Шалом Аруш - «Сад мира». Практическое руководство по миру в семье.

Муж, который думает, что так устроена только его жена, говорит себе: что это за женщина? Она никогда не готова признать правду! Я ни разу не слышал, чтобы она сказала: извини, я ошиблась. Так он злится на нее, не зная, что такова ее природа, она не может этим управлять и не отличается в этом от любой другой женщины. Когда же он видит, что жена не принимает увещеваний, с его точки зрения справедливых и конструктивных, его всё больше переполняют гнев и боль. Тогда он начинает упрекать жену еще и за то, что она не принимает увещеваний, презирая ее за отсутствие правдивости, за гордость, – ведь она не способна признать свою ошибку.

Особенно часто дурное начало облекается в осуждение тех ошибок жены, которые совершенно очевидны и бросаются в глаза, тем более если сам муж страдает от них напрямую. Тогда он просто не понимает, почему же она не может увидеть свою ошибку? Он начинает объяснять ей, в чем она ошибается, она же всё больше и больше уходит в глухую защиту и упорно отстаивает свое достоинство.

Разумеется, когда к прежним упрекам, критике, претензиям и замечаниям мужа добавляются новые, для жены мир всё больше погружается во тьму. Она видит, что муж не только ее не понимает и не заботится о ее достоинстве, он еще продолжает топтать ее и унижать. Она задыхается от обиды, злости и ненависти к тому, кто убивает ее, вонзает нож ей в спину – своему мужу, – и так колесо ненависти и непонимания продолжает бесконтрольно вращаться.

Поскольку чувствительность жены к упрекам мужа и любому унижению им ее достоинства чрезвычайно велика, она может реагировать на это в форме, которая покажется мужу настоящим безумием. Он недоумевает: что я такого сделал? Всего лишь словечко сказал. Я не собирался даже упрекать. Отчего она отвечает столь диким поведением?

Он не знает, что мужу не нужно ругать или бить жену, не дай Бог, чтобы сломать ее, но всякий раз, когда муж делает жене замечания, даже в самой деликатной форме, он лишает ее жизни!

Опыт показывает, что женщины, чьи мужья делают им замечания, доходят порой до очень тяжелого душевного состояния; они ненавидят своих мужей, их занятия Торой и даже Самого Всевышнего, да смилуется Он над ними. Они снимают покров с головы, отходят от Торы, в поисках жизненной силы идут любыми путями, даже самыми запретными и разрушительными.

Теперь, когда мы увидели, что происходит с женщиной, которую упрекают, зададим вопрос мужу: ты всё еще думаешь, что своими замечаниями изменишь жену к лучшему? Подтолкнешь ее к раскаянию? Неужели аргумент «как же она изменится к лучшему» всё еще столь убедителен, чтобы продолжать упрекать жену и тем разрушить жизнь ей, себе и вашим детям?

Из всего сказанного вытекает однозначный вывод: чрезвычайно опасно делать жене замечания, а значит, это строжайше запрещено!

Читатель спросит: конечно, всё это прекрасно выглядит в теории, но как на практике можно игнорировать недостатки своей жены? Люди не ангелы, и в конце концов есть вещи, которые мучают человека, раздражают его, и если он будет только молчать, то когда–то это прорвется наружу. Как все–таки можно исправить те постоянно повторяющиеся ошибки, которые жена совершает как в материальном, так и в духовном плане? Нет ли какого–либо способа приблизить жену к правильному пути, исправить ее, подвигнуть к раскаянию? Разве не в этом обязанность мужа? Разве наши мудрецы, блаженной памяти, не говорили прямо, что глава семьи должен увещевать всех своих домочадцев, а если он не делает этого, то отвечает за их грех (см. Шабат , 546)? И простой здравый смысл требует, чтобы человек не давал жене впадать в заблуждения, а тем более грешить. Так как же быть?

В ответ можно сказать, что хотя мы и перечислили девять причин, по которым не следует делать замечания, главной среди них остается первая: жена – это зеркало мужа. Разве в зеркале поправляют непорядок? Так и муж должен знать, что на самом деле он не должен исправлять жену, и поэтому незачем делать ей замечания. Пусть смотрит в зеркало и понимает, что ему следует исправить в себе, – и за работу! И пусть будет полностью уверен, что если он исправит себя, жена его исправится тоже!

В этом и состоит принципиальный подход – муж должен хорошо понимать, что все недостатки, ошибки, неудачи жены призваны лишь показать ему, что он должен исправить в себе, а если они причиняют ему мучения или ущерб, то эти страдания ему полагаются по справедливости, и единственное, что ему следует сделать, – совершить раскаяние.

Он не только не должен делать жене замечания, но обязан видеть в ней лишь хорошее и знать: его жена сама по себе хороша во всем и всё хорошее, что в ней есть, принадлежит ей самой; в то же время недостатки, которые он видит в жене, ей не принадлежат, это его недостатки… Она же, бедняжка, должна терпеть эти недостатки ради него, чтобы он пробудился к раскаянию и вернулся к Всевышнему.

Здесь проявляется принцип «положительного взаимодействия», изложенный в книге Ликутей Могаран. Если видеть в другом только хорошее, тот приходит к раскаянию в дурном:

«Знай, что каждого, даже полного злодея, следует судить с хорошей стороны. Следует искать и находить в нем хоть немного хорошего, и в этом немногом – он не злодей. И тем, что ты обнаруживаешь в нем что–то хорошее и судишь его с хорошей стороны, ты воистину оборачиваешь его к добру и можешь подвигнуть к раскаянию…» (Ликутей Могаран I, 282).

Этот принцип – если судить человека с хорошей стороны, можно вернуть его на добрый путь, – полностью противоречит обычному «здравому смыслу». Как правило, все считают, что исправить человека можно, лишь отыскав в нем то, что подлежит исправлению, его недостатки, изъяны и т. п. Тогда, после замечаний, упреков и угроз, он может пробудиться к исправлению.

На самом деле все наоборот – помочь другому исправиться можно, лишь обнаружив в нем какие–то хорошие стороны, красоту, достоинство и прочее. Только находя в ближнем что–то хорошее, судя о нем с хорошей стороны, ты на самом деле приводишь его к благу. Это верно как для духовных миров, поскольку тогда на Небесах его судят с хорошей стороны и дают ему силу совершить раскаяние, так и в реальности, ведь другой ощущает радость оттого, что в нем видят хорошее, и получает жизненную силу, необходимую, чтобы перемениться к лучшему.

Всё это верно, даже если ты просто видишь то хорошее, что есть в человеке, ничего ему не говоря и оценивая его с хорошей стороны лишь мысленно; даже тогда он может склониться к раскаянию. Тем более это справедливо, если ты говоришь ему добрые слова и указываешь на его хорошие стороны. Это, несомненно, придаст ему душевных сил, чтобы поверить в себя и измениться к лучшему.