никого больше, чем это строго необходимо: до такой степени, что, если, гипотетически, могла бы найтись в аду душа, способная повернуться к Богу, чтобы раскаяться, чтобы оставить свой мятеж, своё противление любви и святости, она прекратила бы немедленно быть наказываемой, как она ею была до тех пор. Опять же чисто гипотетически, можно утверждать, что, если бы существовал метод — единственный — чтобы вернуть к добру проклятых, то он назывался бы адом; тем более, что Творец — который «не получает удовольствия от смерти грешника, но чтобы он обратился и жив был» (Eзек 33:11) — не отказался бы ни от какого усилия, ни от какого труда, чтобы достичь этого счастливого конца. Но может ли Он сделать больше, чем «отдать Сына Своего»? Во всяком случае, Откровение учит нас, что земной жизни, одной, достаточно, чтобы определить нашу моральную ценность, чтобы направить нас к окончательной ориентации смерти. И богодухновенное Писание научает нас, что Суд "последнего дня" является решающим, что он имеет абсолютную ценность в моральном порядке: моральная жизнь тогда прекращается. Наконец, в словах Иисуса Христа, по поводу судьбы, уготованной избранным и отверженным, ничто не указывает на то, что судьба одних должна быть более преходящей, чем судьба других.

Библия и Церковь нас не ведут дальше. Одна и другая показывает нам здесь зло, навсегда отделенное от добра, абсолютно удалённое от любого контакта с добром — это — жатва плевел и хорошего зерна — отныне неспособное причинять какой‑либо вред, неспособное на всякое повреждение, стерилизованное, лишенное его яда. Бог даёт ему впредь, не признать — Он отказывается навязывать согласие свободным существам — но почувствовать присущую злу слабость и его безумие. Зло подчинено добру; ему нужно действительно "увидеть" это подчинение, даже если он с ним не соглашается. Царствование Посредника собирается уступить место абсолютному царству Бога Троичного и Единого. У обоих первоверховных Апостолов есть любопытные и удивительные намеки на некоторые небесные иерархии, которые исследуют с жаром распространение Благой Вести здесь на земле (1 Петра 1:12), потому что расширение Христианства в пространстве и времени должно «открыть глазам всех », всего творения, наделённого разумом: visibilium, omnium et invisibilium (видимым всем и невидимым), «икономию (домостроительство)» — в некоторых рукописях стоит koïnônia , глобальный, космический, универсальный характер, касающийся «общения святых» в целом — «тайны, сокрытой от начала веков в Боге, Творце всех существ» — ta panta = абсолютно, всего творения в целом — «чтобы, в небесных (сферах), Начальства и Власти» сделалось известной, видя Церковь сегодня» — и насколько больше еще при Парусии! — «многоразличная (букв. — многоцветная) Премудрость Божия» (Eф 3:10). Если здесь идет речь об Ангелах, окончательно спасенных, одаренных жизнью сверхъестественной, навсегда укоренённых, с момента их первоначального выбора, в сфере трансцендентного, то как они могут игнорировать распространение божественного милосердия, цели, к которой стремится Бог: универсальное Искупление, центральный и решающий акт любви, которую Он имеет к Своему творению, которое Он хочет благословить всё в целом в человеке искупленном; до такой степени, что, согласно Апостолу, Ангелы сами от этого получают пользу, причём их главная функция состоит даже в сотрудничать для того, чтобы нам обеспечить «наследие спасения» (Евр 1:14)? Это неведение некоторых ангельских иерархий, которое мы обнаруживаем в книге Даниила 8:13, не позволяет ли нам думать, что некоторые (иерархии) наблюдали человеческую драму для их собственного наставления, будучи неуверенными в начале трагедии в её исходе, в идентичности победителя? Кто победит, могли они говорить себе: добро или зло? Мир не есть ли он сфера возможного ("может быть") (Лк 20:13)?

Итак! Если это так, если некоторые великие духовные Силы, назначенные на временное регентство физического мира, могли колебаться, отнюдь не утверждать с немедленной уверенностью св. Михаила несомненную окончательную победу Yahweh, колебаться в их лояльности, кто знает? возможно попытаться искать извинений или "объяснений" мятежу их экс–коллеги, то вот наступил момент, когда Христос является, чтобы «быть прославленным во Святых Своих, быть признанным дивным во всех тех, кто Ему окажет доверие, убить Мятежника Дыханием уст Своих (см. Ин 20:22 в том, что касается "Дыхания") и истребить его Славою Своего Пришествия» (одно есть одновременно Дыхание и Слава, 2 Фес 1:7–10; 2:8), то вот наступил момент для этих озадаченных иерархий признать их ошибку и исполнить слово Апостола: «Богу благоугодно было, посредством Христа, примирить с Собою все вещи, земные и небесные» (Кол 1:20). Видя полное спасение Святых, они освободятся от последнего следа сомнения, которое могло омрачить их собственное великолепие; на этот раз, «все Ангелы падают ниц перед престолом, говоря: Аминь!» (Откр 7:12)… Время проблем прошло. Зло обладало, в olam hazzeh (нынешнем веке), всеми козырями в игре; оно могло в ней плутовать по–своему: Бог ответил только двумя грозными "знаками": Своим молчанием и Своим бессилием, по крайней мере по видимости. Итак, зло, пользуясь всеми возможностями победы, полностью потерпело неудачу. Единственный и плачевный "успех ", которым смогло бы похвастаться это несуществующее , это — то, что оно отскочило, как возвращающийся бумеранг, на тех самых, которым оно обязано тем, что не осталось абстрактный возможностью, отвратительной виртуальностью, и которые ему позволили воплотиться, если можно так сказать, в них. Смертельным вызовом, брошенным справедливости, любви, святости, они сделались его рабами: они, наконец, создали «некое ничто» ( eritis sicut dii (будете как боги)); они устроили в бытии, в конкретном присутствии — настоящим мошенничеством, злоупотреблением доверием и онтологическим искажением — это небытие, этот невостребованный товар хаоса в день Творения. В свою очередь зло в последний день, сделает из них, кто, тем не менее, были "нечто", сделает из них "ничто", существующее по карающей воле единого Владыки.

И этого достаточно для нашего знания. Что будет следовать потом? Ни Церковь, ни Писание не сочли полезным сказать нам об этом. «Дни восстановления всего, о которых Бог некогда говорил устами Своих святых пророков» идентичны Парусии (Деян 3:21). Ничто, в Откровении, не предполагает, что должен вставиться особый "век" между «пришествием Господа» и «концом, когда Он предаст царство Богу, Отцу, упразднив всякое Начальство, Власть и Силу», подвергая даже Смерть, Его последнего противника, к Своим ногам, чтобы покориться — но целиком, в полноте, со всем Своим «человечеством впридачу», со всем Своим мистическим Телом: Церковью ex angelis et hominibus (из ангелов и людей), и, per hominem, ex creaturis omnibus (через человека, из всей твари) (см. Мк 16:15; Рим 8:22), следовательно со «всеми детьми, которых Бог дал Ему… чтобы привести их в Славу» (Евр 2:10–13) — чтобы покориться Самому, говорю я, со всем творением в целом, для которого этот «Свидетель верный и истинный» божественных намерений о нём является "Вождём" (Откр 3:14), покориться этому Отцу, в силе которого Он победил, «чтобы Бог был всё во всём» (1 Кор 15:24–28).