Сергей Токарев - Ранние формы религии

Плисецкий М. С. О так называемых неандертальских погребениях//Советская этнография. 1952. № 2. С. 151.

Окладников А. П. О значении захоронений неандертальцев для истории первобытной культуры//Советская этнография. 1952. № 3. С. 159, 177.

Ср. также: Всемирная история. М., 1955. Т. 1. С. 48, где тот же автор высказывается более неопределенно, видя «основу» древних погребальных обычаев то в «заботе о сочлене своего коллектива», то в «ложных представлениях» о человеке. Поддерживающий А. П. Окладникова в этих вопросах П. И. Борисковский тоже не ставит вопроса о том, не могли ли неандертальцы хоронить своих мертвецов по каким-либо иным побуждениям, кроме религиозных.

Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 20. С. 358.

См.: Спенсер Г. Основания социологии. С. 269–270; Lippert]. Der Beelencult in seinen Beziehungen zur althebräischen Religion. S. 5, 10–13 и др.

См.: Луначарский А. Введение в историю религии. М., 1924. С. 9, 16–18.

См.: Покровский М. Н, Очерк истории русской культуры. М., 923. Т. 2. С. 7 и др.

Zuckermann S. The social Life of monkeys and apes. L., 1932. P. 298–305.

Verkes R. The great apes. N. Häven — L., 1929. P. 299.

Schneider К. M. Mutterliebe bei Tieren. Wittenberg, 1956. S. 90–91.

Zuckermann S. The social Life of moukeys and apes. P. 305 и др.; Schneider К. M. Mutterliebe bei Tieren. S. 91.

В. Ф. Зыбковец считает первичным мотивом древнейших (неандертальских) захоронений «инстинкт материнства» (см.: Зыбковец В. Ф. Опыт интерпретации мустьерских погребений//Вопросы истории религии и атеизма. Вып. IV. М., 1956. С. 112–113). В последней своей работе «Дорелигиозная эпоха» В. Ф. Зыбковец конкретизирует свой взгляд: неандертальские женщины, которых возрастно-половое разделение труда сделало большой силой в общине, стремились «обуздать» зоологические каннибальские наклонности мужчин и прятали, «хоронили» от них сначала тела умерших детей, потом и стариков и др. (см.: Зыбковец В. Ф. Дорелигиозная эпоха. М., 1959. С. 218, 220 и др.). В этом взгляде есть, вероятно, доля истины, хотя многое тут очень спорно.

Montandon G. L’ologénèse culturelle. P., 1934. P. 651.

Fox С. Е. The threshold of the Pacific. L., 1924. P. 217.

Glaumont. Usages, moeurs et coutumes de Néo-Calédoniens// Revue d’Ethnographie. 1888. T. 6. N 1–2. P. 126–129.

Kroeber A. L. Disposai of the dead//American Anthropologist. 1927. V. 29. N 3. P. 314. Рихард Турнвальд правильно отмечал целый ряд факторов, определяющих традиционные способы обращения с трупами у разных народов: образ жизни, влияние климата, влияние соседей, «социологические» факторы — социальное расслоение, формы собственности и др. (Ebert М. Reallexikon der Vorgeschichte. Berlin. В. 13. S. 365–366).

Различные формы погребений связаны с двойственным отношением к умершему: стремлением избавиться от трупа (инстинкт опрятности) и стремлением сохранить его (инстинкт социальной привязанности). Последовательное развитие способов захоронения показано на схеме стрелками снизу вверх.

Штернберг Л. Я Первобытная религия в свете этнографии. С. 330.

Там же. С. 331.

Харузин Н. Этнография. Ч. IV. С. 201.

См.: Миклухо-Маклай Н. Н. Собрание сочинений. Т. II. С. 348–352.

Powers S. Tribes of California. Washington, 1877. P. 169–170.

В некоторых полевых этнографических описаниях прямо отмечается отсутствие прямой связи между погребальными обрядами и представлениями о душе умершего. Так, Бронислав Малиновский, описавшний похоронные обычаи и ритуалы островитян Тробрианда, замечает: «…все эти табу, праздники и обряды не имеют совершенно ничего общего в верованиях туземцев с духом умершего. Этот последний сразу же ушел (has gone at once) и решительно поселился в ином мире, совсем забыв о том, что делается в деревнях, и особенно о том, что делается в память его прежнего существования» (Malinowski В. Argonauts of the Western Pacific. P. 490).

См.: Спенсер Г. Основания социологии. Т. 1. С. 277–281.

«Я спрашивал, — пишет Эргард Эйльман, — луритьи, западных арюнта и кайтитье, принято ли у них хоронить с трупом какие-нибудь предметы. Все отвечали мне, что им об этом ничего не известно» (Eylmann Е. Die Eingeborehen der Kolonie Südaustraliens. S. 234).

Moss R. The life after death un Oceania and the Malay archipelago. Oxford, 1925. P. 182–185.

Скворцов-Степанов И. И. Избранные атеистические произведения. С. 387. Сходную мысль высказал недавно итальянский историк- марксист А. Донини, но он впал при этом в известную крайность: древнейшие погребальные обряды он не считает религиозными, такими они стали, по его мнению, только в классовом обществе (Donini A. Linea- menti di storia delle religioni. P. 33–36). Это, конечно, уже преувеличенно поздняя датировка превращения погребальных обычаев в религиозный обряд.

См.: Штернберг Л. Я. Первобытная религия. С. 206–207.

Семенов Ю. И. Возникновение человеческого общества. С. 438.

Curr Е. Australian race. Melbourne — L., 1886. V. I. P. 87.

Ibid. P. 89.

См.: Зеленин Д. К. Очерки русской мифологии. Пг., 1916. Ч. 1.

Routledge W. S.. Routledge К. With a prehistoric people. L., 1910. P. 240.

Rattray R. S. Religion and art in Ashanti. P. 152–155.

Богораз В. Г. Чукчи. T. II. C. 3.

Мысль о том, что идея души умершего обязана своим происхождением погребальной обрядности, отнюдь не нова, хотя и не пользуется особой популярностью в литературе. Еще Толанд в начале XVIII в. высказал впервые это предположение; по его мнению, «погребальные обряды [древних египтян] и способы увековечивания памяти выдающихся людей и могли явиться причиной, породившей веру в бессмертие» (Толанд Дж. Избранные сочинения. М., 1927. С. 42, см. также с. 53, 62). В новейшее время Эмиль Дюркгейм, исходя, правда, из совсем других соображений, приходит к выводу, что понятие души умершего и страх перед ним — не причина, а следствие погребальных обычаев: «Не потому плачут о мертвом, что его боятся; его боятся потому, что о нем плачут» (Durkheim Е. Les formes élémentaires de la religieuse. P. 573). Даже В. Вундт, убежденный сторонник анимистической теории, не мог не заметить влияния погребальной практики на развитие веры в душу: «Ничто не могло содействовать так развитию более чистых представлений о психе (т. е. душе), как уничтожение тела, благодаря которому у телесной души отняли совершенно ее субстрат» (Вундт В. Миф и религия. С. 106).

См.: Соловьев Вл. Первобытное язычество, его живые и мертвые остатки//Собрание сочинений. Т. VI. С. 163–166, 213.

Eylmann Е. Die Eingeborenen der Kolonie Südaustraliens. S. 190.

Spencer В., Gillen Fr. Native Tribes of Central Australia. P. 512–517, 523–526.

Codrington R. The Melanesians. P. 121.