Сергей Зарин - Аскетизм по православно-христианскому учению. Книга вторая: Опыт систематического раскрытия вопроса

Данная особенность святоотеческой психологии несомненно обязана влиянию психологических воззрений, возросших и развившихся на почве греческой философии. В истории этой последней понятие «разума» (νοῦς), с легкой руки Анаксагора [1730], получило центральное, основное и господствующее значение как в метафизических построениях, так и в психологических и нравственных воззрениях. Особенно определенно и систематично это понятие раскрыто в философии Платона [1731]и неоплатоников [1732].

Философия Платона, особенно его психологическая система, пользовалась преимущественным уважением представителей святоотеческой письменности и заметно отразилась на их собственных воззрениях [1733]. В частности свв. Отцы приняли и философско–психологическое учение о «разуме», как высшей стороне природы человека [1734]. Именно к той стороне природы человека, которая называется νοῦς, приурочивается библейское учение об отпечатлении «образа Божия» в человеческой природе [1735]. Так. обр., если, по представлению Библии, νοῦς – только одно из свойств, хотя и самых характерных «духа», то, по философским воззрениям того времени, νοῦς заполняет и покрывает собою почти все содержание понятия πνεῦμα. По учению, напр., Григория Богослова, «ум» является начальником над всем (содержанием человеческой жизни); от него способность чувствования берет свое начало, к нему же и возвращаются чувствования [1736]. У преп. Макария Е. «сердце» является принадлежностью «внутреннего человека», который, в свою очередь, отожествляется с «умною сущностью» (ἡ νοερὰ οὐσία) [1737].

Во всяком случае, наблюдая терминологию и анализируя психологические воззрения свв. Отцов, мы приходим к тому выводу, что наиболее видные представители патристической литературы стремились к возможному соглашению и примирению библейской и философской терминологии, а равно и психологических воззрений, неразрывно связанных с этой последней. В результате этого стремления явилась некоторая неопределенность и не вполне достаточная точность их терминологии.

В частности, указанное стремление к согласованию библейских и философских воззрений выразилось в том, что некоторые черты и философские определения «разума» (νοῦς) перенесены на «сердце» (καρδία), причем νοῦς и καρδία употреблялись в качестве понятий и терминов взаимозаменимых. По словам св. Василия В. , «Писание часто принимает сердце в значении владычественной части души» (ἐπὶ τοῦ ἡγεμονικοῦ) [1738]. Св. Григорий термином τὸ ἡγεμονικόν или, что то же, τὸ κυριώτατον в одних местах обозначает νοῦς [1739], а в других – καρδία [1740]. И это, собственно, потому, что св. Отец не полагает существенного различия в названии высшей стороны природы человека «умом» (νοῦς), «духом» (πνεύμα) или «сердцем» (καρδία) [1741]. Отсюда параллельное и как бы синонимическое употребление по местам терминов νοῦς и καρδία [1742]не только у Григория Нисского, но и у других свв. Отцов [1743].

Впрочем, у некоторых отцов–аскетов, в полном согласии с Писанием, раскрывается учение о том, что именно «сердце» служит основным органом религиозно–нравственной, благодатной жизни, – органом богообщения. По словам напр., препод. Макария Е. , «Бог сокровенно подает в сердце (εἰς τὴν καρδίαν) жизнь и помощь, и вверяет Ему Самого Себя» (καὶ ἑαυτὸν ἐμπιστεύει αὐτῇ) [1744]. И по учению Григория Нисс. , «вселение Св. Духа» (происходит) «в чистом и непорочном сердце» (ἐν καθαρᾷ καὶ ἀμώμῳ καρδίᾳ) [1745] [1746].

Иногда мы встречаем в аскетической письменности учение об отношении «разума» к «сердцу» и в библейском смысле, по которому первый является как бы элементом подчиненным последнему, зависимым от него. По словам, напр., Макария Е. : «когда благодать овладевает сердцем, тогда царствует она над всеми членами и помыслами, ибо там ум и все помыслы» [1747] [1748].

Христианский γνῶσις. — Его существо, содержание и значение в христианской жизни. — Отношение γνῶσις’α к христианской «любви» и христианской «вере». — Вопрос о содержании и пределах богопознания. — Отношение Божественной «любви» к Божественному «существу». — Вопрос о познаваемости «существа» Божия.

Имея своим источником и средоточием «сердце» (καρδία) человека, проникая все его силы и способности, ἀγάπη определяет и обуславливает собою также и все стороны отношений человека к Богу, – в частности его деятельность, направленную к достижению «познания» Бога и Его отношений к міру и человеку.

В обязанности и потребности христианина любить Бога больше всего, любить Его всею душою и всем своим существом, заключается несомненно долг и внутреннее стремление знать Бога больше всего, помышлять «о Нем и памятовать о Нем преимущественно пред всем». «Возлюби Господа Бога Твоего… всем разумением твоим» (ἐν ὅλη τῇ διανοίᾳ σοῦ) [1749]. По словам преп. И. Лествичника , «истинно и пламенно любящий непрестанно представляет лицо любимого и с удовольствием объемлет его образ внутренно». «Так обыкновенно бывает в телесной любви, так и в духовной» [1750].

Следоват., христианское «познание» Бога возникает, развивается и крепнет на почве христианской «любви», в своих специфических особенностях и существенном содержании определяется этим именно состоянием.

Таково, и действительно, христианское учение о сущности и значении « познания » Бога, которое обозначается обычно термином γνῶσις или ἐπίγνωσις.

В высшей степени характерно и знаменательно самое филологическое значение названного термина, – вполне гармонирующее с существом обозначаемого им состояния.

Корень γνο (или γνω) означает такое именно познание, которое предполагает тесную связь, взаимодействие субъекта познающего и объекта познаваемого [1751]. Отсюда понятие «познания», обозначаемое словом, произведенным от этого корня, очень родственно чувству , но оно вообще шире объемом, чем это последнее, включая в себя и момент различения одного получаемого впечатления от другого. Так как, далее, познание, обозначаемое названным термином, является результатом не одной деятельности разума, но возникает из чувства цельной человеческой личности, то оно содержит в себе и этический момент. Слова γνώριμος, γνωρίζειν включают в себя и момент доверия [1752], причем у Гомера γνωτός означает даже «родственник по крови» [1753]. Так. обр., γνῶσις означает познание в смысле именно опыта , покоящегося на восприятии впечатлений со стороны объекта познания [1754]. Отсюда из основанного на опыте познания развивается убеждение [1755]. По силе всего сказанного γνῶσις оказывается, следовательно, духовным и как бы моральным познанием [1756].

Итак, γνῶσις – не просто восприятие или знание, но такое, в котором человек, так сказать, участвует морально, – следов., знание, стоящее в непосредственной связи с его волей [1757].