Сергей Зарин - Аскетизм по православно-христианскому учению. Книга вторая: Опыт систематического раскрытия вопроса

Если, так. обр., в міре и в отношении к людям Бог проявляет Себя прежде всего и преимущественно как любовь , то в этом нельзя не видеть ясного указания, что и в Самом Боге, во внутренней Его жизни, в Самой Его природе любовь – свойство наиболее существенное, характерное и важное.

Не выражая собою вполне и безусловно самого существа Божия [1893], «любовь» однако является несомненно важнейшим свойством существа Божия, и при том таким, в котором наиболее рельефно, полно и характерно выражается внутренняя природа Божественной жизни. Таков именно смысл апостольского выражения: ὁ Θεὸς ἀγάπη ἐστίν [1894] [1895].

Учение о том, что Бог сообщает человеку прежде всего и преимущественно именно «любовь», как существенное свойство Своей Божественной жизни, – которая в этом именно качестве и является объектом его «гносиса», – это учение вполне гармонирует и с общим святоотеческим учением о том, что в Боге сообщимы человеку именно и только существенные свойства и действия Его жизни, самая же сущность , внутренняя сторона Его природы, человеку недоступна.

Святоотеческое учение по данному предмету и в указанном смысле довольно определенно и устойчиво и раскрывается последовательно. Исходным пунктом данного учения является утверждение, что сущность вообще какого бы то ни было объекта человеку недоступна. «Непознаваема не только Божественная сущность, но и сущность души (τῆς ψυχῆς ἡ οὐσία) и природа тела (τοῦ σώματος ἡ φύσις)» [1896]. Человеку едва ли возможно точное познание даже и твари (ἡ τῆς κτίσεως ἀχριβὴς κατανόησις). Но, в сравнении с тварями, гораздо невместимее и непостижимее та природа, которая господствует над ними, и от которой они произошли. Непостижимым является не самый факт существования Бога, но «то́, что́ Он такое» [1897]. «Нет ни одного творения, которое бы имело силу воспринимать природу Создателя» [1898]. «Бога не может видеть никакая сотворенная природа, не исключая и серафимов» [1899]. По изъяснению Григория Н. , в словах св. Иоанна Богослова: «Бога не видел никто никогда» [1900]решительно утверждается, что не людям только, но и всякой разумной природе недоступно ведение (γνῶσις) Божией сущности [1901]. «Природа Божия, сама в себе, по своей сущности, выше всякого постигающего мышления» [1902]. – Бог не может быть постигнут разумом [1903]. Вот почему Бога, что́ Он по природе и сущности, никто из людей никогда не находил и, конечно, не найдет [1904]. В этом отношении «Божество беспредельно и неудобосозерцаемо» [1905], «неизреченно и непостижимо» [1906]. «Сущность Божия есть то, что принадлежит одному Богу и Ему свойственно» [1907]. Эта внутренняя сторона Божественной природы, познаваемая только Им Самим, «Самою Троицею», совершенно недоступна созерцанию человека; этому созерцанию доступна только та сторона, которая «простирается» к людям [1908]. «Благость, праведность, святость и под. только сопутствуют природе Бога, но не показывают самого существа Его » [1909]. Если «само Божество, каково Оно в Своей природе, пребывает недоступным и непостижимым для человека» [1910], то «людям открываются некоторые существенные черты неизреченного естества (χαρακτὴρ δὲ τις τῆς ἀφράστου φύσεως) [1911]. Так. обр., невидимый по природе, становится видимым в действиях» [1912]. Поэтому, если «сущность Божия (ἡ οὐσία) непостижима и неизглаголанна», то «ведение благого действия нисходит и до нас» (περὶ τίνος ἀγαθῆς ἐνεργείας, ᾗς ἡ γνῶσις καὶ μέχρις ἡμῶν καταβαίνει); сюда относятся, в частности, силы (αἱ δυναστείαι), чудеса (τὰ θαύματα), дела (τὰ ἔργα) [1913].

Так. обр., если «ведению» человека и недоступно Божественное существо, то несомненно – по крайней мере, отчасти, – ему доступны существенные свойства Божественной природы, – т. е. ему доступно – в жизни и познании – причастие таких сторон Божеского бытия и жизни, которые непосредственно принадлежат существу Божественной природы, из неё проистекают и ею обуславливаются – в своем содержании и особенностях. Божественная Личность есть субстанция в идеальном смысле; в Ней внутренняя сущность неотделима от свойств, но и не сливается с ними, сообщая им реальное, качественно определенное содержание. Божественная личность проникает своим существенным содержанием каждое Божественное свойство, кладет на них свой отпечаток. Следов., в Божественной Личности различаются как бы две стороны: внутренние глубины жизни Божества, недоступные человеку, и та сторона Его существа, которая обращена к міру, – здесь разумеются проявления вовне, обнаружения и действия в міре того же Божественного Существа.

С этой точки зрения уясняются значение и смысл различных изречений св. Писания, из коих в одних, по–видимому, допускается возможность для человека достигнуть общения с самым существом Божественной природы, тогда как в других такая именно возможность отрицается с не меньшей энергией и полной определенностью.

У св. Григория Н. имеются ввиду и разъясняются два параллельных ряда данных из св. Писания, в которых, по–видимому, несогласно, до противоположности, свидетельствуется о возможности «видеть» непосредственно Бога.

В самом деле, с одной стороны, по свидетельству св. Писания, достойные даже теперь могут видеть «Лице Божие» [1914]. Не только ангелы хранители видят Лицо (βλέπουσι τὸ πρόσωπον) Отца Небесного [1915], но получить такое видение сподобился и Моисей. Мало того. И всем христианам дано обетование, что они увидят Бога лицом к лицу [1916]. Однако, с другой стороны, по учению того же писания, Бог совершенно невидим для всех и навсегда (νῦν δ’ ἀθέατον πάντη τε καὶ πᾶσι καὶ ἀεί). В самом деле, в другой раз Господь сказал тому же Моисею: «никто не увидит Мое Лицо и останется жив» [1917]. Однако, по мысли Григория, оба ряда свидетельств не заключают в себе взаимного противоречия. «Бога никто не видал никогда» [1918]и, с другой стороны, «чистые сердцем видят Бога» [1919]. Это означает, что Сам Господь, невидимый по своей сущности, по своей энергии и благодати видим для тех, которые уподобились Богу. Но то, что в Нем видимо, не является чем–либо другим, по сравнению с Ним, и не есть творение [1920]. «От почтенных богословов нам предано и то и другое, – а именно, что одно в существе Божием несообщимо, а другое – сообщимо, – и то, что мы имеем общение с Божественной природой и то, что мы этого общения не имеем» [1921]. «Когда свв. Отцы говорят о несообщимости существа Божия, то в таком случае следует разуметь ту сторону этого существа, которая не может быть выражена словом, и вообще обнаружена; а когда они говорят напротив, о сообщимости, то надо разуметь обнаружение Божественной природы, проявление её и действие» [1922] [1923].

Следоват., в некотором смысле, с известными ограничениями можно даже сказать, что человеку может быть доступна отчасти и Божественная сущность, поскольку она – несомненно – отражается в божественных свойствах, их проявлениях и действиях – в міре тварной природы. Философская терминология отчасти уполномачивает на такое утверждение. По словам Григория Н., «и внешние философы под сущностью предмета разумели не только его природу, но и все, что относится к этой природе и существу, – естественные и существенные свойства; последние они отвлекают от сущности и ей подчиняют» [1924].