Шломо Пинес - Иудаизм, христианство, ислам: Парадигмы взаимовлияния

Хотел бы я понимать, в чём состоит значение этого слова, когда оно используется по отношению к Богу, да будет Он благословен! Ибо когда мы говорим, что Бог существует, и подразумеваем, что существование не отличается от Его сущности, то это как если мы говорим: «Бог есть Бог». Данное сомнение, согласно Аверроэсу и его последователям, распространяется и на все прочие существующие вещи, так как они полагают, что существование есть не что иное, как сущность. Ибо когда мы говорим, что человек существует или что белый цвет существует, то, в соответствии с его [Аверроэса] словами, мы говорим «человек это человек» или «белый цвет это белый цвет». И если сказать, что это часть определения, всё равно нельзя избежать тавтологии. Ибо, когда мы говорим «человек», мы уже подразумеваем под этим «живое разумное [букв, «говорящее»] существо». Таким образом, если мы говорим «человек», то мы как бы говорим «живое разумное существо». Отсюда немалое сомнение в правоте говорящего, что существование является акциденцией для остальных вещей. Поскольку, если бы существование было акциденцией, то она должна была бы существовать в предмете, и существование должно было бы обладать существованием. И если бы второе существование было акциденцией, то она должна была бы существовать в предмете, который также нуждался бы в предмете, и он должен был бы обладать другим существованием, и так до бесконечности. Кроме того, существование тогда походило бы на отношение формы к материи. Поскольку, по их словам, предмет не может существовать без акциденции, из этого следует, что, если бы данная акциденция наделяла субстанцию существованием и поддерживала его, то она предшествовала бы предмету в имени субстанции, как форма в имени субстанции предшествует материи, что было объяснено в первой книге Физики. Такая акциденция постулируется как нечто отличное [от того, чем она является], а это невозможно. И поскольку из этого следует, что существование не является акциденцией для существующего, и поскольку, как следует из вышеупомянутого сомнения, существование не есть сама сущность, то хотел бы я знать, каково место существования. Было показано, что отрицание того, что оно является акциденцией сущности, истинно и необходимо; отсюда следует, что оно либо является самой сущностью, либо присуще сущности. Поскольку необходимо, чтобы оно не являлось самой сущностью, как следует из описанного выше первого сомнения, то остаётся считать, что оно присуще сущности. Это так, потому что одно из условий существования сущности — существовать вне интеллекта. Как мы сказали для примера, сущность человека заключена в жизни и разуме [букв, «речи»], так вот условие существования сущности — существовать вне интеллекта. Поэтому слово «существование» сказывается в унивокальном смысле в отношении всех остальных существующих вещей и в отношении тех акциденций, которые не первичны по отношению друг к другу; и оно сказывается амфиболически в отношении субстанции и акциденций, так как существование вне интеллекта приписывается субстанции априорно, а акциденциям апостериорно. Однако общее значение слова состоит в том, что объект, которому приписывается существование, не отсутствует, и таким образом оно сказывается о Боге, да будет Он благословен, и об остальных субстанциях, а именно, что они не отсутствуют, только это говорится о Нём в априорном смысле, а об остальных существах в апостериорном. Отсюда ясно, что слово «существует» сказывается о Нём и об остальных существах не в абсолютно эквивокальном смысле, а как некая амфиболия.

В терминологии Дунса Скота и других схоластов есть несколько понятий, которые могли бы послужить аналогией понятию «существование», которое Крескас использовал в этом отрывке. Данное обстоятельство затрудняет сопоставление Крескаса со Скотом и другими христианскими мыслителями.

Вот эти латинские термины: (1) esse (быть, в качестве имени существительного) вместе с понятиями, образованными от того же корня, как то: ens и entitas (бытие, существование); (2) existentia (существование). Возможно, что в процессе освоения учений Скота и других схоластов об existentia , esse и ens Крескас вынужден был прибегнуть к одному лишь слову «существование»(«(«מציאות [832]из-за ограниченности своей терминологии.

Есть сходство между некоторыми аспектами представления Крескаса о существовании и представлениями Скота и других схоластов об existentia. Например, утверждение Крескаса «существование присуще сущности» напоминает слова Скота о том, что существование — это «модус ( modus ) сущности» [833](речь здесь о сотворённых вещах). Согласно Скоту, existentia в Боге — de conceptu essentiae (принадлежит к понятию сущности) [834]. Очевидно, что в обоих случаях essentia первична по отношению к existentia [835], и этого мнения придерживается также Крескас в цитируемом отрывке.

Цель моих замечаний в том, чтобы указать на определённое сходство подходов Крескаса и Скота, хотя оно и не проявляется в идентичных формулировках. Как мы видели, Крескас отклоняет утверждение Авиценны и Рамбама, что существование — это акцидент сущности. Скот, который был более последовательным учеником Авиценны, нежели Крескас, напротив, принимает эту формулнровку [836]. Однако он понимает отношение между сущностью и esse иначе, чем Авиценна, и придаёт этому определению значение, не совпадающее с замыслом мусульманского философа.

Кажется, что в определённых аспектах учение Крескаса ближе к учению Генриха Гентского (Henri de Gand), чем Скота, и с точки зрения предмета наших рассуждений это может иметь большое значение. Генрих жил немного раньше Скота и был постоянной мишенью его критики — прежде всего в вопросах, касающихся проблемы сущности и существования, — однако полемика эта, между прочим, свидетельствует о сходстве фундаментальных представлений обоих. Генрих тоже связывает existentia с essentia [837], хотя иначе, чем Скот. В отличие от него и от Авиценны, зато подобно Крескасу, Генрих утверждает, что existentia это и не акцидент, и не субстанция [838]. Заметим, кстати, что утверждение Крескаса о том, что существование не является акцидентом, доказывает наше предположение, что иногда значение слова «существование» у Крескаса совпадает со значением existentia у схоластов. В рассматриваемом нами фрагменте из «Света Господня» это слово появляется в таких контекстах, где схоласты говорят как об esse, так и об ens или entitas. В одном месте в конце фрагмента Крескас утверждает, что слово «существование» относится к Богу и ко всем остальным существующим вещам не в абсолютно эквивокальном смысле, как думал Рамбам, а амфиболически.

Чтобы пояснить термин «амфиболия», мы приводим определение Рамбама ( Трактат о логическом искусстве , глава 13 [839]).