Коллектив авторов Религия - Земная жизнь Пресвятой Богородицы

Приняв жезлы из святилища, первосвященник увидел, что жезл, принадлежавший мужу праведной жизни, ожидавшему с нетерпением избавления Израилева, — родственнику Пречистой Девы Марии, восьмидесятилетнему древоделу Иосифу, расцвел и на нем сидела голубица, которая опустилась над головой Иосифа. Тогда первосвященник, взяв жезл и подав его Иосифу, сказал: «Приими к себе в соблюдение Деву». Но когда Иосиф стал было возражать, говоря, что он имеет в доме взрослых сыновей, что он уже стар, а Дева еще юная, и потому он боится сделаться посмешищем сынов Израилевых, то Захария сказал ему: «Убойся Господа Бога твоего и вспомни, что сотворил Бог Дафану, Авирону и Корею: как разверзлась земля и поглотила их за сопротивление! Бойся же и ты, чтобы не случилось чего с домом твоим». Иосиф, пораженный этими словами, тотчас же изъявил готовность на принятие Марии, и потому Пречистая Дева тогда же была обручена с ним. Она весьма опечалилась этим решением священного совета и необходимостью оставить храм, но Ей было особое откровение, чтобы Она не сомневалась идти в дом Иосифа, мужа праведного, Ее сродника и обручника, который принял Ее из рук архиерея и священников не на обычное супружество, но на соблюдение Ее чистоты и под именем мужа сделался лишь хранителем и служителем девства и высокой святости Ее. Таким образом Промысл Божий устроил все так, что Мария, соединенная с Иосифом, казалась женой мужа, тогда как между ними не было общения брака.

Праведный Иосиф происходил от царского рода и был потомком Давида и Соломона. Мать его, имени которой история не сохранила, была в супружестве за Илием, происшедшим от Давида. По смерти Илия она вступила в брак с Иаковом, который по существовавшему тогда закону родства должен был восстановить потомство брата своего, умершего бездетным. От этого брака родился Иосиф и был по естеству сын Иакова, а по закону сын Илия. Со знатностью рода Иосиф не соединял в себе земного величия и богатства своих предков, из которых многие были царями и пророками и славились земным величием. Вместо всего этого он наследовал от лучших из них сокровище добродетелей, правоты и святости, так что Сам Дух Святой нарек его «праведным» и сделал обручником Чистейшей Девы.

Из немногих сказаний об Иосифе в Священном Писании очевидна зрелость его характера. Он был весьма тверд в стремлении к святому, решителен, благороден, искренен, скромен, чист, миролюбив, внимателен ко внушениям своей совести и повелениям свыше, а потому и удостоился великой чести: ему вверено было служение тайне, которая, быв скрытой от вечности, предназначена была прежде веков к славе верующих. По занятиям своим праведный Иосиф принадлежал к классу простых ремесленников, был древоделом или, попросту говоря, плотником и снискивал ежедневное пропитание трудами рук своих. До 80-летнего возраста он жил как простой, но честный и добродетельный труженик и имел в супружестве Саломию; четыре сына и две дочери произошли от этой благословенной четы.

Какова была супружеская и семейная жизнь Иосифа, об этом ничего не говорят нам ни Священное Писание, ни предание. В Евангелии, повторяем, он называется именем праведного, а это название указывает на целый сонм добродетелей. Сведения, какие доставляет нам предание относительно прежней жизни Иосифа, заключаются лишь в том, что он по кончине жены своей Саломии «жил много лет во вдовстве».

В этом положении застигло его избрание Промысла Божия, действующего иногда в мире такими обыкновенными путями, что важности и значения их не замечают не только те, перед которыми и для которых они совершаются, но даже и те, которые в это время избираются орудиями для приведения их в действие, как это и совершил Господь в настоящем случае.

По обручении в храме праведный Иосиф недолго оставался в Иерусалиме. Он отправился с Мариею в Галилею, в маленький город Назарет. Праведный старец ведет Пречистую Обручницу в дом свой, чтобы там оберегать Ее; ведет Ее в бедную семью свою на обычный труд и незавидную, по человеческому разумению, долю, не зная еще, что ожидает их в будущем.

«Еже от века днесь познавается таинство Божие: Бог Слово Сын Девы Марии за милосердие бывает, и радость благовещения Гавриил провещавает, с нимже возопием Ей: радуйся, Мати Господня!»

Из службы Благовещения Пресвятой Богородицы

По всем человеческим соображениям казалось, что благодатной вести о явлении в мир Мессии приличнее было бы раздаться в Иерусалиме, граде Божием, где по преимуществу были сосредоточены тогда мудрецы и учители иудейские, так много толковавшие о Мессии и будущем Царстве Его, с таким вниманием изучавшие пророчества о Нем и Его жизни, с такой заботливостью следившие за всеми знамениями Его близкого пришествия и, по-видимому, с таким пламенным желанием ожидавшие этого пришествия. Однако не ученому Иерусалиму и не другому какому-либо знаменитому городу тогдашнего мира, а тому же скромному Назарету, где жили родители Пресвятой Девы, суждено было первому услышать и принять спасительную весть. Дивно место, избранное для благовестия великого таинства, но еще более дивно лицо, которому оно возвещено! Тайна спасения мира открыта не людям важным и сильным — руководителям народа, не книжникам и законодателям — этим светилам науки, а бедной и неизвестной Деве, смиренно проживавшей в хижине древодела. Правда, этот древодел и эта обрученная ему Дева происходили из царственного рода; но знатность их рода, как выше означено, давно была забыта.

Таким образом, тайна пришествия в мир Спасителя с самого начала как бы удаляется и скрывается от всего, что мир называет великим и высоким, то есть от его могущества, мудрости, богатства, великолепия, славы и почестей. В этом обстоятельстве прежде всего видна премудрость Божия, избравшая такие средства, чтобы внушить людям мысль о высокодуховной стороне этой тайны.

Другая причина смиренного пришествия в мир Господа скрывается в обстоятельствах того времени. Политическое положение мира, стонавшего под железным игом римлян, было таково, что народы видели во властителях своих людей гордых и своенравных, смотревших на низших себя с крайним презрением и распоряжавшихся достоянием, честью и даже жизнью их по своему произволу. Умственное состояние того времени было не менее плачевно: мудрецы, или, по крайней мере, так называвшие себя, истощив все усилия для удовлетворения высших требований ума о цели бытия мира и человека, разделились на разные толки или школы противоположных направлений, то допускавшие суровую стоическую добродетель, то безусловно следовавшие грубой чувственности, то сомневавшиеся в бытии Всевышнего Существа и т. д. В самом избранном народе Божием, которому была вверена Богооткровенная премудрость, истина до того помрачилась, что Господь Иисус Христос — истинный Мессия — был отвергнут; речи пророков были забыты или истолкованы неправильно; появилось множество сект, и некоторые, например саддукейство, оспаривали истину в самом существе ее.