Николай Тычков - Праведность и Святость

Пойдешь ли по доброй воле туда, где обвиняют? Едва ли. Только по принуждению. Поэтому Любовь не обвиняет. Бог не обвиняет. Он Сам Праведен – то есть, другими словами, Он никогда не испытывает чувства вины. И нас создал по Своему образу и подобию: чтобы мы не испытывали чувства вины перед Ним. Увидь, услышь и прими прямо сейчас: Бог умер за то, чтобы ты не испытывал чувства вины. Или иначе: был Праведным перед Ним в Иисусе Христе.

Он долго терпел, чтобы сейчас, в наше время, показать Свою праведность. Он Сам праведен и оправдывает того, кто верит в Иисуса

Да, у меня есть друзья, которые «правильнее» некоторых христиан (2 Кор 11:12—15), но будучи откровенны, говорят о том, какие бури приходится усмирять внутри ради этой «правильности», признают свою незащищенность, слабость перед этими порывами, боятся, что их тайны будут вскрыты и переданы на судилище таким же, как они, внутренне нечестивым судьям.

Прежде чем ответить на этот вопрос, помолимся. Господь, Твое представление обо мне превыше моего понимания. Я, как христианин, никогда не смогу стать совершенным в своих глазах. Увы, осознаю свою греховность и порочность, глядя на закон. Но Ты, любящий Отец, помоги снять эту пелену, убери это покрывало, что заставляет меня думать, что Ты относишься ко мне так же. Отврати меня от искушения пытаться заслужить Твое благорасположение пусть даже самыми духовными делами и помыслами. Не введи, Господи… Я читаю, вижу в Писании, что во Христе Ты не осуждаешь меня, что во Христе видишь меня совершенным, как любящий родитель видит своих детей совершенными. Как мудрый тренер видит чемпиона в своем ученике. Помоги мне смотреть на себя и близких Твоими глазами. Дай мне дерзновение без стыда и страха открывать перед Тобой все свои желания: какими бы они ни были – добрыми или злыми (по моим человеческим меркам). Пусть приходят откровения о том, что Ты творишь в моем сердце. Пусть откроется мне Твоя любовь, что Ты явил в Сыне Своем. Дух Святой, открывай то, чего не видело око, не слышало ухо человека – то, что Бог приготовил любящим Его – Своим сынам и дочерям. Аминь.

1. Сказал же и к ученикам Своим: один человек был богат и имел управителя, на которого донесено было ему, что расточает имение его;

2. и, призвав его, сказал ему: «что это я слышу о тебе? дай отчет в управлении твоем, ибо ты не можешь более управлять».

3. Тогда управитель сказал сам в себе: «что мне делать? господин мой отнимает у меня управление домом; копать не могу, просить стыжусь;

4. знаю, что сделать, чтобы приняли меня в домы свои, когда отставлен буду от управления домом».

5. И, призвав должников господина своего, каждого порознь, сказал первому: «сколько ты должен господину моему?»

6. Он сказал: «сто мер масла». И сказал ему: «возьми твою расписку и садись скорее, напиши: пятьдесят».

7. Потом другому сказал: «а ты сколько должен?» Он отвечал: «сто мер пшеницы». И сказал ему: «возьми твою расписку и напиши: восемьдесят».

8. И похвалил господин управителя неверного, что догадливо поступил; ибо сыны века сего догадливее сынов света в своем роде.

9. И Я говорю вам: приобретайте себе друзей богатством неправедным, чтобы они, когда обнищаете, приняли вас в вечные обители.

Многих смущает эта притча: зачем Спаситель похвалил, поставил в пример ученикам обманщика и вора? Но смысл не в том, чтобы осудить или оправдать управителя, а в том, какие выводы тот сделал.

Пофантазируем: какие варианты действий были у пойманного за руку воришки? Например, начать отпираться: «Обижаешь, гражданин начальник, ничего такого не было. Злые языки наговорили, конкуренты, что метят на мое место. Вспомни, мы же с тобой…» – и так далее. Помню, в армии заступил дежурным по роте. Подхожу к посту дневального, а мальчишка спит: закрыл глаза, прислонился к стеночке и стоя дремлет.

– Подъем! – говорю. – С добрым утром!

Он вытягивается:

– Я не сплю.

– Ты же спал.

– Нет, я не спал.

– Я же видел.

– Это не я.

Все, диалог закончен: главное – ни при каких обстоятельствах не сознаться. Конечно же, дневальный был наказан, как был бы наказан и неверный управитель: слишком веские аргументы были выдвинуты против него.

Вариант второй: «Милости прошу. Ну ладно, ну прости, ну попался, согласен, дал слабину один разок, очень сильно надо было: папа-мама болеет, детей без хлеба не оставь, повинную голову меч не сечет…» – работает, конечно, но, видимо, не в этом случае. Хозяин был строг.

Что еще? Можно было хапнуть напоследок. Доворовать что можно, разницу в расписках положить себе в карман. Так сказать, надышаться перед смертью. Но сколько бы ты ни набрал, оно кончится, источник иссякнет… а куда потом с такой репутацией?

А вот за что жулик был удостоен похвалы: он видел, чуйкой своей понимал, что главное, а что второстепенное. Вложился своим неверным в то, что важно, что вечно, что верно. Как-то сумел снять: что главнее – храм или золото, жертвенник или жертва… отношения с людьми или материальные блага. Как грешница вложила «грязным» способом заработанное миро, помазав ноги Христа и отерев их своими волосами, как Закхей устроил пир нечестиво заработанными деньгами, так и сейчас постараюсь вложиться в самое главное: показать жизнь в Праведности по вере в Иисуса Христа.

Итак, самое главное, самое важное, самое мощное откровение, которое необходимо получить прямо сейчас, вот какое: ты – добрый. Еще раз ты – добрый, ты – хороший. Греха в тебе – в твоем сердце, в твоем новом «Я» нет. «Эх, брат, сказанул! Если бы ты знал, о чем я думаю…» Эх, если бы ты знал, о чем порою думаю я, пишущий эти строки… Поэтому давай не будем думами меряться, но прежде чем обратимся к Писанию, расскажу об одном эксперименте.

«… ты – добрый, греха в тебе нет…»

Группа людей, из которых один непосвященный, а все остальные актеры. Показываются элементарные предметы: белый и черный шары, полосы разной длины. Простой вопрос: Какой из них белый? Какая полоска длиннее? Казалось бы, элементарно, но когда для всей группы очевидно, что белый шар – это черный, что короткая полоса длиннее, то не всякий человек выдержит напора мнения окружающих. Ломали практически всех (кроме одной группы лиц, с определенными особенностями мышления). Ломали жестко, порой жестоко. Тех подопытных, кто сопротивлялся общественному мнению, раздевали донага, заворачивали в простыню, через что из чувства дискомфорта, подсознательного стыда (когда вокруг все одеты), они принимали точку зрения большинства. Особо упертых гнули лестью, чувством соперничества, командным духом, короче, использовали любые ухищрения для того, чтобы человек сдался.