Эрлинг Кагге - Прогулка. Самый простой источник радости и смысла

И тогда женщина решила перебежать улицу в момент затишья. Она уже была почти у цели, как вдруг справа от нее появился автомобиль. Услышав оглушительный звук его сигнала, Мария еще крепче прижала к груди ребенка и бросилась вперед. Через мгновение, почувствовав под ногами траву, она с огромным облегчением поняла, что ей удалось пересечь улицу и они с малышом в безопасности. Последующие часы прошли для нее словно в тумане: она шла, спотыкалась и падала, ползла, молила людей о помощи, пока ей наконец не удалось найти клинику. Ребенок громко плакал, Марии было страшно.

Коллега Эндрю внимательно осмотрел ее глаза и в обоих обнаружил катаракту. На следующее утро Марию прооперировали. Операция прошла успешно, и к концу дня женщина уже могла видеть.

Прежде она не видела своего ребенка и теперь, лежа, смотрела на улыбку дочки, изучая каждое движение и обнимая ее. Марии не терпелось вернуться домой, чтобы впервые увидеть двух других своих детей и мужа, но, как оказалось, она не знала, как это сделать. Женщина слышала, что в канаве у дороги возле ее shamba – участка земли, где жила ее семья, – установлен белый указатель, но адреса у этого места не было.

Коллеги Эндрю посадили женщину в автомобиль и поехали искать белый знак, но безуспешно. Мария нашла дорогу к клинике, потому что «видела» ее своими ступнями, но, когда она сидела в машине, у нее ничего не получалось. Автомобиль ехал дальше, но вскоре дорога превратилась в узкую тропу, и всем пришлось выйти. Тут Мария пошла, и ее ноги узнали дорогу домой.

Вдалеке у реки играли несколько детей. Немного понаблюдав за ними, Мария спросила: «И которые из них мои?» Но тут дети сами увидели мать и помчались к ней. Обнимая их, она спросила: «А где же мой муж?» Все оглянулись, и вдруг услышали мужской голос: «Мария!» Это был ее муж. Он шел к ней, и его глаза искрились счастьем. Жена впервые смогла его увидеть – вот такое маленькое чудо началось всего с нескольких шагов, сделанных накануне.

Возможно, кому-то кажется, что таскать на себе на протяжении двух месяцев 120 килограмм еды и топлива и палатку совершенно бессмысленно, особенно если до пункта назначения можно долететь за несколько часов. Так же как просыпаться в полном одиночестве при 40-градусном морозе, когда можно было бы лежать в теплой постели рядом с подругой. Или карабкаться на вершину горы, когда есть отличный кресельный подъемник, способный поднять туда за считаные минуты.

«Потому что он существует», – последовал легендарный ответ альпиниста Джорджа Мэллори, когда его спросили, почему он упорно продолжает попытки покорить Эверест. Хороший ответ. Эти слова рассказывают нам кое-что о личности Мэллори, но не слишком много говорят о том, почему он так хотел взобраться на вершину самой высокой горы в мире.

Мне нравится думать, что Мэллори таким ответом хотел по-своему напомнить, что на свете найдется всего несколько вещей, которые мы действительно должны делать в жизни. Конечно, никто из нас не обязан подниматься на Эверест, да и вообще обязательных дел и задач у нас совсем немного. Да, есть немало вещей, которые нам следовало бы делать или мы могли бы сделать, но редко мы что-то действительно должны и обязаны. Если вы отправитесь утром на долгую прогулку – отлично; останетесь дома – тоже сойдет. Однако легкая добыча доставляет мало удовольствия. Достижение цели должно вам чего-то стоить, скажем ощущения жуткой холодрыги, пронизывающего ветра и крутых склонов. Только тяжелый труд, связанный с перемещением в нужном направлении, наполняет человека истинным восторгом. Чтобы его испытать, нужно напрягать силы. Промерзнуть до костей, а потом согреться. Пройти вдоль хребта, ведущего к Ступени Хиллари, где горный склон резко уходит вниз на три тысячи метров до Тибета с одной стороны и на две тысячи до Непала – с другой. А еще нужно немного сомневаться в том, что удастся достичь цели.

Кстати, у Мэллори был и другой, более распространенный ответ на вопрос, почему он так упорно штурмует Эверест, которым альпинист весьма своеобразно иллюстрирует практическую ничтожность своей величайшей мечты. «Мы не найдем там ни фута земли, пригодной для того, чтобы засадить зерновыми культурами и выращивать продукты питания. Эти земли бесплодны и бесполезны. Так что, если вы не в состоянии понять, что в человеке, который принимает вызов этой горы и идет с ней на встречу, есть нечто особенное; что в этом состоит борьба за жизнь – двигаться вверх и только вверх, – вам никогда не постичь, зачем мы это делаем. От этого приключения мы просто получаем радость, радость в чистом виде. А ведь это, по сути, и есть конечная цель жизни любого из нас. Мы живем не для того, чтобы есть и зарабатывать деньги. Мы едим и зарабатываем для того, чтобы жить. Вот что значит жить и вот что такое жизнь». И одна из наших самых важных задач – никогда не забывать, что тот вид радости, о котором говорит Мэллори, краткосрочен. Конечно, после трудной экспедиции никто из ее участников не рвется немедленно снова в бой. Но через несколько месяцев или год, проведенный дома, желание опять отправиться в путешествие возвращается. И Мэллори всегда шел ему навстречу.

Восторг, возникающий при покорении высочайшей в мире горной вершины, тоже мимолетен. Когда я туда добрался и наконец мог остановиться, выпить чаю и насладиться видом Гималаев сверху, я почувствовал, что тронут до глубины души, что от наплыва чувств у меня в горле растет ком. Я выпрямился и воздел руки к небу. Однако моя радость очень быстро улетучилась – через несколько минут, когда я спросил себя: «Черт возьми, и как теперь спускаться?»

Джордж Мэллори умер так же, как жил, на Эвересте, в 1924 году. По пути на вершину или уже спускаясь с нее – никто не может точно сказать. В поход альпинист взял с собой фотографию жены Рут, которая однажды написала ему в письме такие слова: «С тобой я хочу состариться вместе сильнее, чем с кем-либо другим. Ты уже сделал меня лучше, чем я была прежде». Он собирался оставить фотокарточку на вершине горы. Когда тело Мэллори нашли, при нем не было фотографии. Альпинист мог или оставить ее на Эвересте, или потерять, или просто забыть взять с собой. Мне хочется верить в первое.

Рай там, где я. Эта мысль частенько приходит мне в голову, когда я сижу дома в гостиной с хорошей книгой в руках или обедаю с людьми, чью компанию очень ценю, или отправляюсь на прогулку. Конечно, это приятное состояние быстротечно. Даже если наше окружение не меняется. Впрочем, неприятные переживания тоже, как правило, быстротечны. Объясняется это тем, что даже продление того или иного чувства в итоге приводит к иному состоянию. Так что ощущение внутреннего благополучия никогда не бывает бесконечным. Чтобы оно длилось долго, его необходимо чем-то подпитывать.