Шломо Пинес - Иудаизм, христианство, ислам: Парадигмы взаимовлияния

И вот заключительный вывод Ралбага по этому вопросу, который он предварительно уже формулировал:

Поистине, атрибуты, сказываемые о Боге, сказываются о Нём в первичном смысле, а об остальных существах во вторичном смысле (хотя мы признаём, что нет никакого отношения между Богом и Его творениями), поскольку обнаруживается, что порядок, обычный для всех имён, сказывающихся в первичном и вторичном смыслах, это также порядок атрибутов. Например, слово «существование» сказывается о субстанции в первичном смысле, а об акцидентах во вторичном, как объяснено в Метафизике , хотя ясно, что нет никакого отношения между субстанцией и акцидентами (там же) [845].

Я счёл целесообразным извлечь эту длинную цитату из рассуждений Ралбага, в которых он обосновывает свой отказ принять негативную теологию в том виде, в котором её разработал Рамбам, из-за сходства между этими рассуждениями и христианскими схоластическими теориями. Я начну с Дунса Скота. Сравнение его учения со словами Ралбага показывает, что сходство между ними состоит не только в отказе от негативной теологии, но и в некоторых способах рассуждения. С определённой точки зрения, имеется некоторое сходство между доктриной, которую Ралбаг предлагает вместо негативной теологии, и аналогичной доктриной Скота. Приведём примеры: Скот считает [846], что если мы соглашаемся, что между атрибутами Бога и атрибутами других существующих вещей нет ничего общего, кроме имени, то утверждение (основанное на понятии «мудрость», которое известно нам из сотворённых вещей), что Бог formaliter (формально) мудр, не более оправдано, чем утверждение, что Бог formaliter есть камень. Очевидно сходство между этим суждением и рассуждением Ралбага о том, что теория эквивокальности божественных атрибутов и атрибутов сотворённых существ позволяет говорить, что Бог является «телом» или «незнающим». Хотя, конечно, эти рассуждения не тождественны.

В некоторых местах Скот, подобно Ралбагу, утверждает, что отношение между божественными атрибутами и аналогичными атрибутами всех других существ является отношением первичности и вторичности [847]. Указанное сходство между двумя мыслителями требует дополнительного исследования. Однако нужно добавить, что по этому вопросу имеется также сходство (которое трудно считать случайным) между словами Ралбага и следующей выдержкой из Суммы против язычников ( Summa Contra Gentiles ) Фомы Аквинского:

Sic igitur ex dictis relinquitur quod ea quae Deo et rebus aliis dicuntur, praedicantur neque univoce neque aequi voce, sed analogice: hoc est secundum ordinem vel respectum ad aliquid unum. Quod quidem dupliciter contingit…

Alio modo secundum quod duorum attenditur ordo vel respectus, non ad aliquid alterum, sed ad unum ipsorum: sicut ens de substantia et accidente dicitur secundum quod accidens ad substantiam respectum habet, non quod substantia ad accidens ad aliquid tertium referantur. Huiusmodi igitur nomina de Deo et rebus aliis non dicuntur analogice secundum primum modum… sed modo secundo…

Et ideo ens dicitur prius de substantia quam de accidente, et secundum rei naturam et secundum nominis rationem…

Sic igitur, quia ex rebus aliis in Dei cognitionem pervenimus, res nominum de Deo et rebus aliis dictorum per prius est in Deo secundum suum modum, sed ratio nominis per posterius’ (I:34) [848].

Сходство между этим отрывком из трактата Фомы Аквинского и словами Ралбага заключается не только в учении, на которое мы указывали, когда речь шла о Скоте (то есть, что отношение между Богом и прочими существами является отношением первичности-вторичности), но главным образом в сравнении, которое оба проводят между отношением Бога к своим творениям и отношением между субстанцией и акцидентами (которое также является отношением первичности вторичности). Тот факт, что оба именно в этом контексте прибегают к утверждению, что ens dicitur prius de substantia quam de accidente, почти дословный перевод которого на иврит мы находим у Ралбага (см. выше: «например, слово “существование” сказывается о субстанции в первичном смысле, а об акцидентах во вторичном»), нельзя обойти молчанием, даже при том, что само по себе содержание отрывка соответствует представлениям и других аристотеликов. Это, конечно, не доказывает, что Ралбаг заимствовал уподобление отношений между Богом и Его творениями отношениям между субстанцией и акцидентами непосредственно у Фомы Аквинского, однако это вполне вероятно. Возможно также, что Ралбаг перенял его у схоластов, которые копировали этот текст Фомы.

Учение Крескаса о первичности и вторичности, несомненно, находилось под влиянием учения Ралбага. Оно сформулировано в следующем отрывке:

Поэтому слово «существование» сказывается в унивокальном смысле в отношении всех остальных существующих вещей, в частности, в отношении акциденций, не имеющих отношения первичности-вторичности друг к другу; и оно сказывается амфиболически в отношении субстанции и акциденций, так как существование вне интеллекта приписывается субстанции априорно, а акциденциям апостериорно. Однако общее значение слова состоит в том, что объект, которому приписывается существование, не отсутствует, и таким образом оно сказывается о Боге, да будет Он благословен, и об остальных субстанциях, а именно, что они не отсутствуют, только это говорится о Нём в априорном смысле, а об остальных существах в апостериорном ( Свет Господень I, 3, 1).

Здесь мы также видим знакомый нам параллелизм отношений между субстанцией и акцидентами и отношений между Богом и остальными существами.

Вернёмся к Ралбагу. В его рассуждении устанавливается связь между проблемой первичности-вторичности и проблемой совершенства, которое он приписывает атрибутам Бога, когда сравнивает их с аналогичными атрибутами других вещей.

Вот его замечание из того фрагмента, который мы цитировали выше:

Поэтому кажется, что не будет никакого различия между знанием Бога, да будет Он благословен, и нашим знанием, за исключением того, что знание Бога более совершенно, чем наше, ибо таков смысл имён, сказываемых в первичном и вторичном смыслах.

Утверждение Ралбага о знании Бога, очевидно, распространяется на все атрибуты. Вместе с тем понятно, что рассуждение о совершенстве, которое приписывается Богу и которое можно противопоставить несовершенству творений в пределах той же самой области, появляется вследствие отказа от положения негативной теологии, согласно которому между атрибутами Бога и всех остальных нет ничего общего, кроме имени.

Подобно Ралбагу, только в рамках гораздо более систематического подхода, Дунс Скот противопоставляет несовершенство творений совершенству Бога (отвергая негативную теологию, а по ходу дела и мнение, согласно которому между атрибутами Бога и атрибутами творений существуют лишь аналогические отношения). Он говорит следующее:

Omnis inquisitio metaphysica de Deo procedit sic: scilicet considerando rationem formalem alicuius, et auferendo ab illa ratione formali imperfectionem quam haberet in creaturis, et reservando illam rationem formalem, et attribuendo sibi omnino summam perfectionem, et sic attribuendo illud Deo. Exemplum de formali ratione sapientiae, vel intellectus, vel voluntatis. Consideretur primo in se et secundum se; et ex hoc quod ratio istorum non includit imperfectionem aliquam nec limitationem, removeantur ab ipsa imperfectiones quae concomitantur eam in creaturis, et reservata eadem ratione sapientiae et voluntatis, attribuantur Deo perfectissimo. Ergo omnis inquisitio de Deo supponit habere conceptum eumdem univocum, quem accipit ex creaturis [849].