Максим Исповедник - Творения преподобного Максима Исповедника. Книга II. Вопросоответы к Фалассию

Итак, пророк обозначает Адама, или общую природу людей, таинственно отпечатлевая их в каждом [из слов своего видения. Природу он обозначает как] естество ускользающее, словно из Иоппии, из [дарованных ему] Божественных благ; оно уносится, словно в море, в страдание здешней жизни и тонет в бушующих волнах океана пристрастия к материальным [вещам]; оно уносится, словно в море, в страдание здешней жизни и тонет в бушующих волнах океана [пристратстия]; поглощается духовным китом и ненасытным чудовищем — диаволом. [1188]Это естество погружается вплоть до души в окружающую [его] со всех сторон воду злых искушений, поскольку жизнь [чело­веческая обычно] захлёстывается [волнами] искушений; его кружит, увлекая до самой глубокой бездны, то есть ум [человеческий] заключается в темницу полного неведения, а разумение затопляется тяжестью порока; голова [его] зажимается в расщелинах гор, то есть первое учение веры о Единице как глава всего тела добродетелей является зажатой, словно в мрачных расщелинах гор, в мыслях лукавых сил, и разделяется на многие мнения и мечтания. [1189]

Писание называет расщелинами гор мысли, [кружащиеся] окрест заблуждения, а также духов лукавства, находящихся где-то в глубине предельной бездны неведения. И [природа человеческая] снизошла в эту землю, запоры которой вечно удерживают её, то есть она опустилась в навык [греха], лишённый всякого Божественного чувства и всякого живого движения добродетелей; [1190]здесь нет никакого чувства благости и движения [души], устремляющейся к Богу. [Наоборот, здесь] простирается мрак неведения, [влекущий к себе] подобно бездне, и разверзается губительная пропасть порока. [1191][В этой же земле] укореняются горы заблуждения, то есть духи лукавства, в расщелины которых природа человеческая сначала опустилась, а затем стала [здесь], вследствие [своего] навыка в худшем, опорой и восприемницей заблуждения и лукавства этих духов. [Кроме того, земля эта] имеет, словно вечные запоры, внутренние пристрастия к материальным [вещам], не позволяющие мысли избавиться от мрака неведения и увидеть свет истинного познания. [1192]

Навык сей, о котором я говорил чуть раньше, великий Иов назвал «землёй тёмной и мрачной» и «землёй тьмы вечной» (см. Иов 10:21–22). Тёмной , поскольку в ней отсутствует всякое истинное ведение и созерцание, а мрачной — потому что она лишена всякой добродетели и всякого [духовного] делания. Идеже несть света , говорит, то есть ведения и истины, ниже видети живота человеческаго (Там же), то есть образа жизни, подобающего разумным [су­ществам]. [1193]

Вероятно, во [всём] этом оказывается пророк, когда он, отпечатлевая в себе страсти человечества, жалкую участь которых оно уготовало для самого себя, усвоил то, что присуще общему [человеческому естеству]; и ему, отпечатлевающему Адама, надлежащим образом соответствует смысл [его] имени, изъясняемого как бегство от красоты . Однако когда он предотпечатлевает Бога, ради нас родившегося посредством одушевленной и одаренной умом плоти в том, что, за исключением одного только греха, принадлежит нам и соответствует нам, [1194]и когда он предначертывает таинство Домостроительства и домостроительных страстей [Господних], тогда он обозначает схождение [Бога] с небес в этот мир посредством перехода из Иоппии в море. [1195]

А таинство смерти, погребения и воскресения [Господа пророк] являет тем, что, будучи поглощён китом, он через три дня и три ночи был извержен им неповреждённым. Поэтому подобающим образом соотносится с этими [событиями] смысл имени [«Иона», понимаемого] как отдохновение и исцеление Божие и благодать Божия ; а утруждением Божиим он верно называется по причине добровольного страдания. Ибо пророк таинственно предначертывает посредством собственных несчастий отдохновение обременённых мучениями, исцеление их, поражённых болезнями, а также благодать отпущения грехов, [которые и есть] Христос Иисус, истинный Бог. [1196]Ведь Господь и Бог наш стал человеком и обитал в пучине нашего житейского моря; Он сошёл с неба, словно из Иоппии, изъясняемой как взирание на радость , в это море здешнего мира согласно написанному: Который, вместо предлежавшей Ему радости, претерпел крест, пренебрегши посрамление (Евр 12:2); Он добровольно спустился в сердце земли, где поглотивший нас посредством смерти враг держал нас в заключении. [А затем], посредством [Своего] Воскресения вытащив [нас оттуда], Он, будучи поистине Отдохновением, Исцелением и Благодатью, возвёл всё побеждённое естество [человеческое] на небо. [1197]

[Господь] есть Отдохновение как Расторгающий посредством [этой] преходящей жизни закон случайного рабства во плоти; [1198][Он есть] Исцеление как Излечивающий [нас] посредством [Своего] Воскресения от пагубы смерти и тления, а Благодать — как Распределяющий усыновление в Духе через веру и благодать обожения соответственно достоинству каждого. Ибо необходимо было (и подлинно необходимо!), чтобы Свет и Сила Бога и Отца оказался в той земле, в которой пребывали тьма и запоры вечные, чтобы [Господь], расторгнув [узы] тьмы неведения как духовный Свет и сокрушив запоры зла как воипостасная Сила Божия, освободил естество, заключённое лукавым в ужасную темницу, и даровал ему неугасаемый свет истинного ведения и неуничтожимую силу добродетели.

Когда [Иона] в самом себе отпечатлевает пророческую благодать, ушедшую, словно из некой Иоппии, из считавшегося дотоле славным служения Закона и, соответственно Евангелию, перешедшую к язычникам, лишив иудейский народ за его неверие благодатной радости; [1199]а также когда он отпечатлевает в себе обращающуюся, словно Ниневия, к Богу Церковь язычников, которые [сподобились этого] через многие скорби, опасности, превратности, утруждения, преследования и смерти, — тогда обнаруживается прообразовательный смысл исхода пророка из Иоппии. [1200]Оставив служение соответственно закону, он обозначает благодать пророчества, оказавшуюся в море невольных несчастий, сопровождаемых борениями, утруждениями и опасностями, а также поглощаемую китом смерти, однако полностью не уничтоженную. Ибо ничто из существующего [здесь] не в силах воспрепятствовать шествию благодати, по-евангельски возвещаемой язычникам: ни скорбь, ни теснота, ни гонение, ни голод, ни опасность, ни меч (см. Рим 8:35). Наоборот, благодать через это укрепляется, одолевая всех восстающих [на неё]; претерпевая, она ещё более побеждает их, и впавшее в заблуждение естество [человеческое] обращает к Богу живому и истинному, как [обратил] Иона Ниневию. [1201]И даже если кажется, что посредством злобы, проистекающей от гонений, лукавый [полностью] скрывает благодать, как кит [сокрыл] пророка, однако удержать [её] до конца ему невозможно, поскольку он не способен изменить мощь Силы, приводящей в действие благодать. Вследствие чего он делает эту благодать, после испытания её супротивниками, ещё более сияющей и заставляет её обнаруживаться в учениках настолько, насколько он сам в нападениях [своих] истощил собственную силу. [1202][И лукавый] видит, что благодать не только неуязвима для него, но ещё и то, что естественная немощь у святых, возвещающих её среди язычников, становится мощью, уничтожающей его силу и полностью истребляющей [его самого], превозносящегося превыше всех высот против ведения Божиего; [также он видит, что] в том, кто телесно, как кажется, поражается злобой, [благодать] духовно делается более сильной.