Владимир Зоберн - Страшный Cуд: Православное учение

У учителя тверской школы Селинина в 1850 году скоропостижно скончался его отец, певчий одной сельской церкви. Сын, узнав о кончине отца, впал в сильную тоску. Она долго тяготила его сердце. Но спустя год после смерти отца, побывав в родном селе на его могиле, Селинин несколько утешился. Однако беспокойные думы о загробной участи покойного родителя не покидали его до тех пор, пока отец не явился ему во сне.

Однажды, это было в Духов день, он особенно усердно молился за отца на литургии, и в ту же ночь ему приснился покойный, который, подойдя, поклонился ему в ноги.

— Помилуйте, батюшка, за что вы кланяетесь мне в ноги? — спросил Селинин.

Но тот, не отвечая, поклонился второй и третий раз, а потом сказал:

— Спасибо, любезный сын, что ты меня не оставляешь! — и стал невидим.

28 февраля 1831 года в Москве скончался генерал Степан Степанович Апраксин. В молодости он дружил с князем Василием Владимировичем Долгоруковым. Оба они служили в одном полку. Первый — в чине полковника, второй — майора. Долгоруков умер в 1789 году в полной бедности, так что не было средств похоронить его. Его друг Степан Степанович Апраксин устроил за свой счет погребение и поминовение князя. Казалось, он отдал ему последний долг, как родному брату.

На третий день после похорон умерший Долгоруков явился к своему благодетелю. Таинственный гость предсказал сердобольному другу долгую и благополучную жизнь на земле и обещал явиться незадолго до его кончины. После этого Апраксин был особенно внимателен к нуждам бедных и радовался всякий раз, когда ему представлялся случай к благотворительности.

Прошло сорок два года и, верный своему обещанию, князь Долгоруков вторично посетил своего друга. Прежде всего князь напомнил о себе и о том благодеянии, какое ему было оказано много лет тому назад, потом предупредил генерала, что ему пора готовиться к смерти через двадцать дней. Он обещал еще раз посетить его за три дня до кончины и вышел из комнаты. Апраксин поверил словам загробного вестника, исповедовался, причастился и пособоровался. За три дня до смерти он пригласил к себе на ночь одного своего знакомого. В одиннадцать часов вечера к нему явился Долгоруков и вступил с ним в беседу. Присутствовавший знакомый после рассказывал многим, что во время разговора Апраксина с Долгоруковым он ощущал невольный страх, хотя явившегося князя не видел, но голос его слышал. Через три дня Апраксин скончался.

Плиний Младший рассказывает, что в Афинах был очень красивый дом, в котором, однако, никто не жил, так как в нем являлось привидение. Однажды в этот город прибыл философ Афинагор и, узнав, что указанный дом продается очень дешево, купил его и переехал туда жить. В первую же ночь, когда Афинагор по обыкновению читал и писал, вдруг раздалось бряцание железа, а потом появился старик, скованный цепями. Старик подошел к Афинагору, но тот не обратил на него внимания, продолжая писать. Привидение сделало знак, чтобы Афинагор следовал за ним, но философ тоже сделал ему знак, чтобы явившийся подождал, и по-прежнему продолжал писать. Потом он взял свечу и последовал за стариком.

Они вышли на двор, и здесь в одном месте привидение исчезло в землю. Афинагор, нисколько не испугавшись, заметил это место, вырвав немного травы. На другой день он известил о случившемся городские власти. Когда начали рыть в указанном месте землю, то открыли кости скованного цепями человека. Кости были преданы обычному погребению, и старик в цепях больше не появлялся.

Один священник с особенным усердием поминал за литургией покойников. Если кто-нибудь однажды подавал ему записку о поминовении, он переписывал имена усопших в свой синодик и, не говоря о том подавшему, поминал всю жизнь. При соблюдении этого правила у него составился синодик с таким многотысячным перечнем имен, что пришлось ему разделить его на отделы и поминать по очереди.

Случилось, что он впал в какую-то погрешность, так что ему угрожало устранение от прихода. Дело было передано митрополиту Филарету, и когда преосвященный уже собирался наложить резолюцию о его устранении, вдруг почувствовал какую-то тяжесть в руке. Митрополит отложил подписание до следующего дня. Ночью он видит сон: перед окнами собралась толпа народа разного звания и возраста. Толпа о чем-то громко говорила.

— Что вам от меня нужно? — спросил архипастырь. — И что вы за просители?

— Мы усопшие души и явились к тебе с просьбой: оставь нам священника и не отстраняй его от прихода!

Впечатление от этого сновидения так было велико, что Филарет не мог отделаться от него после пробуждения и велел позвать к себе провинившегося священника. Когда тот пришел, митрополит спросил его:

— Какие ты имеешь за собой добрые дела? Открой мне!

— Никаких, владыко, — отвечал священник, — я достоин наказания.

— Поминаешь ли ты усопших? — спросил его митрополит.

— Как же, владыко, у меня правило: кто подаст однажды записку, я уже постоянно на проскомидии вынимаю частички о них, так что прихожане ропщут, что у меня проскомидия длиннее литургии, но я уже иначе не могу.

Преосвященный ограничился переводом священника в другой приход, объяснив ему, кто был ходатаем за него.

Этот случай произошел на Кавказе. Один знатный горец сидел ночью у себя в доме и читал книгу. Вдруг его что-то насторожило, он поднял голову и увидел напротив себя в углу какой-то туман. Он помахал рукой, чтобы рассеять туман, но из тумана выделилась светлая фигура его невесты, которая была в эту минуту далеко в России. Он невольно упал перед ней на колени. Невеста благословила его и исчезла. Сейчас же он пошел к своим родителям и рассказал о видении. Они записали день и час. И что же? Именно в это время его невеста умерла.

Чаще всего умершие являются в момент своей смерти только одному лицу, но случается, что их видят несколько человек одновременно. «Несколько лет тому назад, — рассказывает В.Стрит, — я сидел у себя дома с товарищами на площадке лестницы, которая вела из наших верхних комнат в большие сени, куда выходили комнаты отца, матери и сестры. Вдруг все мы услышали громкий стук в дверь. Мать тоже слышала его и крикнула мне, чтобы я открыл дверь. Не успел я сбежать с лестницы, как дверь отворилась сама, и в сени вошла моя тетка, старшая сестра моей матери. Она направилась прямо в гостиную.

— Почему это тетка Тальбот прошла прямо в гостиную? — спросил мой товарищ, и мы пошли за ней в гостиную.

Но там, к нашему великому удивлению, мы никого не нашли.

— Наверное, мы услышим о ее смерти, — сказал отец, записывая день и час этого явления.