Лин Бао - Беседа Ши со своим сыном, или Тайны Дао Императора

Откройте книгу мертвых!

Не прекращайте молитвы!

Сколько еще надо продержаться?..

Сын открывает глаза, отвечает:

-Я помню, я все помню.... Но нет, я ухожу!!! Нет­ленные кости...

Собери себя, я открою тебе выход.

Но я не смогу забрать свое тело...

Я буду ждать вас там...

Отец, не плачь... Помнишь, мы с тобой гово­рили о будущем? И я сказал, что я хочу быть поэтом, как Ли Бо, а ты мне ответил: «Но Ли Бо всегда хотел служить императору... А ты служил своему народу». А потом я сказал, что я хочу быть садовником, а ты мне ответил: «Но все садовники Поднебесной молятся за тебя в храме, желая тебе победы...» Теперь я сделал все, как ты учил меня, теперь я - свободен. И... я хочу быть садовником. Ты так много расска­зывал мне о бессмертии. Ты водил меня в мо­настырь, и я присутствовал на реализации тела света. Сколько раз я там был и знал, и видел бессмертие....

Но сейчас я умираю.

Я не успел освоить эту трансформацию, этот путь... Всего чуть-чуть не хватило времени.

Я не хочу! Останься! Ты так молод!

Разве не этого ты хотел, воспитывая меня во­ином?

Я не успел... Я не успел...

На сцену выходит актер-рассказчик:

Он выиграл сражение.

Он познал любовь.

Он оставил наследников,

И он ушел к истоку, к изначальному.

Говорят, его видели в одном доме,

где он работал садовником вместе с сыном.

И все цветы мира теперь

расцветают только потому,

что там, среди небесных наставников

есть один, влюбленный в цветы садовник.

Говорят, его видели среди

отшельников Куньлунских гор.

Говорят, что в одном из небесных наставников узнали его, ибо на его руке увидели косичку из пяти ниток с речной жемчужиной.

Другой актер-рассказчик подхватил:

Ну, вот и вся жизнь.

Такая короткая.

Вот и все, что осталось...

Это свет, который дошел до нас...

Который когда-нибудь дойдет и до вас, быть может...

И четыре иероглифа жгут сердце:

«Цзинь», «чжун», «бао» и «го» - «безграничный», «преданность»,

«служить» и «страна»!!!

А кто хочет узнать, что было дальше, приходите в следующий раз!

Актеры-рассказчики ушли со сцены. Заиграла му­зыка, на сцене забегали артисты, вся сцена пришла в движение. И вот уже это был не павильон Фэнбо, а императорский дворец.

На сцене в тронном зале император Гаоцзун си­дит в задумчивости:

О небо, что мне делать? Я не могу. Я должен лучшего из лучших казнить... Остаться без­защитным. Отдать все земли. Где справедли­вость? Мой отец и мать, сестра - заложники. А брат, - возможно, он моей желает смерти, чтоб сесть на трон. Уж лучше б я не получал жесто­ких писем. Теперь меня винить все будут, когда над матерью и над сестрой насилие свершится... Что мне делать? Я в западне. Вот уж полдень. Откройте окна. Что там за шум?

Вбегает охранник из тюрьмы, падает ниц.

Что там за шум?

И почему без должного доклада?

О император, о наисветлейший, тела - нет!

Есть только туфли и его одежда!

А сын его и доблестный Чжан Сянь назад лишь стражу были казнены там, в павильоне Фэнбо.

Но я не давал приказа!!!

С печатью золотой Цинь Гуй явился ночью!

И - никто ослушаться его не смел.

Один лишь офицер приставил к его горлу нож и задушить его хотел.

Но тут же его схватили, и вслед за этими двумя казнили.

Изменник! Как?! Без моего приказа?!

Цинь Гуй идет по сцене, открывает украдкой пись мо:

Земли мои... земли...

Открывает письмо и с удивлением читает:

Нет головы - и нет земель.

Ты не исполнил договора... - Рвет письмо, убе гает со сцены.

Актер-рассказчик вышел на сцену:

Двенадцать лет минуло, как год один.

В даосском пантеоне прибавился святой,

легендой ставший еще при жизни, - Юэ Фэй. Но что я вижу там, в даосском храме?!

Цинь Гуй и его жена стоят на коленях в даосском храме с «богатыми» подношениями. Они толкают­ся и шепчутся непрестанно. Жена шепчет:

А кубок серебряный ты положил?

Да нет, он слишком дорогой, я положил туда железный...

Восемь даосских бессмертных наблюдают за ними как бы с небес. Они как всегда веселы и немного пьяны. Видя, как Цинь Гуй пришел со своей женой в даосский храм и торгуется, они покатываются от смеха. Один изображает святого и строго вопро­шает. Другие бессмертные ему отвечают:

Кто там пришел?

Цинь Гуй с супругой.

А что хотят?

-Да то же, что и все, - бессмертия.

Да, в даосский храм все за бессмертием при­ходят.

И много принесли богам в подарок?

Железный кубок и пачку в храме купленных бумажных денег, да пребольшую...

Ну ладно, давай поговорим, кто будет к ним являться.

Люй Дун Бинь смеется:

Давайте я! Как раз я выгляжу сегодня сурово очень.

Громко икает под общий хохот. «Спускается» с не­бес и является перед Цинь Гуем и его женой в «су­ровом» виде. По дороге он задевает алтарь, раз­бивает вазу.

Любезные, я рад вас выслушать.

Чего хотите вы, зачем тревожите покой святой обители бессмертных?

Хотим бессмертия.

Бессмертия?

Но это дорогого стоит.

Да, подношений щедрый дар мы принесли - и деньги, и посуду.

На что посуда мне?

Хотел бы я земель немного...

Так, севернее Хуанхэ,

так, ли на тыщу, иль более[27].

Да, но это...

Торг не уместен здесь.

Зачем они вам будут,

когда ваш тлен украсят черви?

Муж и жена шепчутся, толкают друг друга, руга­ются. Наконец Цинь Гуй отвечает:

Мы согласны...

-А дайте кубок посмотреть! - Берет, смотрит ку­бок, показывает зрителям, с деланной обидой:

Да он - железный! Где же серебро?

А деньги... - Берет деньги. - Они фальшивые! - Разбрасывает деньги по сцене. Грозно:

Вы что, хотели обмануть меня?

Цинь Гуй и его жена, стоя на коленях, трясутся от страха.

Презренные,

да как посмели вы сюда прийти, где ОН (показывает на портрет Юэ Фэя) совсем недавно принят в пантеон?!

Цинь Гуй дрожащим голосом:

Все забирайте: земли, забирайте, все возьмите!

Бессмертный Люй Дун Бинь, деланно.

То-то ж... давно бы так.

Так что еще хотите вы?

Чтоб наши статуи стояли

непременно у озера, - пропел Цинь Гуй. Жена его тоже добавила:

И в полный рост!

Вот как?! - воскликнул Люй Дун Бинь. Потом подумал, усмехнулся: - Ладно!

Все это происходит под живую реакцию бессмерт­ных и соответственно зрителей.

Бессмертный Люй Дун Бинь:

Так. Ну, хорошо, хорошо.

Ну, так ведь надо практиками заниматься. Давайте повторять за мной.

Вдох, выдох.

Люй Дун Бинь ловко делает упражнения ушу Цинь Гуй и его жена пытаются повторять за ним под об­щий смех. Из них посыпались припрятанные мо­неты, драгоценности. Люй Дун Бинь прыгает, они тоже пытаются прыгнуть, все звенит, падает. Цинь Гуй и его жена задыхаются, но повторяют. Когда Люй Дун Бинь достаточно поиздевался над ними, то опять принял позу повелителя и произнес: (Цинь Гуй и жена опять встали на колени.)