Владимир Гринак - Левая рука Бога. Христианская концепция успеха

С чем я здесь согласен, а с чем – нет? То, что дьявол существует, выглядит вполне правдоподобно, как и то, что именно он является причиной наших несчастий и они не всегда обусловлены медицинскими факторами, социальными причинами или условиями воспитания. Однако случаи его прямого воздействия достаточно редки, хотя в богословской литературе они и описаны. Его влияние распространяется на всех и каждого и тут мы должны согласиться с создателями «Матрицы»: оно настолько всеобъемлюще, что мы его не замечаем.

По сюжету фильма главному герою дают две таблетки: синюю и красную. Если он выберет синюю, то проснется и будет жить дальше своей обыденной жизнью. Но он выбирает красную и видит настоящую реальность: люди, подсоединенные к кабелям, содержатся в капсулах и вырабатывают энергию, необходимую для работы компьютеров, а компьютеры создают в их сознании иллюзорный мир, который они воспринимают как настоящий.

То, что мы живем в иллюзорном мире и можем силой мысли, как герой фильма, останавливать выпущенные в нас пули, это фантазия. Но то, что мы питаем своей энергией дьявола, похоже на правду. Вернее – он питается энергией наших страстей. Он вызывает у нас страсти, страсти склоняют нас к греху, а совершенный грех страсти усиливает. Человеку грешить не выгодно, он это делает под влиянием дьявола. Чтобы принудить человека действовать в его интересах, дьявол внушает ему искаженное восприятие реальности. Для действий, которые человек производит во вред себе и на пользу дьяволу, предлагаю название : деструктивная модель поведения (ДМП). По-сути, это другое название греха.

Но не собираю ли я на свою голову обвинения в средневековом мракобесии, упоминая дьявола? В моем детстве в журнале «Перец» чертей рисовали с рогами, хвостами и копытами и это было весело. А самым смешным фильмом моего детства была «Ночь перед Рождеством». Кузнец Вахула, получив от черта предложение продать душу, вместо этого взгромоздился к нему на спину, прилетел в Петербург, выпросил у царицы черевички (настоящий украинец!) и подарил их любимой. Повесть Гоголя, по которой поставлен фильм, заканчиватся тем, что Вахула нарисовал в церкви черта, к которому мамочки подводят своих детей со словами : «Ич, яка кака намальована!»

Самый страшный фильм моего детства тоже был поставлен по повести Гоголя. Это «Вий». Без применения компьютерной графики (ее тогда и в помине не было) авторам фильма удалось создать по-настоящему волнующее зрелище, пострашней, чем большинство голливудских ужастиков. Герой фильма погибает в борьбе с нечистой силой и ни христианские молитвы, ни духовное образование, которое он получил в бурсе, не спасают его от гибели.

Имея определенный, хотя и не такой уж большой опыт уличных драк, знаю, что недооценивать соперника или бояться его – значит проиграть и быть битым. Потому детско-наивное понимание дьявола как «каки намалеванной» или страх перед ним следует отбросить.

В послании апостола Петра сказано, что « противник ваш диавол ходит, как рыкающий лев, ища, кого позлотить»(1 Петр. 5,8). А апостол Павел увещевает : «Блюдите, яко опасно ходите»(Еф.5:15). Светская культура говорит другое: донт вори, би хепи. Не волнуйся, будь счастлив. Признаем, что христианство адекватнее отражает реальность: жизнь полна опасностей, но если Бог с нами, то кто против нас?

Однако жизнь полна неожиданностей.Попадали ли вы когда либо в такую ситуацию: сначала все было хорошо, мы расслабились, потом возникла проблема, мы ее попытались решать и в результате наших необдуманных действий стало еще хуже? И мы оказываемся в положении инженера Щукина из «Золотого теленка»: голыми, в мыле и перед закрытыми дверьми. Почему бы не предположить, что за этим стоит инфернальное существо – дьявол? Он заставляет нас делать ошибки, терять вещи, подталкивает к необдуманным поступкам, ставит в неловкое положение. Вся ситуация им мастерски срежиссирована , а мы, как марионетки, исполняем чужую волю, а некто то ли смеется , то ли издевается над нами.

Среди писателей в осмыслении сношений человека с дьяволом пальму первенства следует отдать Федору Михайловичу Достоевскому. В своем последнем романе «Братья Карамазовы» он называет его духом зла и разрушения, страшным и мудрым. Однако наличие существа, враждебного человеку, он ощущал и раньше. В его юношеских воспоминаниях читаем:

Подойдя к Неве, я остановился на минутку и бросил пронзительн ы й взгляд вдоль реки, в ды мно- мутную даль… И вдруг стал я разглядывать и увидел какие-то странные лица. Все это были странные, чудные фигуры… Кто-то гримасничал предо мною, спрятавшись за всю эту фантастическую толпу, и передергивал какие-то нитки, пружинки, и куколки эти двигались, а он хохотал, и все хохотал.

В более позднем своем романе Достоевского «Подросток» есть такой эпизод. Его герой, Андрей Версилов, человек в целом неплохой, говорит:

«Знаете, мне кажется, что я весь точно раздваиваюсь,– оглядел он нас всех с ужасно серьезным лицом и с самою искреннею сообщительностью.—Право, мысленно раздваиваюсь и ужасно этого боюсь. Точно подле вас стоит ваш двойник; вы сами умны и разумны, а тот непременно хочет сделать подле вас какую-нибудь бессмыслицу, и иногда превеселую вещь, и вдруг вы замечаете, что вы сами хотите сделать эту веселую вещь, и бог знает зачем, то есть как-то нехотя хотите, сопротивляясь изо всех сил хотите.

Сказав это, Версилов признается, что ему сейчас хочется больше всего: разбить икону, что он и делает.

Вдруг он с последним словом своим, стремительно вскочил, мгновенно выхватил образ из рук Татьяны и , свирепо размахнувшись, изо всех сил ударил его об угол изразцовой печки. Образ раскололся на два куска… Он вдруг обернулся к нам, и его бледное лицо вдруг все покраснело, почти побагровело, и каждая черточка в лице его задрожала и заходила.

Зигмунд Фрейд увидел бы в этом эпизоде пример влечения смерти, хотя, думаю, убедительнее расценивать это как действие силы, враждебной человеку. Таким образом, дьявол способен не только на пакости, осложняющие нам жизнь; его цель—погубить нашу душу.

Дьявольское влияние мы можем увидеть и в абсолютно обыденных событиях. Возьмем роман Эда Макбейна «Двойное убийство»

Шестеро ребят, возбужденных тем, что сегодня Хэллоуин – а в Хэллоуин разрешено все… затянули двенадцатилетнюю девочку в переулок и все по очереди изнасиловали ее … Ребята были в возрасте от шестнадцати до восемнадцати лет, и любой из них не посмотрел бы в сторону этой не очень привлекательной девочки, если бы сегодня не был день, предназначенный, как считается, для того, чтоб повеселиться и хорошенько погулять.